Кольца Лины - Наталья Александровна Сапункова

— Неужели твоя мать никогда не показывала?..

— У нас в доме нет твоих портретов. Мама… так захотела.

— Как?.. — похоже, он был потрясен.

— Это неважно, — сказала я, — это ваши дела, я не собираюсь осуждать ее. Наверное, ей было больно потерять тебя.

— Хорошо. Хорошо, — он провел ладонью по лицу. — Это и впрямь неважно. Главное, ты здесь, девочка. И поверь, я вовсе не хотел, чтобы это получилось вот так, я ни за что не стал бы тобой рисковать хоть чуть-чуть. Это нелепая случайность, почти невероятная. Но я счастлив, что мы теперь вместе. Моя маленькая Лианта. Слышишь?

Я слышала. Понимала. Но вряд ли была счастлива. Простите, не все сразу, сначала разобраться и осознать…

— Как ты меня назвал?

— Лианта. Это имя я дал тебе, когда ты родилась. Имя моей матери, оно есть в каждом поколении ее семьи! Но твоя мама отказалась записать его в твоих документах.

— Великое ей спасибо. Лианта Сергеевна Остапенко! — это же ужас. Лина — тоже так себе, но все лучше! — мне хотелось наговорить грубостей этому дракону…

Моему отцу. Я поверила, что он — отец? Да, процентов на восемьдесят.

На его лице появилось неподдельное удивление.

— Причем здесь Остапенко? Какая ерунда. Ты — Лианта Вельда! Лианта Вельда, четвертая княжна Вельда! Ты получила этот титул, когда король узаконил твое рождение, это было необходимо, здесь наш брак с твоей мамой законным не считался. Впрочем, теперь ты не четвертая княжна. Невероятно, мой горячо уважаемый, но невероятно упертый старший брат отдал такой титул моей дочери, считая ее посторонней! Это Провидение, девочка.

А я вспомнила: князь спросил, не Лианта ли я, случаем. Он вовсе не бредил, вспоминая мать, он спрашивал именно обо мне, но я не могла подтвердить его догадку! И бабушка-драконица, интересуясь, знакомо ли мне это имя, тоже имела в виду меня, а вовсе не себя! Четвертая княжна Вельда! Когда призрачная королева Эда называла меня 'четвертой', то это вовсе не значило, что я буду четвертой княжной, погибшей в проклятых покоях…

Вот, кое-что прояснилось.

— Ты отправишь меня домой? Точнее, нас? Мама же волнуется! Пожалуйста, — попросила я.

Мой отец погладил меня по руке и покачал головой:

— Конечно, нет. Это невозможно, милая моя.

— Ты не можешь меня отправить, или просто считаешь, что так делать не стоит? — решила я прояснить глубину этого "невозможно".

— Видишь ли, почти все Двери не могут быть открыты в любое время, только в определенные промежутки. Тогда я был вынужден расстаться с вами, поймав последнюю возможность вписаться в промежуток, иначе я бы остался в мире твоей мамы по крайней мере на тринадцать следующих лет, а может, и больше, а это было для меня крайне нежелательно. Многие двери работают так: сначала какое-то время можно пройти только в одну сторону, потом — в обе, потом — в обратную, причем направление иногда меняется. Движение в обе стороны для твоей Двери уже заканчивается, то есть, можно лишь уйти туда, обратно ты уже не вернешься,

— Но я ведь и хочу — туда, — сказала я.

— Нет. Это глупо, девочка. А твоя мама — вообще говоря, я ее предупреждал. Она знала, что это случится. Теперь она просто поймет, что случилось, и… короче говоря, не переживай. — Что?! — выдохнула я, — она знала? Знала, что меня засосет в эту твою проклятую Дверь?!

Я не поверила. Вот не поверила, и все! Если бы мама действительно знала о такой перспективе, то она постаралась бы как-нибудь предупредить то, что случилось. Уж мне бы сказала, это непременно!

— Погоди. Ты ей сказал, а она поверила? Или решила, что ты просто псих? Я хочу сказать — умалишенный?

Он пожал плечами, но я по его лицу его поняла — ответ положительный.

— Видишь ли, твой дядя в это время как раз проходил лекарскую практику по лучению скорбных разумом. Боюсь, что тогда общение с ним повлияло, и она не поверила. А доказывать — прости, у меня не было возможности.

Да-да, дядя Гоша как раз в это время проходил интернатуру.

— Но прошло немало времени, а она умная женщина. Теперь ей придется поверить, — развел руками маг Сергур, и примиряющие улыбнулся. — Напишешь ей письмо. Можно передать золото, все, что хочешь. Я ведь богат.

Похоже, мой папаша действительно, как это… скорбный разумом! А еще маг!

— Она бы и без дяди не поверила! — воскликнула я. — Никто бы не поверил! Без доказательств — тем более. Она просто считает теперь, что со мной что-то случилось! Что меня придушили в кустах, и тело никак не найдут, или еще что, мало ли!

— Придушить в кустах — зачем? — он немного растерялся, но тут же решительно повернул разговор в нужном ему направлении.

— Я ее предупредил! Она всегда знала, что твое пребывание в том мире — временно, потому что ты моя дочь! Я предлагал и ей уйти сюда.

— Но она считала тебя психом, поэтому разговора не получилось.

— Да.

— А когда мне ставили это клеймо на Синем камне?

— Тебе было два года. На это потребовалось три дня, когда все думали, что мы с тобой на даче, а твоя мама проходила очередные испытания в своей медицинской школе.

Иными словами, мама сдавала сессию.

— А почему без нее? Тогда бы она поверила! Увидела бы дракона или руха — и поверила бы сразу!

Отец покачал головой и не ответил.

— В твоем мире ты была просто одной из многих, Лианта. Обыкновенной. А здесь ты моя дочь, и княжна Вельда, и наверняка унаследовала магическую силу наших предков, у меня в роду маги и со стороны отца, и со стороны матери! Я запечатал твою силу, но теперь пора еее открыть. Конечно, ты не станешь посвященной магичкой, но сможешь соперничать со многими посвященными — когда научишься, конечно. И ты соддийка, наконец, пусть и не чистокровная, а это тоже немало возможностей. Тебе нельзя возвращаться, — это прозвучало очень категорично.

Я кусала губы, чтобы сдержаться и не нагрубить. Надо же, "здесь ты моя дочь"! Повод для гордости, тоже мне! А там я была собой, дочкой мамы, внучкой бабушки, племянницей дяди Гоши, сестрой моих двоюродных оболтусов-братцев, я люблю их всех и обошлась бы, наверное, без папы-дракона! Он ведь так легко отказался от нас, потому что ему это было нужно, своя жизнь, и все такое… Впрочем… ах,