Полуночные поцелуи - Жанин Бенедикт

Какой-то человек протягивает ей напиток, я его не знаю и спустя два одиночных бокала она танцует, покачиваясь в такт музыке. Я изо всех сил стараюсь не пялиться так откровенно, пытаясь уделить девушке рядом со мной хотя бы часть своего внимания, но, конечно, все летит к чертям, как только парень подходит к ней.

Поначалу Грета, кажется, не заинтересована. Парень наклоняется вперед и говорит несколько слов ей на ухо. Она что-то говорит в ответ, но сохраняет дистанцию. Мое облегчение, однако, недолговечно, когда не прошло и минуты, как их тела прижимаются друг к другу. Ее руки обвиваются вокруг его шеи, его нога зажата между ее ног, когда он приседает, чтобы раскачаться и как следует потереться о нее.

Мое сердце бьется раз за разом, постоянно, а ноги дрожат. Я хватаюсь рукой за стену, чтобы не согнуться пополам. Узел собирается в моем животе, затягиваясь до невозможности, и мои ладони покалывают.

Глубокая, безутешная боль поднимается внутри меня. Пустота от ее отсутствия в моей жизни внезапно заполняется бессовестным демоном. Вид ее в объятиях другого мужчины приводит меня в ярость, и я напрягаюсь, зацикленный на каждом прикосновении их тел.

Затем этот демон разрастается и угрожает поглотить меня, воспламеняя каждую клеточку моего тела, пока я не сгораю, как ад, пламя которого невозможно потушить. И все же моя кровь — лед, остывший до такой степени, что обжигает. Ненависть, негодование и иррациональный гнев клубятся внутри меня. Это больно носить с собой и скрывать, и я хочу, чтобы это прекратилось. Я не хочу чувствовать себя так, как будто мое тело готово отказать в любую секунду.

Блять. Мне нужно выпить или покурить, и поскольку первое более доступно, я соглашаюсь на это. Я открываю глаза и смотрю на нее, не в силах контролировать себя. Наши глаза встречаются. Она задерживает мой пристальный взгляд на мгновение, прежде чем прошептать что-то парню на ухо. Он наклоняется и запечатлевает поцелуй на ее щеке, прежде чем уйти. И я мог бы просто умереть прямо тогда.

Пламя лижет мою грудь до самого горла. Я сглатываю раз, другой и повторяю про себя все то, что доктор Тонер посоветовал мне повторять, когда я чувствую себя эмоционально подавленным, надеясь, что это меня успокоит. Когда это не срабатывает, я подкрадываюсь к Дженнеру и беру его напиток, ненавидя его вкус, но наслаждаясь мгновенным кайфом, который он мне дает.

Прежде чем у меня появляется шанс обдумать свой следующий план действий, за меня решает порция желе, которую я только что проглотил, а алкоголь освобождает меня от полной ответственности. Я подкрадываюсь к парню, на которого Грета сегодня обратила внимание. Я не стану приближаться к нему, говорю я себе. Я просто посмотрю, кто это.

Но потом я понимаю, что это Нельсон Химмер, силовик в нашей хоккейной команде. Он мне никогда не нравился, и я всегда находил его чрезмерно агрессивным на льду, а также тот факт, что Митчу он тоже не нравится.

— Че за фигня, чувак, — я изо всех сил стараюсь казаться дружелюбным и пресыщенным.

Товарищ Митча по команде едва замечает меня, продолжая шарить по столу в поисках чистой чашки.

— Йоу.

— Ты Нельсон?

Это привлекает внимание парня. Он выпрямляется и скептически смотрит на меня.

— Да. А ты кто такой?

Я протягиваю руку.

— Отис Морган.

Нельсон смотрит на мою протянутую руку. Он медленно отвечает взаимностью, и его хватка слишком крепкая. Верно.

— Квотербек, который избил своего товарища по команде.

Этот день будет жить в позоре.

— Единственный и неповторимый, — я нацепляю самую фальшивую улыбку в своей жизни.

— Ты тоже пришел ударить меня?

Я сжимаю челюсти, желая сохранить самообладание.

— Не, братан. Я больше не такой.

Он с опаской приподнимает бровь и показывает на поблекший синяк вокруг моего глаза. В комнате темно, но мерцающие огни ретро-дискотеки освещают меня в нужный момент.

— Ты уверен? — он подзадоривает.

— Ага. И ты тоже должен быть рад этому.

— Да? — он расправляет плечи и придвигается ближе ко мне. Мы одного роста и почти одинакового телосложения. Он натягивает мрачную ухмылку.

— И почему это?

Мои ноздри раздуваются, и я прижимаю язык к внутренней стороне щеки, на моих губах появляется усмешка. Нежно похлопывая рукой по его плечу, я разминаю мышцу более громким, чем обычно, тембром, я отвечаю:

— Потому что я бы трахнул тебя еще хуже за то, что ты прикоснулся к моей девушке.

Прибытие Купидонов прямо в этот момент прерывает катастрофу, которая чуть не произошла дальше. Появление хоккейной команды шумное, громкое и отвлекающее.

Алкоголь в моем организме все еще побуждает меня действовать в соответствии с моим импульсом уничтожить этого человека. Я хочу разорвать его на части и в чувственном восторге наблюдать, как я испепеляю каждый дюйм плоти, который прикасался к ней.

Блять. Мне нужно убираться отсюда, пока я не наделал чего-нибудь действительно глупого. Я такой легковольный. Протянуть руку за банкой пива, вероятно, не самая лучшая идея, но мне не нравится то, что я сейчас чувствую, и еще немного опьянения заглушит все это.

Пожалею ли я о том, что делаю завтра утром? Определенно. Но это будет стоить того, если я смогу просто перестать волноваться на некоторое время. Почему я был так полон решимости пойти на эту вечеринку, зная, что она будет здесь? Кто позволил мне это сделать? Я убью Херика за то, что он не был лучшим здравомыслящим человеком.

Было нормально тосковать в изоляции, где я мог наполнить свое воображение цветочными и романтическими мыслями о примирении. Но реальность — пытка, ее реакция на меня невыносима. Разрушение моего счастья гарантировано.

Я просто хочу передышки от огня, который горит из-за нее. Я залпом допиваю пиво, прежде чем подхожу к двери. Эффект, который это оказывает на меня, мгновенный. Я пробираюсь сквозь толпу людей к лужайке перед домом и плюхаюсь на одинокий шезлонг в центре, немного дезориентированный.

Я еще не напился, но уже достаточно возбужден, чтобы отвлечься. Я смотрю на траву и размышляю о том, как она колышется на легком зимнем ветру, размышляю о том, с какой скоростью едут машины по улице, и создаю сложные фальшивые диалоги, наблюдая за разговорами других людей на расстоянии.

На середине веселой сцены расставания, которую я разыгрываю, появляется она.

— Ты пытаешься испортить мне вечер? — Грета кричит издалека.

Моя поникшая голова немедленно поднимается, мои полуприкрытые глаза распахиваются в осознании. Мое сердце сжимается от