Лорна Дун - Ричард Додридж Блэкмор

и поглядывая в угол кухни, где коптились свиные окорока. — Вы, в общем-то, замечательные и удивительные люди. Ведь после всего, что я тут сдуру наговорил, вы могли бы отдать меня на растерзание своим солдатам или по крайней мере вытолкать за дверь. Но нет! Ваше благородство не позволило сделать этого, и вот теперь ты, Джон Рид, потчуешь меня шнапсом и прекраснейшей ветчиной.

— Ну что вы, ваша милость, — смутился я. — Это обязанность любого хозяина. Позвольте, я налью вам еще стакан. К нам редко заходят люди вашего сословия. Мне только жаль, что Энни сегодня была слишком уж возбуждена вашим визитом, а старая Бетти куда-то запропастилась, поэтому и закуски на столе маловато.

— Ничего страшного, сынок, — сказал Советник, выпрямляясь перед камином, словно показывая, что он еще трезв и способен держаться на ногах. — Мы действительно намеревались совершить на вас еще один набег сегодня ночью, но ты разрушил все мои планы. Ты покорил меня, и не своим ростом и силой, а душевной прямотой. Ты принял меня как равного себе, ты усадил меня за стол и начал угощать, а потом еще предложил отличную сигару. Давненько я не пробовал такого табака! Уж сколько лет мне не приходилось так чудесно проводить вечер, поверь!

— Ваша милость, — заговорил я, еще более смущаясь от похвалы. — У нас так принято. И мы не сможем спать спокойно, если только не будем уверены, что сделали для гостя все возможное и смогли ему угодить. А в нашей семье это считается святым долгом.

— В таком случае, Джон, ты можешь ложиться спать с чистой совестью, хотя, признаюсь, мне не так-то и просто угодить. Я человек капризный, но сегодня ты, очевидно, превзошел самого себя. И хотя семейство ваше не знатного происхождения, ты, Джон — настоящий джентльмен, могу тебя уверить. Правда, мой отец, сэр Энзор, был еще большим джентльменом по сравнению со мной, а вот моему сыну до меня, к сожалению, далековато. Поколения вырождаются. По-моему, есть какая-то латинская поговорка на эту тему. Ты не помнишь, ты ведь когда-то учился латыни?

— Это верно, — согласился я, — но только очень давно, и все успел перезабыть.

— Ну и черт с ним, — отмахнулся опьяневший Советник. — От латыни умнее все равно не станешь. — И он снова встряхнул убеленной сединами головой.

Глава 52

Заколдованные сливки

В ту ночь достопочтеннейший Советник, не рискуя путешестовать в одиночку и будучи в подвыпившем состоянии, остался ночевать у нас, заняв самую лучшую кровать. Я довел его до спальни, постелил постель, и он сразу же захрапел, а утром снова принялся благодарить меня за гостеприимство.

Я так и не смог тогда понять, то ли он действительно изменил свое отношение к нам и, наконец осознал, что мы люди мирные и дружелюбные, либо же искусно притворялся, опасаясь возбудить мои подозрения. Правда, мне показалось несколько странным, что он уж слишком быстро опьянел, хотя при его комплекции такая доза была бы слишком малой, к тому же он успевал обильно закусывать. Кроме всего прочего, меня насторожили и слова Лорны. Она рассказала, что проснулась среди ночи от непонятного шума. Ей почудилось, что кто-то вошел к ней в комнату и возился около шкафа. Однако, когда она села в кровати, шорох прекратился. Вспомнив, что в доме полно мышей, Лорна успокоилась и снова заснула.

После завтрака освеженный сном Советник отправился вместе с Энни в нашу маленькую маслобойню, чтобы посмотреть, как ей удается приготавливать такие вкусные сливки, которых за завтраком Советник откушал целую миску. По дороге они разговорились, и Энни весьма положительно стала отзываться о Советнике, поскольку он презирал тех людей, кто плохо думал о ее любимом Томе Фаггусе.

— Ваша милость, я постараюсь вам объяснить все по-простому, — начала Энни, быстро раздвигая кастрюли, и руки ее запорхали над столом, словно бабочки. — Сюда все приносят теплое, а здесь мы студим молоко. Я же вам уже показывала, как оно нагревается на кухне. Самое главное — это поддерживать правильную температуру. Молоко должно лишь чуточку подогреваться, чтобы появились маленькие пузырьки, а пена загустела, а потом сливки сбиваются в сгустки, плотные, крепкие, как мои руки. — И она в шутку показала Советнику свои маленькие кулачки.

— А ты никогда не слышала, — осведомился Советник, заинтересовавшийся процессом изготовления сливок, — что если над кастрюлей аккуратно провести бусами, хотя бы стеклянными, то сливки будут тверже в три раза, да и получаются они и вкуснее, и быстрее.

— Нет, сэр, никогда в жизни, — простодушно ответила Энни и заморгала своими огромными глазами. — Какой вы счастливый, что читаете книги и узнаете столько всего полезного! Давайте попробуем прямо сейчас. Я схожу и принесу свои коралловые бусы. Но только вы должны мне поклясться, что это не колдовство.

— Конечно же нет, — улыбнулся старик. — Я и сам тебе помогу. Не бойся, ничего дурного я не желаю. Но только кораллы не подойдут, дитя мое, и никакие цветные бусы тоже. Дело в том, что камни должны быть прозрачными, пусть даже это будут обычные стекляшки. И чем они ярче, тем лучше.

— Тогда я знаю, что нам поможет! — радостно воскликнула Энни. — Ярче не сыскать во всей округе. И причем совершенно прозрачные, только при свечах они начинают переливаться. Это ожерелье, которое носит наша Лорна. По-моему, это простое стекло, хотя они и называют его драгоценным. Я думаю, Лорна нам не откажет. Я сейчас принесу его.

— Моя дорогая, я уверен, что самое яркое во всем Экзмуре — это твои прекрасные глаза. Но только помни, Энни, ты никому не должна говорить, зачем тебе понадобилось ожерелье, и тем более, что именно я просил его одолжить. В противном случае у нас просто ничего не выйдет. Ты лучше молча возьми его, а потом так же незаметно и вернешь. Ты ведь знаешь, где оно хранится?

— Конечно. Раньше оно всегда было у Джона, но теперь Лорна держит его в своей комнате, а надевает редко, только когда приходят гости. Джон говорил, что это очень ценная и старинная вещь и даже упоминал какое-то название, но только я не запомнила. Да и какая разница? Ведь мы его не испортим, если только проведем им над кастрюлей со сливками, верно?

— Даже наоборот. Помни, дитя