Академия Аркан - Элис Кова

что ждёт нас во втором году — пока остаётся загадкой. Я знала от Арины, чего ожидать от первого. Но второй — тёмное пятно, вопрос будущего. Вопрос, с которым, надеюсь, мне поможет справиться Каэлис. Если он вообще посмотрит на меня…

Как только заканчиваются занятия и обед — обед, на котором Каэлис, кстати, так и не появился, — я направляюсь прямо в покои ректора. Готова ждать его возвращения столько, сколько понадобится, пока он не впустит меня. Но сопротивления нет. Стеллисы у дверей не останавливают меня. Его комнаты открыты, спальня пуста. Но из приоткрытой двери кабинета слышится царапанье пера. Тихий, ритмичный звук его сосредоточенности.

Я толкаю дверь шире и замираю в проёме, ожидая. Он тянет молчание почти целую минуту, прежде чем его взгляд скользит вверх и встречает мой. На один вдох мы не говорим ничего. И эта тишина только разжигает моё раздражение. Одного его вида достаточно, чтобы во мне всё взорвалось.

— Кажется, у тебя есть что сказать, — он возвращает взгляд к бумагам. — Ну же, выкладывай.

— Что с тобой не так?

Его глаза едва поднимаются, всего на миг.

— Люди сказали бы: «со многим».

— Ты отправил меня прочь.

Перо Каэлиса продолжает бегать по строкам.

— Ты сама с самого начала дала понять, что совсем не в восторге от нашего совместного проживания.

Да, наверное, я это действительно дала понять…

— А как же убеждать людей, что мы настоящая пара? Я не собираюсь возвращаться в Халазар.

— Думаю, после благословения моего отца тебе это уже не грозит. Мы не могли бы получить лучшего одобрения. И лучшего предлога, чем твоё вступление в Дом, чтобы разъехаться, — тоже. Тебе важно сблизиться со своими новыми товарищами по Дому. — Его голос не звучит как его собственный. Будто он повторял эти слова десятки раз. Это не тот жестокий, но целеустремлённый принц, которого я встретила в первый день. И не тот тихий и неожиданно нежный мужчина, что перевязывал мои раны после атак Эзы. Он пуст. Лишён всего.

— Так вот и всё? — спрашиваю я.

— Всё — что? — Он тяжело вздыхает.

— Ты не… Мы не…

— Мы не что, Клара?

— Ты хотя бы смотришь на меня? Хоть раз? — срываюсь я. Если бы я только увидела его глаза, то поняла бы. Поняла бы, что это и кто мы. Будто тысяч других раз, когда он смотрел на меня, было недостаточно.

Каэлис откидывается на спинку кресла и переводит на меня взгляд — словно это физически мучительно. Между нами стоит стена. Холодная и неприступная. Я бы даже восхитилась тем, как быстро он сумел её возвести, если бы она не была создана, чтобы держать меня снаружи.

— Что? — давит он, когда я не отвечаю сразу. Но прежде, чем я могу что-то сказать, он встаёт. — Чего ты хочешь от меня, Клара? — Каэлис обходит стол и идёт ко мне. — Ты бесчисленное количество раз, без всяких сомнений, давала понять глубину своей ненависти ко мне. Ты бежала от меня. Винила меня в смерти сестры. Сомневалась во мне и в моих намерениях. Что бы я ни говорил и ни делал — ничего не могло изменить твоё мнение. И всё же я пытался. — С каждой горькой, но правдивой фразой он делает шаг ближе. Я не двигаюсь. Невидимая рука сжимает меня так крепко, что дыхание становится рваным. — И вот теперь, когда я наконец дал тебе то, чего ты хотела, ты только ещё сильнее меня за это ненавидишь. Чего ты хочешь от меня?

Этот вопрос звучит как мольба. Его глаза обыскивают мои, возвышаясь надо мной. Стена трескается. И вместе с ней — моё сердце.

— Я не знаю, — выдыхаю я. Это даже не голос, а лишь дыхание.

— Тогда освободи меня.

— Что?

— Ты заполняешь каждое моё мгновение. Пожираешь мои мысли. Ты отравила мои залы своим запахом. Захлестнула мои сны так, что я уже не могу понять — радость это или кошмар, — хотеть утонуть в тебе. Если ненавидишь — так ненавидь. Пусть мы навсегда останемся врагами. Пусть любая возможность, что мы когда-либо будем чем-то большим, исчезнет раз и навсегда.

Он делает шаг ближе, и воздух между нами дрожит.

— Если ты хочешь чего-то другого — возьми. Но если ни того, ни другого… тогда освободи меня и позволь покончить с тобой раз и навсегда.

— Я не могу. — Первые слова, что приходят в голову. Его глаза чуть расширяются. Его руки дёргаются, словно он из последних сил сдерживает себя, чтобы не коснуться меня. — Ненавидеть тебя. Любить тебя. Но я не могу быть для тебя ничем.

И снова — именно я целую его.

Глава 50

Поцелуй вобрал в себя месяцы несказанных слов, похороненных и преданных забвению желаний, страхов, что так и не были побеждены, но сейчас — наконец-то — стали неважны. Он слаще первого глотка вина после Халазара и дарит мне тот же головокружительный восторг. Я позволяю себе жадной, беззастенчивой стороне, которую так долго подавляла, потому что всегда находилась работа, дела, обязательства. Той части меня, которую он разжёг ещё тогда, на приёме, даже не стараясь.

Но сейчас он здесь. И я даже не уверена, хочу ли именно его. Это всё ещё Каэлис, второй принц королевства, человек, которого я всегда видела врагом и виновником моих страданий. Тот, кому я не знаю, могу ли доверять — и на которого всё ещё тайно готовлю свои ходы… Но он стал и чем-то большим. Большим, чем я хочу признать. И если уж совсем ничего, то он — высокий, сильный, способный удовлетворить все потребности, копившиеся во мне годами без выхода.

Мои губы размыкаются, и он сразу пользуется этим — его язык проникает в мой рот. Я не просто позволяю — я отвечаю той же яростью. Мои руки скользят вверх по его груди и хватают за лацканы его безупречного жакета ближе к шее.

Одна его ладонь обводит линию моей челюсти и сжимает шею, наклоняя голову, углубляя поцелуй. Другая скользит по боку, сжимает мою задницу, прижимает наши тела так плотно, что я чувствую его возбуждение, твёрдое и явное, и от этого у меня вырывается стон. В голове мелькают сотни картин — что он может со мной сделать.

Моя спина врезается в дверной косяк, и он спускается губами к моей ключице. Я сильнее прижимаю бёдра к его телу — намёк более чем ясный. В груди Каэлиса рождается низкое рычание, и от этого звука по моей коже бегут мурашки.

— Чего-то хочешь? — почти