Искажённые проклятием - Ангелишь Кристалл

— А вот это уже интересный подход, — усмехнулся рыжеволосый, но в голосе звучала зависть, скрытая за маской остроумия. — Ты не боишься? Даже с учётом того, что если вдруг кто-то из нас не вернётся, это будет на твоей совести?

Еле сдержала порыв прикрыть лицо рукой или закатить глаза. Если разговор с Лираном и повлиял на неугомонную проблему восьмого отряда, то надолго усмирить парня не получилось. Это была очередная ловушка, но я не могла позволить ему завести разговор в эту сторону и втянуть в очередную ссору весь наш коллектив. Внутренние проблемы должны решаться отдельно, а значит мне предстоит тяжёлый разговор с излишне распоясавшимся Райдером.

— Если ты так волнуешься за свою жизнь, может, лучше остаться здесь? — отрезала с иронией, решив перевести тему в другое русло.

— О, как ты остроумна! — он бросил мне такой же колкий взгляд, как и всегда, но на этот раз мне это показалось странным. В его глазах мелькнуло что-то, что напоминало уязвимость и беспокойство. — Знаешь, как бы ты не старалась, я всё равно знаю, что за тобой тянется шлейф твоего мёртвого брата. Тебе от этого не отделаться.

Я чувствовала, как на меня накатывает волна ярости, но старалась не поддаваться эмоциям. Вместо этого, я решила сосредоточиться на задаче. Парень казался уже невыносимым, даже напомнил о брате и всеми силами старался меня уколоть посильнее. Неужели понабрался скверности от Гризельды? Она такая же ядовитая и мерзкая, каким сейчас предстал передо мной Рай.

Каждое слово пропитано сарказмом, завистью и непонятной обидой, с которой я не в силах что-либо поделать. Создавалось впечатление, что Райдер успел придумать причину для обиды на меня и продолжает её держать глубоко внутри себя. Цепляется за неё, как утопленник за тростинку, словно та способна спасти его жалкую жизнь и возвысить над другими. Друг моего заместителя безвозвратно менялся в худшую сторону.

— У нас нет времени на споры и выяснения отношений, нас с тобой итак ждёт долгий разговор, — холодно чеканю каждое слово, смотря мрачным взглядом на рыжеволосого. — Сейчас мы должны проверить, кто из нас заражён. Это самое главное, и не потерплю дальнейшие возражения с твоей стороны. Ты меня услышал?

Как только я произнесла эти слова, непозволительно близко со мной нарисовался Джералд, игриво вертящий на указательном пальце медальон. Его уверенность была в контрасте с напряжением, которое охватило всю группу. Даже Гризельда предпочла промолчать и не вмешиваться в наши разногласия, хоть и метала странные взгляды в нашу сторону.

— Все готовы? — спросил беловолосый, улыбаясь, будто мы собрались на прогулку, а не на проверку заражённых.

— Да. Тогда делимся на группы.

Мы разделились по парам и, согласуясь между собой, каждый из нас направлялся к своим зонам. К счастью и моему спокойствию, всё прошло без происшествий и разногласий. Я осталась с Лорианой, и в её глазах читалось то же беспокойство, что и у меня. Мы решили работать вместе, чтобы поддерживать друг друга и не упустить ничего важного.

Хильтона Потемневшие здания, некогда гордившиеся своей архитектурной красотой, теперь выглядели как мрачные стражи заброшенной эпохи. Их стены, облупленные и потрескавшиеся, словно впитали всю печаль и страдания, что пронесли через себя жители.

По мере продвижения вглубь, мрак Хильтона обвивал нас, как тяжелый плащ, приносящий с собой запах гнили и отчаяния. Каждый шорох казался предупреждением, каждый шаг — мучительной пыткой. Я обратила внимание на то, как Лориана старалась не показывать своего страха, но в её взгляде скрывалась не только сила, но и уязвимость.

Потемневшие здания, некогда гордившиеся своей архитектурной красотой, теперь выглядели как мрачные стражи заброшенной эпохи. Их стены, облупленные и потрескавшиеся, словно впитали всю печаль и страдания, что пронесли через себя жители, вызывая тревогу и напряжение. Никто из населения даже не пытался улучшить условия своего проживания, несмотря на все потраченные старания магов дать им возможность жить нормально.

Крыши некоторых домов покосились и провалились, обнажая зловещие тени, в которых прятались призраки былого. Тяжелые занавески висели на окнах, как покровы, затягивающие печаль внутрь. Ветер завывал между улицами, унося с собой обрывки старых газет и мусор, который неприятно прилипал к ногам, как напоминание о том, что здесь когда-то была жизнь и процветание.

Сквозь серый туман, опустившийся на город после недавнего дождя, можно было увидеть темные силуэты людей. Они стояли у своих дверей, словно тени, лишенные всякой надежды. У некоторых были покалеченные руки, у других — затуманенные взгляды. Их лица были бледными и истощенными, с глубокими морщинами, словно каждый вздох вытаскивал из них последние силы. Всё стало хуже с последнего обхода жителей…

Я заметила, как один из них, старик с иссушенной кожей, едва держал равновесие на своих ногах, а рядом стояла женщина, сжимавшая в руках что-то неясное, как будто защищаясь от невидимого врага и была готова стоять до последнего. В её мутных глаза застыл страх и презрение, накопившиеся за долгое время проживания здесь.

Толпы собирались вокруг, словно их заранее призвали к сбору, хотя никто из нас не бил в колокол. Взгляды, полные недовольства и ненависти, скрестились на наших группах, но ни один не осмеливался выступить против нас. Холодный, мрачный свет, проникающий сквозь облака, придавал всему месту вид проклятия, как будто оно давно было забыто всеми богами.

Когда мы подошли к первой группе, их лица исказились от страха, а затем от презрения. Возникло чёткое ощущение, что им уже успели внушить неправильные намерения с нашей стороны и посеять смуту. Потому каждое слово, произнесенное мной, словно обжигало их, заставляя замыкаться в себе, и настраивало против нас. Они не хотели слушать, не хотели надеяться.

— Что вам нужно? — прокричал один из них, его голос звучал как глухой удар молота о металл. — Убирайтесь, вы не лучше тех, кто нас убивает на поверхности!

Я почувствовала, как страх переползает по спине, но попыталась удержаться. Сравнение с искажёнными мне не понравилось, но никто из восьмого и девяносто шестого отряда никак не отреагировал на обвинение мужчины. Они ждали моего следующего хода и наблюдали, как я начну действовать дальше.

— Мы здесь, чтобы помочь, — произнесла я, стараясь звучать уверенно.

Однако голос прозвучал, как эхо в пустоте. Каждый в этом мрачном городе был сам по себе, как потерянная душа в бездне, уставшая надеяться на лучший исход. По иронии судьбы, кричавший громче всех и обвинявший нас во всех бедах оказался заражённым. Нам пришлось вымученно улыбнуться и перейти к следующей цели. К сожалению, не все выбежали на улицу