Отбитая. Том 2 - Кира Романовская

Фотографии дуэта резко оборвались. Осталась одна Катя — на сцене и в жизни. Ещё одно фото, Кате семнадцать лет, она около их дома, на лугу, играет с собакой. Бублик лижет ей лицо, а она смеётся.

Мила взглянула на больничную койку, хлопая глазами, потом снова посмотрела на фотографию с собакой.

— Бублик… — прошептала Мила и её губы задрожали. — Ты её узнал, а я нет…

* * *

Там где она оказалась не было времени, не было имён, только бескрайняя зелень травы и синева неба. Девушка в белом платье с длинными рыжими волосами шла к опушке леса, откуда ей махали руками два белых силуэта. Она шла и шла, силуэты обретали очертания и стали будто её отражениями. Одна ещё девочка, вторая взрослая улыбчивая женщина.

Ей стало казаться, что она никогда до них не дойдёт, уж слишком долго она шла. Но вот она протянула к ним руки и они схватили её за её ладони.

— Потанцуем? — спросила её рыжая женщина.

— Давай, — ответило её отражение.

Они кружились по лугу втроём, смеялись, путаясь в белых платьях, потом упали на траву и захохотали, рассматривая белые облака наверху. Над лугом пронёсся шёпот и произнёс имя «Карина» — три слога, шесть букв. Одна из женщин встрепенулась и поднялась над травой, оглядываясь вокруг.

— Что это? — спросила она.

— Мама тебя зовёт, — ответила девочка.

Она встала рядом с ней и крепко обняла, как и другая рыжая женщина.

— Тебе нужно идти, — тихо сказала женщина ей под ухом.

— А вы?

— Мы остаемся здесь, будем тебя ждать, — улыбнулась ей девочка. — А ты иди, мама. Тебя там тоже ждут. Мы ещё встретимся.

Сильный толчок в грудь и её будто вытолкнуло на поверхность со дна моря прямо наверх. К свету и жизни, которая ещё не закончилась.

Глава 49. Странная семейка Крымских

Почти три недели он жил как в петле времени, проживая один и тот же день снова и снова. Утром к нему приезжали кто-то из родственников Кати, чтобы посидеть с детьми, пока он едет на работу, решить неотложные дела, если они были. Когда его присутствие в офисе было не нужно, то он одевал близнецов, закидывал коляску в багажник, укладывал малышей в автокресла и ехал в больницу.

В этой же самой больнице умер Игорь, но она была лучшей в городе, поэтому выбирать не приходилось. Мама Кати выходила погулять с детьми в коляске по территории. Обычно к ней приезжал Виктор и они гуляли вместе. Вадим предлагал ему пожить у него, но он отказался, снял квартиру рядом с больницей, поближе к жене и дочери приходил минимум два раза в день, принося Миле еду, которую готовил дома. «Моя Людочка, абы что не ест, у неё своя диета» — приговорил он.

Иногда он ездил и сидел с внуками, чтобы отвлечься от гнетущего ожидания. Два раза в неделю Мила и Вадим менялись местами на ночь, она сидела с внуками вместе с мужем, он с Катей. В такие ночи, в тишине больницы, где не хлопали даже двери палат, а раздавалось лишь тихое жужжание приборов, Вадим брал её холодную ладошку в свою и грел всю ночь, положив голову рядом с ней на подушку. Так он хоть немного высыпался, потому что в отличие от близнецов, которые каждые три часа требовали поесть, его Спящая красавица не хотела ничего и мирно сопела рядом.

Вадим привозил ей каждые три дня новый букет цветов, выбирал те, что сильнее всего пахнут. Перед тем как выйти из машины, он сидел несколько минут, чтобы собраться с силами, войти в палату увидеть её маленькое тельце, в котором будто еле теплилась жизнь. День проходил за днём, а положительной динамики не было. Врачи развели руками, такое бывает, мозг в порядке, возможно, есть повреждения после остановки сердца, но какие именно, будет понятно, когда она проснётся. Тело восстанавливается, но придёт ли пациент в сознании от них не зависело.

Входя сегодня в ее палату он ожидал увидеть привычную картину, как Катя в больничной одежде лежит на спине с кислородной маской на лице, ее мама сидит рядом на кресле и смотрит на неё, не отводя взгляд. Но всё было по другому, Катя была одна. Вадим подошёл ближе и увидел, что кислородной маски на ней нет и она лежит на боку, обхватив кончик одеяла ладошкой и прижав его к подбородку. Почему она так лежит? Где маска? Где ее мама?

Он в ступоре стоял над ее койкой, задавая себе вопросы. Потом он будто очнулся, положил букет на тумбочку рядом с кроватью Спящей красавицы и сел с ней рядом, осматривая ее. У неё будто появился румянец на щеках. Даже брови как будто изменились. Он же был у неё вчера, и всё было как всегда. У него шевельнулась слабая надежда, что она очнулась, но ему бы сообщил врач.

Вадим осторожно погладил её по щеке ладонью, Катя тяжело вздохнула и повернула голову в сторону руки. Он задержал дыхание, глядя как её веки затрепетали и она, наконец, их открыла, сияя голубыми глазами. Они встретились взглядами, Катя на несколько секунд нахмурилась, глядя на мужчину перед собой, который положил свою ладонь ей на лицо.

Вадим испугался, что она его не узнала, врач предупреждал его, что возможны последствия длительного пребывания без сознания, например, потеря памяти. Но затем, как будто первые проблески солнца после тёмной ночи, ее сверкающая сонная улыбка озарила лицо.

— Привет, Великан! А я тут уснула, пока тебя ждала. Ты чего так долго?

— Катя!

Он буквально упал на неё, обнимая ее тщедушное тельце, истощенное всеми ужасами, которые произошли за все эти недели. Вадим слегка приподнял Катю над койкой, просунув под неё руки и прижал к себе, уткнувшись лицом в ее шею. Она гладила его по затылку одной рукой и изо всех сил пыталась как можно крепче обнять другой, чтобы он почувствовал, что она с ним. Здесь и сейчас, живая.

Катя начала покрывать поцелуями его голову, попала в волосы, висок, немного в лоб, но он никак не хотел поднимать голову, чтобы она, наконец, поцеловала его в губы. И лишь, когда она почувствовала влагу на своей шее, она поняла, что он плачет. Великан был сильным слишком долго, теперь настало время побыть немного слабым. Катя позволила поплакать и себе. Дыша ему в