Последователи Хаоса - М. К. Лобб

Улыбка Фалько вышла мрачной и не достигла ее глаз.

– Начнем с вопроса, на который ты не захотел отвечать раньше. Ты правда думал, что сможешь дезертировать, избежав последствий?

– Нет.

Он сказал правду. Дамиан знал, что побег не сойдет ему с рук. Поэтому он почти отказался от этой затеи. Но Роз убедила его, как и всегда. Она могла убедить его сделать что угодно.

– Значит, ты понимал, что тебя поймают, но все равно решил дезертировать?

– Нет, – повторил он, чувствуя, как в теле пульсирует раздражение. – Да. В смысле, я знал, что такая возможность существует. Мой отец все-таки был генералом.

– Ясно. – Уголки губ Фалько опустились. – Не могу представить, как сильно тебя гложет вина за то, что ты так его опозорил. Сомневаюсь, что даже в смерти он обрел покой.

– Мне все равно. – Дамиан не собирался говорить этого, но теперь, когда слова слетели с его губ, брать их назад было поздно. – Мой отец вел себя так, словно каждый свой поступок я совершал с целью опозорить его. Если вы хотите заставить меня устыдиться, у вас ничего не получится.

Глаза Фалько вспыхнули, и она сжала в кулак ладонь, лежавшую на столе между ними. Дамиан видел, как напряглись сухожилия на внешней стороне ее кисти.

– Хорошо. Тогда расскажи мне, что ты знаешь о ночи, когда умер твой отец?

Дамиан с осторожностью подбирал слова.

– Я знаю, что Энцо – последователь Хаоса – пытался меня убить. Я знаю, что в итоге это я убил его.

– Меня не интересует эта часть ночи. Мне хочется знать, что случилось перед этим, когда загорелся Меркато. Когда в эту тюрьму ворвались мятежники.

– Об этом я ничего не знаю.

Дамиан никогда не был хорошим обманщиком, но эта ложь легко сорвалась с его языка. Значит, дело не только в том, что он дезертировал. Его допрашивали о делах мятежников. Фалько в чем-то его подозревала?

Женщина нахмурилась – единственный признак нарастающего недовольства.

– Знаешь что, Вентури? Мне кажется, ты не до конца откровенен со мной. Думаю, ты знаешь намного больше о той ночи, чем говоришь. Я прибыла в Омбразию, чтобы навести в городе порядок, но этого не случится до тех пор, пока я не найду тех, кто несет ответственность за мятежи. Мы друг друга поняли?

– Да. Но, к сожалению, я не могу вам помочь.

Фалько поднялась с места и обошла стол по кругу. Дамиан почувствовал, как волоски на задней стороне его шеи встали дыбом при ее приближении. Генерал встала сбоку от него, заложив руки за спину, и вздохнула.

– Ты знаешь, и Сальвестро, и Алексий предупреждали меня, что будет непросто. Но я, по своей наивности, надеялась, что ты все еще хоть немного предан своему государству. Мне больно видеть, как сильно я ошиблась.

Однако в голосе Фалько не было ни следа боли. Ее буквально трясло от предвкушения сделать с ним то, что она запланировала. Дамиан заерзал на жестком стуле.

– Можете пытать меня сколько хотите, но мне нечего вам сказать.

Хотя бы это не было ложью. Он действительно не мог ничего ей сообщить. Неважно, что сделает Фалько, – он никогда не предаст Роз и ее друзей.

– Пытать тебя? Умоляю, Вентури. Ты служил Палаццо, по крайней мере какое-то время. Это должно хоть что-то значить, не так ли?

У Дамиана не было ответа. Фалько мучительно долго изучала его. Наконец, когда у него пересохло во рту, она заговорила вновь.

– Та последовательница Терпения села с заурядными не для того, чтобы выразить солидарность на время собрания?

Дамиан пожал плечами, но его прикованные к столу руки напряглись. Он едва сдерживался от того, чтобы не вскочить с места.

– Либо она их поддерживает, либо она – одна из них. И я собираюсь выяснить, какой из этих вариантов верный.

– Не смей трогать Роз. – Голос Дамиана сорвался на рык.

Фалько опустилась на прежнее место, с интересом наблюдая за его рвущимся наружу гневом.

– Расскажи, что ты знаешь о мятежниках. Назови имена.

– Не могу, – прохрипел он, полностью осознавая, насколько правдивы его слова.

Если он что-то расскажет, то навредит Роз. Если не расскажет, все равно навредит ей. Как, черт возьми, выкрутиться?

Ответ был до боли ясен: никак. И Фалько прекрасно это понимала.

Дамиан не мог заставить себя встретиться с ней взглядом. Она постучала пальцем по краю стола.

– Знаешь, любовь доставляет одни неприятности, – произнесла она тише, и ее голос стал более опасным и зловещим. – Так легко использовать дорогих сердцу людей против тебя. Девочка заключена здесь, и она будет страдать, если ты не дашь мне то, чего я хочу. Ты услышишь ее крики и очень быстро поймешь, что я всегда держу свое слово.

– Ты больная, – плюнул Дамиан.

Она пожала плечами.

– Я сделаю все что угодно ради Омбразии.

Дамиан судорожно вздохнул. Эта женщина и правда верила, что все свои поступки, – и неважно, насколько они чудовищны, – она совершала во имя Омбразии. Он ни на секунду не сомневался, что Фалько действительно заперла Роз здесь и приставила к ней кого-то, кто был готов причинить девушке вред.

Его пульс ускорился, а сердце взметнулось к горлу. Разум будто отделился от тела. Фалько смотрела на него с уверенностью человека, который держит в руках все козырные карты и не сомневается в победе. Дамиан никогда прежде не испытывал столь сильной ненависти к кому-либо. Он жаждал видеть Фалько испуганной. Хотел, чтобы равнодушная маска на ее лице треснула, обнажив что-то человечное.

Едва эта мысль проскользнула в его голове, как воздух вокруг наполнился грохотом выстрелов.

От этого звука что-то внутри Дамиана встрепенулось, и он непроизвольно пригнулся, почувствовав, как жар наполнил его вены. Фалько сделала то же самое, прикрывая лицо и бормоча проклятья. За выстрелами ничего не последовало, и Дамиан поднял голову, дико озираясь по сторонам. Темнота в комнате будто стала плотнее и холоднее, превратившись в густой туман. Он вытянул руку перед собой и принялся озадаченно наблюдать, как темнота завитками обвивается вокруг запястья, растворяясь от каждого его движения. Мурашки побежали по его коже. Темнота выглядела как дым, но Дамиан все еще мог спокойно дышать, а значит, это было нечто иное. Возможно, ему стоило бы испугаться, но он не чувствовал страха.

– Что, черт возьми, это такое? – прорычала Фалько, и в ее голосе звенел страх. Она наклонилась вперед и отстегнула его наручники от крепления в столе. – Вставай. Но не думай, что я закончила с тобой, Вентури.

Она лично вывела его из комнаты, выкрикивая