Судьба в наследство. 1. Письмо, с которого все началось - Елена Александровна Ковалевская

ними сейчас и не хватало! Ну и что нам теперь из-за этого с места срываться?! А рожа у него не треснет?! А брюхо не распуститься?!.. Правда, потасовка нам сейчас нужна была как зайцу пятая нога, но и выскакивать прочь из-за одних опасений глупо.

Вечная ненависть боевых церковников и наемников друг к другу, известна каждому. Все знают, что если в местечке поглуше встретятся вооруженные священнослужители и наймиты, то драки не избежать. Несмотря на все церковные эдикты, ограничивающие наем вольных бойцов, те прекрасно существуют, и заказов у них не убавляется. Они как волки - их ноги кормят. Хоть и не держат нынче дворяне большие личные армии, однако охоты подраться с соседями у них не убывает. Не будет же церковная власть при каждом мелкопоместном баронете стражей держать во избежание произвола. Вот те и нанимают лихих ребят. Это опять-таки выгодней, чем своих солдат кормить, обувать да одевать, поддерживая мастерство на уровне. А у этих вся жизнь - постоянные пограничные стычки, да нападения. Они приходят со своим оружием и доспехами, а ты только за работу плати да стол предоставляй. Жизнь наемника: отвоевался, получил деньги, прогулял; отвоевался... На мой взгляд нет смысла в таком существовании, однако ж! Их все устраивает и меньше желающих уйти в наем не становится.

Кстати, особый спрос на таких парней по задворкам Союза, где-нибудь в Лукерме, близ Хегайзега. Лукерм государство обширное, не крошечная Халиста, оно от пролива Мирмиот на западе, до отрогов Пойонских гор на северо-востоке простирается, так вот там Гугриты периодически набеги устраивают. Бувин опять-таки их вотчина, поскольку местные князьки бьются один против другого не меньше трех раз за год. Надеюсь, когда это государство все же войдет в состав Союза, и вольница разом поубавится.

Наймит, тем временем получив свой заказ, кинул на стойку медяк и направился к своим. Я, продолжая поглядывать за ним искоса, увидела, как тот о чем-то посовещался с остальными и направился к менестрелю. Сказав тому что-то на ухо, он высыпал в плошку, где лежали деньги за песни, горсть медных монет. Музыкант побледнел и принялся мотать головой из стороны в сторону, вроде как отказываясь. Наемник же, с силой хлопнув его по плечу, вновь прошептал что-то на ухо и менестрель, сглотнув и затравленно глядя на нас, дрожащим голосом начал:

- Всей силой сердца своего

Я к Господу взывала:

"Казни того, из-за кого

Монахиней я стала!"

После первых строк в трактире вновь воцарилась тишина; срывающийся голос менестреля был слышен очень отчетливо. А потом с той стороны, где сидели наемники, раздалось: 'Эй, задохлик, давай погромче!', - и стук сдвигаемых пивных кружек.

Юозапа тут же зашипела, как раскаленная сковородка, а я демонстративно налив кружку варенухи, поставила перед ней.

- Выпей и успокойся, - сказала я жестко.

Сестра вцепилась в кружку обеими руками и, глядя в упор на пьющих наймитов, сделала большой глоток. Те, перехватив взгляд сестры, заухмылялись, один из них отпустил скабрезную шуточку в наш адрес.

Юозапа вздернулась, порываясь встать на ноги, но я осадила ее:

- Юза спокойно! Ты не мужик, чтобы лезть в бутылку из-за каждой оскорбительной фразы! Не сопливая девчонка, бурно реагирующая на дразнилку! Ты же видишь, тебя специально подначивают?! - сестра с недовольным видом села обратно.

Музыкант, закончив проигрыш, заикаясь и еще сильнее побледнев, хотя казалось, дальше некуда, начал второй куплет:

- За монастырскою стеной -

Тоска и сумрак вечный.

Так пусть утешен будет мной

Хотя бы первый встречный!

- Нарываются заразы! Ей Богу нарываются! - зло бросила мне Гертруда, стараясь перекрыть выкрики наемников, требующих у менестреля петь громче. - Вот, сволочи!

Да сестра была права, мы с наймитами как кошка с собакой, не упустим возможности. Однако если наемники первые полезут в драку, по закону им грозит смерть. Поэтому они и заставили менестреля петь похабщину, чтоб мы первые бросились. А нам же устав запрещает без угрозы чьей-либо жизни обнажать оружие, и нападать на единоверцев. Хотя еще немного и чую, устав нас уже не удержит!

Музыкант, сбиваясь через аккорд, с трудом начал выводить последний куплет:

- И вот, отринув страх и стыд,

Я обняла бедняжку...

А Бог поймет, а Бог простит

Несчастную монашку. [1]

Юозапа не выдержала и вскочила с лавки.

- Я сказала - сидеть!!! - мой грозный рык перекрыл последние строки. А потом немного тише добавила: - Лишнее телодвижение, и я тебе епитимью назначу - замучаешься молитвы читать!

- Есфирь! Какого хрена?! - это уже Герта вскинулась.

- Устав!!! - рявкнула я.

- Да плевать я хотела на устав! Ты же видишь, что эти гавнюки специально нарываются?! Так давай им устроим!

Как бы я сейчас хотела согласиться со старшей сестрой, но с нами Агнесс! Эх! Если бы не девочка, то бы мы тут устроили! Ах, Агнесс, Агнесс... Как же ты нас по рукам и ногам связываешь! Как вспомню свою потасовку в Фицениле, так душа от удовольствия замирает! И плевать, что мне тогда влетело от Герты по первое число! Сейчас же, если случится драка, это девочкам должно достаться от меня на орехи, ну во всяком случае по уставу так полагается, а на самом деле... Вот пропадь! Чую не выдержим мы долго, и пойдет молотьба! Весь трактир разворотим...

Наемник, что заплатил менестрелю, предчувствуя, что драка уже близка, для верности подошел к нашему столу и презрительно бросил:

- Ну что суки церковные, вот и пересеклись наши пути?!

- Сейчас твой земной пресечется! - грозно пообещала я, поднимаясь.

Юза обогнула стол и встала рядом со мной, Герта выразительно принялась разминать руки. Агнесс же сидела ни жива, ни мертва. Похоже, девочке еще ни разу не доводилось видеть трактирную драку, а уж тем более в ней участвовать. Достопочтимый Мейс тоже немного спал с лица, и напряженно смотрел на нас. А его помощники и сержант Шарль, напротив, ехидно ухмыляясь, готовы были присоединиться к потасовке.

Остальные же наемники, видя, что мы уже готовы схлестнуться с ними, поднялись с лавок и подтянулись на середину залы.

Обозники дружно повернулись в нашу сторону и стали с интересом ждать начала драки. Некоторые