Романовы forever - Анна Михайловна Пейчева

class="p1">– Тогда держитесь, ваш'величество, сейчас я обрадую вас так, что вы окажетесь на седьмом небе от счастья! – провозгласил Столыпин, приглаживая свои бараньи кудряшки.

– Фактически мы и так сейчас на седьмом небе, – ревниво вставил Алексей, глядя в дисплейчик пульта. – Высота сто семьдесят метров, куда уж выше? Ещё чуть-чуть, и с земли мы уже будем неразличимы. Не говоря уже о кислородном голодании.

Семён, не обращая внимания на болтовню техруководителя полёта, достал из внутреннего кармана пиджака огненный шар. На мгновение Екатерине почудилось, что обер-камергер держит в руках звезду с неба.

– Представляю вам сюрприз от Генри! – объявил Столыпин, протягивая императрице круглую позолоченную коробочку с коронованной рыбкой на ней. – Прислал сегодня утром.

– Клянусь Нептуном – это же он! Это он, это он! Тот самый разумник!

Екатерина приняла подарок дрожащими пальцами. Картонная коробочка, пригревшаяся на груди у Семёна, была тёплой, как самая настоящая звёздочка. Внутри, на алой бархатной подушке, возлежал он: перстень лимитированной серии "По царскому велению".

Императрица стянула свой разумник с указательного пальца левой руки, небрежно сунула его Семёну и с трепетом надела обновку:

– Я от счастья даже дышать не могу! Кажется, у меня в самом деле начинается кислородное голодание.

– Похоже, Генри своим подарком попал в яблочко. Точнее, в рыбку, – пошутил Алексей, с любопытством рассматривая новинку от "Владычицы морской" на руке государыни. – А где он сам-то?

– В Шепси, на фестивале документальных фильмов, – объяснила Екатерина.– Как раз вчера получил первый приз за свою ленту "Императрица online". А сегодня чествуют лауреатов фестиваля, никак нельзя сбежать.

– А фильм небось про тебя? – догадался Алексей.

– Про первые сто дней моего правления, – кивнула Екатерина. – Жюри всё в шоке. Сказали, впервые видят документалку, настолько похожую на игровое кино. Уж очень я настрадалась с января месяца, необычный фильм получился. Так что на самом деле это мой приз!

Как она хотела бы сейчас обнять мужа! Конечно, Екатерина гордилась им как талантливым режиссёром, но и чувствовала некоторую досаду, что в столь важный для неё день супруг прохлаждается на вечеринке с коктейлями на другом конце страны.

– Ну молодежь, как настроение у поклонников прогресса?

К компании присоединился ещё один любитель некрепких алкогольных напитков. Константин Алексеевич одной рукой поддерживал под локоток свою величественную супругу, другая же рука была занята бокалом с вином собственного изготовления.

– Дедуля! – возликовала Екатерина. – А ты что же это, на белое перешёл?

– Ну, сначала я хотел чайку попить, – повествовательным тоном начал Константин Алексеевич. – Подхожу к вашему самовару – а он, чумичка эдакая, насквозь стеклянный! Пользы от него никакой!

– Так он для антуража, дедушка! Это самовар Петра Первого, выточен из цельного куска горного хрусталя.

– Вот у вас антураж – а мне чая не досталось! Хорошо хоть вином запасся. А по поводу белого – у бабушки своей спроси, – переадресовал вопрос дедуля. – Я человек подневольный!

– Дело в том, Катинка, что твой дедушка очень эмоционально разговаривает и активно жестикулирует во время беседы. А капли красного вина на одежде – и особенно на его седой бороде – гораздо заметнее, чем капли белого. Пришлось наложить запрет на его шираз !

– Поверишь ли, Катенька, ещё этот приличнейший наряд обозвала несоответствующим и хотела втиснуть меня в старый мундир! Еле отбился! – И Константин Алексеевич, подняв руки вверх, покрутился вокруг своей оси, хвастаясь перед собравшимися тропическим многообразием цветов на своей рубашке.

Мадлен тяжело вздохнула, явно устав бороться со своенравным мужем. Сама она была в строгом брючном костюме сдержанного бежевого цвета. Согласно оглашённому заранее дресс-коду, дамы на прозрачную платформу допускались только в штанах – чтобы соблюсти приличия. Екатерина, например, надела широкие струящиеся палаццо , скроенные специально для неё Лидвалем, и узкий топ морского оттенка со стразами, представляющими собой ни что иное, как уменьшенную копию хрустальных гексагонов. Стеклянные каблучки стучали по платформе. Русые волосы тяжёлыми волнами спускались на обнажённые плечи императрицы. Журналисты модных изданий поразились женственности наряда государыни, которую все привыкли видеть в джинсах и толстовке.

– Как вам церемония, Константин Алексеич? – с нескрываемой гордостью поинтересовался технический руководитель, оторвавшись от дисплейчика на пульте.

– Лично мне страшно, я высоты очень боюсь, – тихо проблеял Столыпин, хотя его и не спрашивали.

Дедуля посмотрел себе под ноги, сквозь изумрудное стекло – внизу, как в детском калейдоскопе, проносились рукописные плакаты и растяжки на петербургских зданиях: «Мы любим вас!», «Романовы навсегда», «Только Екатерина!» и хитро-универсальное «Я голосовал за ВАС!» – такими огромными буквами, что их наверняка можно было разглядеть и с Луны; так что Ангел, уже приступивший к ведению внеземного шоу, вполне мог принять последний плакат на свой счёт.

Константин Алексеевич сделал здоровенный глоток из бокала и ответил:

– А знаете – несмотря на то, что я ужасно боюсь высоты; несмотря на то, что мне пришлось накачаться вином, как последней чумичке, чтобы взойти на борт этого хрустального Летучего Голландца; несмотря на всё это – вы молодцы! Здорово придумали, здорово воплотили.

– Тебе правда больше нравится, чем ваши с папенькой церемонии? – по-детски обрадовалась Екатерина.

– Не то слово! Мы-то с Колюней, дремучие люди, по старинке всё делали – как мой батюшка, светлая ему память, постановил: через костры прыгали, венками короновались… Банный обряд этот ещё, на потеху толпе – веники, шайки-лейки, бр-р-р… – Константин Алексеевич залпом допил вино.

– Дикость, – прокомментировала Мадлен. – Лично мне больше по душе традиционность. Вот у нас в Швеции – какая торжественная церемония коронации!

– Да, бабушка твоя – предательница, – доложил Екатерине Константин Алексеевич. – С удовольствием смотрела шоу Ангела! Не отрываясь!

– Но ведь как красиво! – воскликнула Мадлен. – Бархат, храм, певчие!

– Одна виртуальная девчонка Бета намного бодрее всех твоих заунывных чумичек вместе взятых, – заявил дедуля. – Не зря мой батюшка отменил эти церковные штучки и придумал абсолютно новую церемонию коронации – пусть в чём-то и дурацкую, согласен, без издержек не обошлось. Я про банный обряд, если кто не понял.

– Все поняли, Каспер, – снова вздохнула Мадлен.

– Батюшка хотел вернуться к русским народным корням, – развил свою мысль Константин Алексеевич, – но Катенька пошла ещё дальше! Объединила сказку и последние научные достижения. Вот почему трон должен передаваться молодому поколению! Двадцать шесть лет и ни на один день позже!

– Это звучит как тост, Константин Алексеевич, – осмелился высказаться Столыпин. – Хотите, ещё вина вам с Мадлен Густавовной принесу?

– У меня есть для Константина Алексеича кое-что получше, – вмешался технический руководитель. – Раз уж он нахвалил нас с ног до головы.

– Что может быть лучше вина? – поразился экс-император.

– Бутылка-непроливайка для него! – объявил Алексей.

– Как это?

– А вот так! Специально для вас придумал