Отбитая. Том 2 - Кира Романовская

дышала вместе с ним. Её наставница в этом деле говорила, что секс это прежде всего обмен энергиями, а не набор поступательных телодвижений. Прямо сейчас Катя это почувствовала, как важно смотреть в глаза друг другу во время секса. Только тогда его можно назвать «занятия любовью».

* * *

Утром Вадим встал позже, чем обычно, потел в зале. Умаялся ночью, бедненький, усмехнулась Катя, занимаясь уборкой. Рассматривая коробки, которые стояли ровными рядами в кладовке, Катя пыталась впихнуть свою, с вещами, которые не нужны, но могут понадобиться. Катя неловко подвинула одну из коробок и она упала, оттуда посыпались старые фотографии Вадима. Она быстро их собрала обратно, ей показалось, будто она заглянула туда, куда ей пока не давали разрешения. Захочет — покажет, но её любопытство взяло верх, когда она увидела на дне что-то интересное. С самого дна она выудила вдвшный берет и маленькую коробочку тёмно-синего цвета, внутри на бархатной подставке сверкала позолотой медаль, выданная герою Российской Федерации Вадиму Крымскому.

Катя вертела в руках непонятно откуда взявшееся в его биографии геройство, о его подвиге даже Игорь никогда не упоминал, а Вадим почему не говорил? Катя нашла в коробке папку с документами и конверт с фотографиями, на которых были изображены его сослуживцы из армии, как она догадалась, и он, с оружием в руках, в полной экипировке, где-то в горах.

Теряясь в догадках о прошлом мужа, Катя сложила всё это обратно. Он был ещё не готов об этом рассказать, не стоит настаивать, решила она. Катя поставила свою коробку подальше в кладовку и её взгляд зацепился за фотоальбом, в старом коричневом переплёте, который не принадлежал никому из живущих в этом доме людей. Она взяла его в руки и перелистала, разглядывая чёрно-белые фото улыбающихся людей.

Женщина, которая погибла вместо Кати в её машине, улыбалась с первой страницы, сидя в обнимку со своей младшей сестрой и парнем, который убил их обеих, успешно избежав наказания. Старшая сестра погибла за этот самый альбом, когда передала его той, которая слишком далеко совала свой любопытный нос и была близка к разгадке таинственного исчезновения падших женщин, которых никто не искал. Только Катя попробовала и никого не нашла.

«Меня не касается» — сказала она, захлопывая альбом и заталкивая его на полку между коробок.

Глава 46. Бабочка в стеклянной банке

Вадим встретился с Филином в его филиале охранного агентства, у него был здесь свой кабинет. Кожа и дорогие породы дерева — легко узнавалось влияние Быстрицкого на вкусы его протеже.

— Ну, рассказывай, что там с Катериной?

— Кто-то пытается выманить её из дома.

— Смелое заявление, поясни.

Вадим начал с последних событий, сначала рассказал о судьбе Зефирки и Кексика. Кошку явно подбросили, чтобы потом отравить в нужный момент. К этому Филин отнёсся скептически, слегка приподняв бровь. Затем Вадим рассказал о Тане и её голословном обвинении, которое прозвучало в тот самый день, когда Катя вышла из дома дальше двора и была без мужа.

— Я ездил недавно к этой Тане, она живёт одна, с кошкой, которую подкармливает соседка. Таня сказала ей, что уезжает по работе недели на две. С того самого вечера соседка её не видела, прошло больше месяца.

— Т-а-а-а-к, уже гораздо интереснее.

— Я думаю, Таня надеялась, что Катя, услышав её россказни, психанёт и сразу уедет из ресторана, а где-то там её бы подкараулил тот, кто надоумил Таню на этот поступок.

— Кто надоумил? — прищурил глаза Филин.

— Тот, кто решил похоронить Катю, чтобы её не искали. Ты ведь, наверняка, задумывался и проверял также как и я, что результат вскрытия дело рук не только бухого патологоанатома, но и заведующего моргом. Который что? Умер от сердечного приступа, сразу после того, как мы наведались с морг ночью.

— Это да, взял и умер, — задумчиво проговорил Филин.

— Катерина была в больнице, под присмотром, её было не достать, он просто ждал, когда она оттуда выйдет, чтобы перехватить.

— Ты говорил об этом со своей женой?

Ревность Вадима, которая с появлением у Катерины кольца и живота, немного притупилась, вдруг снова кольнула его иголкой. В голосе Филина он услышал нотки зависти в словах «своей женой».

— Конечно, нет. Она вот-вот родит. Просто держу её дома, под замком, охрана наблюдает снаружи. Я разберусь, не вовлекая её.

— Если жертва знает, что на неё идёт охота, она ведёт себя гораздо разумнее, — покачал головой Филин.

Он поднялся с кресла и подошёл к стене, у которой стояли несколько магнитных досок, Филин по очереди перевернул каждую из них. Вадим резко поднялся, разглядывая прикреплённые фотографии. Около тридцати фото принадлежали одному типажу женщин, который, как утверждала Катя, можно назвать одним словом — «Оксана», жена Лёни.

— Я думаю, этих убивал ваш общий знакомый, который унёс в могилу свои секреты, — вздохнул Филин. — Прямых доказательств нет. Обыски ничего не дали, обычно маньячиллы хранят напоминания о жертвах. У него ничего подозрительного не было. А вот эти вот — дело рук другого человека…

Филин махнул рукой на фотографии женщин, у которых был один общий типаж — проститутка.

— Плечевые проститутки, собраны со всей республики. Я их сам нашёл, Катя о них не знает. Если девочки Лёни — почти высший класс эскорта, то эти — грязь под их ногами. Лёня убивал около десяти лет, плечевые начали пропадать гораздо раньше, но гораздо реже. Из чего мы можем сделать вывод — маньяков у нас двое, но после того, как один умер, второй затаился.

— Сколько всего жертв?

— Сорок девять.

— У тебя есть подозреваемый?

— Нет, как и трупов нет, только ваша на объекте под вопросом, безымянная. В базе пропавших её нет. Он выбирал таких специально, долго и тщательно, чтобы пропала и хер с ней.

— Как Таня? У неё только мать была, соседка сказала, — пробормотал Вадим.

— Добавим Таню, будет пятьдесят — прям юбилей, — вздохнул Филин, осматривал чьи-то неправедные труды на доске.

— У Кати ведь был подозреваемый, тот, которого она назвала маньяком прямо в лицо, — вдруг сказал Вадим. — За пару дней до её аварии!

— Прораб? Я за ним по пятам полгода ходил — ни хрена, — разочарованно вздохнул Филин. — Прям ни хрена, понимаешь? Ноль. Он чист. Дом-работа-дом.

— Или он затаился, или слишком хорошо научился прятать следы и самого себя. Особенно хорошо он прячет тела, экскаваторщик хренов.

— Вот и Катя так говорила, что он их закапывает, а Лёня замуровывает в стены, — невесело усмехнулся Филин. — Ни хрена я не нашёл.

— А, может,