В ловушке - Вера Холлинс

Мел нахмурилась на него.

— Их сторону? Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, если ты проповедуешь, говорить о жертвах. Так говори и о хулиганах. Покажи нашу сторону. Мы не все демоны из ада. Если бы люди могли бы понять нас лучше, возможно, у нас может быть появились лучшие шансы быть менее дерьмовыми.

Мы все уставились на него. Я была удивлена, что он громко признался, что он был одним из хулиганов, но то, что меня больше удивило, так это то, как я никогда не думала об этом таким образом. Я никогда не думала, что понимание хулиганов может иметь значение, но это имело смысл.

Хейден был настоящим примером этого. Он смог измениться, потому что у него была Сара. Ее понимание и поддержка подпитывали его силу и желание измениться.

Блейк, с другой стороны… я посмотрела на него, он говорил с Мейсеном и Стивеном за их столом, с вечно нахмуренным лицом, и я еще раз задалась вопросом, какова была его история. Сара говорила, что некоторые люди могут быть настолько потеряны при боли, что становятся слепы от того, насколько ужасны их действия, но даже если бы я это и понимала, это не меняло того факта, что я так сильно страдала.

Даже если то, что она сказала, было правдой — что Блейк мог бы осознать свои ошибки и начать меняться, мне было бы трудно преодолеть все, что он сделал со мной. Но маленькая часть меня, которая питала эти чувства, жила с иллюзией, что Блейк и я можем быть больше, и мы могли бы найти счастье, как Сара и Хейден, но я не могла продолжать витать в облаках. Реальность была слишком болезненной для меня, чтобы просто так легко справиться с этим и принять Блейка со всеми его недостатками.

Сара обняла руками Хейдена и поцеловала его в губы.

— Мне нравится твоя идея, Хейден. — Она посмотрела на Мелиссу. — Было бы здорово, если бы мы могли увидеть хулиганов в истории. Я думаю, что это также было бы хорошо для жертв, потому что так они могут решать свои проблемы более здоровым способом. Они смогут лучше понять свое прошлое и увидеть, что это не ты виноват в том, что над тобой издеваются.

Мел потерла подбородок.

— Хм. Я рассмотрю это. Хотя я думаю, что хулиганы заслуживают худшего. С другой стороны, у меня есть хулиган в своем собственном доме, и я очень хорошо знаю, что происходит в его голове, поэтому я могу в некоторой степени понять, почему он ведет себя так, как он это делает. — Она подняла указательный палец в воздухе. — Но это не значит, что я защищаю его или что — то в этом роде. Он заслуживает того, чтобы быть поставленным на свое место после всего, что он сделал со всеми этими бедными студентами. И говоря о хулиганах — она кивнула в направлении стола Блейка. — Я думаю, что твои друзья скучают по тебе.

Блейк и Мейсен смотрели прямо на нас, и мои щеки горели. Это был не первый раз, когда Хейден ел с нами, но это было все еще необычно. Я отвернулась от Блейка, неспособного удержать свой насмешливый взгляд.

— Барби не может перестать смотреть. Думаю, ты более интересный, чем цыпочка рядом с ним.

Хейден выгнул брови на нее.

— Ты завидуешь?

Она кивнула.

— Безумно. Я настолько больна ревностью, что в эту минуту я буду рвать свою фри, как будто это ты. Она закатила глаза. — На самом деле, весь кафетерий смотрит на нас. Невозможно так есть. — Она указала на него. — Как будто ты знаменитость!

— Всегда было так, — сказала Сара. — Он привлекает внимание, куда бы он ни шел.

— Это п-потому что, он красивый, — выпалил Кевин.

Мы оказались в сильном молчании, и он стал малиновым красным. Сара посмотрела на него с жалостью. Хейден прочистил горло.

— Беркс…

— Прости, — сказал Кевин, и его глаза устремились на пол, когда он подскочил. — Забудь об этом.

— Кевин, — позвала я, но он бросился от нашего стола и сделал быстрый выход. Не думая, я пошла за ним, игнорируя взгляды всех остальных.

— Кевин, подожди!

Его длинные ноги отнесли его до другой стороны школы, прежде чем я смогла догнать его.

— Кевин!

— Оставь меня в покое, — закричал он через плечо, и я схватила и повернула его лицом к себе со всей силой, которую я смогла собрать. Каждая из его слезинок прибила новую боль к моей груди, и меня беспокоило, что я не могла многое сделать, чтобы помочь ему справиться с этим.

— Я не оставлю тебя в покое, — ответила я с убеждением, что было редко для меня. Я оглядела почти пустой коридор и потянула Кевина в ближайшую пустую классную комнату, закрывая дверь позади себя. — Поговори со мной.

Он подошел к окнам и остался со спиной ко мне. Его плечи дрожали, его сгорбленная форма говорила мне, насколько он огорчен. Мое сердце болезненно билось за него.

— Это не важно.

— Это, важно. — Я подошла к нему с внезапным всплеском силы, проходящей через меня.

Он был намного выше меня, но он выглядел таким маленьким и хрупким, что я хотела обнять его руками и защитить его от всего мира.

Его брови сошлись вместе, когда он закрыл глаза.

— Я чувствую себя ужасно.

— Из — за того, что ты сказал в кафетерии?

— И это тоже. — Он всхлипнул несколько раз. — Я чувствую себя ужасно из-за … за то, что меня привлекают парни. — Его щеки снова покраснели, и он отвернулся от меня. — Я парень. Я… я не должен чувствовать себя так.

Я схватила его за плечо.

— Не говори так. Ты имеешь право чувствовать себя, как хочешь. Это не имеет никакого отношения к твоему полу. Это то, кто ты есть.

Он моргнул, чтобы встретиться с моим взглядом.

— Мне это не нравится! Я живу со стыдом с тех пор, когда я понял, что… мне и мальчики нравятся тоже. Даже моя мама думает, что это странно!

Я подошла ближе к нему, желание защитить его стало сильнее.

— Все не так. То, что твоя мама не понимает твоей сексуальной ориентации, это не значит, что это плохо.

— Значит, ты не думаешь, что я испорченный?

Я потянула его, чтобы он посмотрел на меня.

— Абсолютно нет. Ты нормальный, и тебе никогда не должно быть стыдно за это. Я думаю, что ты должен принять это и жить своей жизнью, как хочешь.

— Но что,