Лорна Дун - Ричард Додридж Блэкмор

в моем распоряжении, а у деда есть такие редкие сорта вин, каких не сыщешь во всей западной Англии. Правда, я знаю это только понаслышке. Что касается лично меня, то я не отличу сидра от самого изысканного вина. Что ты предпочитаешь — портвейн или херес?

— Милая кузина, я и сам плохо разбираюсь в винах, — признался я, — но слово «портвейн» как-то более приятно для слуха, нежели «херес». Давай попробуем вашего портвейна.

Маленькая кузина пошла в погреб и вернулась с черной бутылкой, покрытой пылью и паутиной. Я хотел встряхнуть ее или, по крайней мере, протереть пыль, но Руфь воспротивилась, и я полностью доверился ей, так как плохо понимал, что надо делать со старинными винами и как принято их разливать. И правильно поступил, потому что, когда Руфь наполнила стаканы, вино заиграло розовыми искорками, и по кухне разнесся легкий аромат фиалок. Я радовался, как ребенок, и Руфь чуть не расхохоталась, глядя на меня. Мы забыли о времени, и хотя кузина не рискнула выпить второй бокал, она то и дело подливала мне вина, так что мой стакан не пустовал.

— Ну это же капля для твоего организма, кузен Рид, — оправдывалась она, постепенно спаивая меня. Сама Руфь уже раскраснелась, как майский цветок. — Я помню, ты сам говорил, что вино не действует на твою голову, так что ничего страшного. Пей, сколько захочешь.

— Это верно, — кивнул я. — А ты, оказывается, хитрющая девчонка, раз помнишь такие мелочи!

— Я помню каждое твое слово, кузен Рид, потому что голос у тебя такой низкий, а говоришь ты очень мало. Я думаю, что дедушка придет еще очень нескоро. Но ты не можешь мне отказывать сегодня. Я помню гостеприимство тетушки Рид, и теперь должна отплатить тебе тем же. Никаких возражений! Мы должны откупорить еще одну бутылочку.

— Ну, что с тобой поделать, — вздохнул я. — Раз должны, значит, должны. Я не могу тебе противоречить, тем более, что я в гостях. Кстати, сколько тебе исполнится этим летом?

— Уже восемнадцать, милый Джон, — улыбнулась Руфь, забирая со стола пустую бутылку, и мне стало приятно, что она назвала меня Джоном. Я даже снова захотел поцеловать ее, но, тут же вспомнил о Лорне, разозлился на себя за минутную слабость и развалился в кресле, ожидая следующей порции вина.

— А ты помнишь, как мы танцевали на празднике урожая? — спросил я, наблюдая, как моя кузина справляется с пробкой. — Ведь ты меня сперва боялась, потому что я такой большой…

— Да, пожалуй, даже чересчур, кузен Рид. Мне показалось, что ты можешь съесть меня целиком. Но потом я поняла, что на самом деле ты добрый и вполне безобидный юноша.

— Значит, ты придешь потанцевать и на мою свадьбу?

Услышав эти слова, Руфь чуть не выронила бутылку, но вовремя опомнилась и как можно аккуратнее наполнила мой стакан. Потом она бросилась к окну за тряпкой, чтобы протереть со стола несколько пролитых капель и только убедившись, что все вокруг по-прежнему безупречно чисто, обратилась ко мне:

— Ты меня о чем-то спросил, кузен Рид?

— Это не так важно, Руфь. Просто мы все тебя очень любим и хотим, чтобы ты пришла на свадьбу. Я скоро женюсь. Ты приедешь помочь?

— Конечно, кузен Рид, только… Только дедушка, наверное, не отпустит меня, ведь все дела сейчас практически веду я одна. — Она отошла к окну и тяжело задышала. Я видел, как вздымается ее грудь. Кузина долго смотрела в окно, словно ожидая кого-то.

Я сидел в кресле и не знал, что теперь сказать. Я почувствовал себя неловко. С Лорной ничего подобного я не испытывал. Даже когда мы молчали, мне было просто приятно находиться рядом с ней. Сейчас же я был явно не в своей тарелке, а пауза затягивалась. И тогда мне пришло в голову, что лучше и честнее будет рассказать ей все с самого начала, как есть, чтобы расставить все точки над «i». Руфь не стала даже спрашивать меня, как зовут невесту. Возможно, она думала, что это Салли Сноу, а может быть, просто не хотела ничего говорить, боясь, что голос может задрожать и таким образом она выдаст свое волнение.

— Подойди поближе, Руфь и выслушай меня внимательно, — попросил я.

— Не надо, — возразила девушка, но тут же спохватилась и добавила: — то есть я буду рада узнать все, что ты захочешь мне рассказать. Конечно, мне это будет очень приятно… Но я лучше постою здесь, у окошка, что-то я неважно себя чувствую, мне надо подышать свежим воздухом. К тому же отсюда хорошо видно вход в дом. Если придет дедушка, я его разгляжу издалека. Он так добр ко мне. Что бы я без него делала?..

И тогда я рассказал ей обо всем. Как я полюбил Лорну много лет тому назад, поведал ей обо всех опасностях и тревогах, которые мы пережили с моей возлюбленной, как теперь новые препятствия мешают нам, как противится мать нашему союзу только лишь из-за религиозных соображений. Потом я рассказал, как одинока и несчастна была моя Лорна всю свою жизнь, и как стала самой счастливой, когда я увез ее из дома. Я вспоминал разные мелочи, о которых уже говорил раньше. Руфь не поворачивала ко мне головы и не вымолвила ни слова, но я понял, что на глазах ее выступили слезы, и душа ее плачет. Когда я замолчал, она, так и не глядя мне в глаза, тихо спросила:

— А она любит тебя, кузен Рид? Я имею в виду, всем сердцем, всей душой — любит ли она тебя так, как ты ее?

— Конечно, — не раздумывая, ответил я. — Неужели ты считаешь, что это невозможно?

Руфь молчала. Она подошла ко мне сзади и поцеловала меня в макушку моей глупой головы.

— Надеюсь, что ты будешь счастлив с ней… то есть, начав совершенно новую жизнь, я хотела сказать, — прошептала девушка. — Ты достоин счастья. А я совсем забыла свои обязанности хозяйки! Да как я могла! Прости меня, я все время думала о дедушке и даже не заметила, что у тебя пустой стакан. Налей себе еще вина, а я сейчас вернусь. С этими словами она неспеша вышла из кухни.

Когда она вновь появилась, я бы