Сокровище Нави. Болотница - Кристина Юрьевна Юраш

Я смотрела в темное окно, но почти ничего не видела, кроме тех моментов, когда мы проносились по освещенному фонарями переезду или выхватывали дома, в которых уютно горел свет.

Выйдя на вокзале, я поймала такси и мысленно репетировала встречу с мужем. Я пыталась подобрать правильные слова, но я не знала, какие слова подойдут.

Темные подворотни уже не пугали. Сегодня я видела нечто такое, что пострашнее.

Расплатившись в приложении, я дошла до двери и открыла ее своим ключом.

– Ты где была? – бросился ко мне муж. – Целый день я не мог до тебя дозвониться?

– Я была сначала у бабки, потом на твоих болотах, – произнесла я. И тут почувствовала такую усталость.

Страх немного отступил, когда я оказалась в привычной обстановке дома под шуршание чайника.

– Ты была на болотах?! – изумился Максим, а я как раз плеснула себе чай. – Ты его видела?

– Не просто видела. Мы разговаривали, – ответила я, заглянув внутрь кружки, где чаинки плясали свой хоровод. На мгновенье мне показалось, что чаинки складываются в силуэт.

– У меня для тебя хорошая новость, – прошептала я. – Ты не умрешь!

– Правда?! – задохнулся Максим. – Погоди… Ты…

– Да, я согласилась умереть вместо тебя, – ответила я, вспоминая, как протягивала ему руку, как красавец пил мою кровь. Воспоминания были настолько реальными, что я вздрогнула и плеснула себе на руку чай.

– Ты… ты согласилась умереть вместо меня? – прошептал Максим. Он смотрел на меня пристально.

– А ты что? Не согласился бы сделать это ради меня?

Глава 17

На пару секунд Максим замер. Он смотрел мне прямо в глаза. Всегда сильный, уверенный в себе, готовый броситься на защиту, он выглядел, как ребенок, которого вызвали к доске, а он не выучил урок.

– Ульяна… Честно… – прошептал он. – Я… я не знаю…

Я округлила глаза, чувствуя, как сжимаются мои губы.

– Я не могу тебе сказать точно… Да, наверное бы, сделал бы… – выдохнул Максим, а потом сглотнул.

Я не узнавала его.

– А почему ты говоришь так неуверенно? – прошептала я, но тут же уколола себя тем, что тоже сомневалась. Сомневалась до последнего. Страх смерти был настолько силен, что пересилить его было почти невозможным.

– Я боюсь смерти, – прошептал Максим. – Я боюсь черной бездны… Ты не знаешь, что он делает с людьми! Это страшнее смерти!

– А ты откуда знаешь? – вздрогнула я.

– Их души остаются на болоте. Мне дядя Коля рассказывал. На деревне ведьма была. Она часто на болота ходила. Могла зачерпнуть воды, дать кому-то выпить с квасом или пивом, а потом в человеке еще одна душа поселяется. Кого-то из тех, кто на болоте сгинул. Икоткой называли… Люди боялись ее. Когда я был маленький, бабушка Маньку-Икотницу мне показывала. Она вроде с виду нормальная, но как курицу увидит, так дуреет. Стоит, разговаривает, а тут курица идет. И Манька на нее кидается. Руками ее разделывает и в рот себе пихает вместе с перьями, грязью. Грызет ее, как собака. Жуть… – выдохнул муж. – До сих пор помню, как у нее по лицу кровь куриная размазана, а она перья в рот грязными руками заталкивает.

– Психи были, есть и будут всегда, – заметила я. – Может, дело вовсе не в икоте. Может, она просто нездоровая.

– Нет, дело в икоте, – выдохнул Максим. – Когда она помирала, икотка с нее вылезла. Червячок такой. Но шустрый. Нас, детей, в дом не пустили. Боялись, что икотка на кого-то из нас перекинется. Так мы с пацанами в окно смотрели. Одна баба схватила икотку и в печку бросила. А две другие заслонку держали. Так заслонка ходуном ходила.

– Жуть, – прошептала я.

– Смерть в болоте – это вечные муки. Ты навсегда становишься частью болота, – выдохнул Максим.

– Но я ведь не умираю? – усмехнулась я. – Он сказал всего шесть лет! Считай, что я в командировке. Улетела за границу. Знакомым так и скажешь. А потом я вернусь. Я же не навсегда? Ну, Макс, ну хватит ныть! Ты почему не радуешься? Мы еще, можно сказать, дешево отделались! Все могло быть и хуже!

Максим изобразил вымученную улыбку.

– Прости, – прошептал он, касаясь рукой моего лица. – Мне просто не верится, что ты сумела с ним договориться.

В этот момент я чувствовала распирающую гордость. Как вдруг мои мысли омрачились. Я посмотрела мужу в глаза. И не отводя взгляд произнесла:

– Максим, а теперь скажи мне честно. На что ты брал у него деньги?

Глава 18

В моем голосе слышалась горечь. Я была уверена, что между нами с Максимом нет никаких секретов, кроме подарков друг другу на праздники.

– Ты с ума сошла! – произнес муж. – Это он тебе сказал?

В его голосе было столько сомнения в моей адекватности, что я даже стушевалась немного. Может, я зря обвиняю?

– Нашла кому верить, – выдохнул Максим. И тут же посмотрел на меня с укором, мол, как ты можешь такое говорить. Теперь мне было стыдно за то, что я вообще могла подумать такое на мужа. – Нечистой силе! Или что?

В голосе Максима прозвучала горькая нотка обиды.

– Ты веришь какой-то нечистой силе, а своему мужу нет?

Ну, всё. Этот аргумент меня добил окончательно. Максим смотрел на меня, словно пытаясь в моих глазах отыскать сомнение.

– Нечистая сила всегда обманывает! – буркнул он. – На то она и нечистая сила. Я же тебе говорил. Я спас должника. И за это он на меня обозлился.

Спасать действительно было в духе Макса. Он всегда спешил на выручку родителям, друзьям, знакомым.

– Прости, что я так подумала, – выдохнула я. Но что-то внутри не успокаивалось.

Максим сидел молча. Я не видела радости в его глазах.

– Ма-а-акс, – позвала я с улыбкой. – Думай об этом как о простой командировке.

– Да, но тебя рядом не будет! – произнес муж. – Что я без тебя делать буду? Кто мне поесть приготовит? Кто рубашку постирает и погладит? Кого я… ну, того…

И он вздохнул, подарив двусмысленный намек.

– Придется потерпеть, – заметила я. – Но шесть лет – это не смерть! Ты жив, я жива! Мы оба живы. Согласись, цена себя оправдывает. Лучше обними меня.

Я закинула его руку себе на плечо, прижавшись к нему всем телом. Мне хотелось запомнить теплоту его объятий. Время шло. Мы сидели в обнимку, а я смотрела на часы. Пока что все было терпимо. Я знала, что у меня