Сердце самой темной чащи - Оксана Олеговна Заугольная

Все в их деревне мечтали, чтобы сватов какой-нибудь царевич заслал. Там и почет, и уважение, и любовь до гроба, и жизнь в царском дворце. Только вот смотрела сейчас Василиса на царевича и больше замуж за него не хотела. Конь у царевича весь грязный был, видно, что не первый день едет через чащу, а царевич и не думал коня своего от пота протереть, от грязи отмыть, копыта проверить и почистить, из гривы сор вычесать.

Лишний раз коня не приголубит, а жене и того меньше ласки, небось, достается. Кудри у него золотые, да только Василисе больше темные волосы любы, румянец во всю щеку, как у девки, до свеклы дорвавшейся, а Василисе больше бледные по нраву были.

В общем, такому царевичу да попросить бы ласково, и то Василиса бы подумала, говорить с ним дальше или нет.

Но этот, похоже, ждать не привык.

– Покажись, а то ворота сломаю! – пригрозил царевич.

Делать нечего. Уже много лет Василиса по заборам не лазала, а как иначе показаться и приказа не покидать двор не нарушить?

К счастью, кости на воротах словно поняли, что их она спасает, – сами ладони свои костлявые подставляли, сами где надо выпячивались, где надо – вглубь уходили.

По пояс над воротами Василиса высунулась и хмуро на царевича уставилась.

– Чего тебе? – буркнула. – Али тать ты какой или ворог злобный? Чего ворота в чужой двор ломаешь?

А царевич стоит и глазами хлопает.

– Т-ты Кощей? – пробормотал только.

Сначала Василиса оскорбилась ужасно. Кощей-то красавец был, тут не скроешь. Но царевич, чай, те же сплетни про страхолюдного старика слушал. А Василиса, может, и поревела с утра лишку, да все одно – не старуха и не уродина.

Потом Василиса решила, что будет, если она скажет, что так и есть: Кощей она? Царевич вроде как дурачок, может, и поверит. Она уже почти решила шутку такую сыграть, но тут глянула на черепа на частоколе и вспомнила, зачем к Кощею все от простого люда до царевичей ломятся. Жизнь свою молодую или не очень измерить желают. Только Кощей в этом деле особый мастер – жизнь по шее меряет и ровно до встречи с собой.

А вот Василиса такими умениями не обладает, да и меча у нее нет. Ну как зарубит ее этот дурак, не разобравшись?

– Похожа? – мрачно спросила она, перегнувшись через бедренную кость и повисая на воротах. – Ты приглядись, царевич, приглядись. Или на болоте слепень-травы наелся?

– Я… кхм… – На мгновение царевич стал выглядеть обычным дурачком и глазами только хлопал, но быстро исправился: – А кто ты, красна девица? Служишь ли Кощею или тужишь у него в плену горьком?

– Мое имя тебе ничего не даст, – туманно ответила Василиса, не желая с царевичами знакомства водить. – Чего хотел ты, царевич? Ворота Кощеевы сломать и терем его разорить, пока хозяина дома нет?

– Кощея дома нет? – И не понять: расстроился царевич или обрадовался. – То есть я не тать, чтобы сокровища красть. А… а что у него есть? Я за мечом Кощеевым пришел!

Василиса вздохнула, уже забыв, как плакала. Это же какие силы надо Кощею иметь, чтобы вот такое отношение сотни лет терпеть – он же бессмертный! А к нему ходят и ходят, и всем что-то надо.

– Чтобы что-то получить, надо службу сослужить, – вспомнила она собственные задания. – Три службы! Готов к службе?

Поморщился царевич: не привык он чужие службы служить.

– А меч-кладенец настоящий? – осторожно спросил он.

– Какой еще меч-кладенец?! – возмутилась Василиса и вспомнила свои ночные шутки. – Меч-зарубец есть – даже самый ловкий боец сам себя им заколет!

Побледнел царевич, спал его румянец, но красы ему это не прибавило.

– А еще что есть? – спросил он.

– Скатерть-самосборка есть, – порадовала его Василиса. – Если по нраву ей не придешься, что не поставишь на нее съестного, – все пропадет и протухнет. Яблоки молодильные есть – съешь и младенчиком безмозглым станешь, гусли-самогуды…

– Смилуйся, красна девица! – взмолился царевич. – Но что мне делать? Не могу же я до Кощеевых владений дойти и ни с чем вернуться!

– Как это ни с чем? – возмутилась Василиса и кивнула на череп на ближайшем к воротам коле. – Со своей головой на плечах, мало разве?

Она чуть не свалилась с ворот, когда череп глухо рассмеялся. К счастью, костяные руки удержали ее за платье.

– Но я уже и так был с головой, – возмутился царевич. Ох, даже череп был умнее этого царевича! Или, только попав на кол, поумнел?

– Раз ты через всю темную чащу на коне сюда ехал и сам не знаешь зачем, то вряд ли твоя голова так уж на плечах была, – попыталась растолковать царевичу Василиса. – А теперь будет! Езжай домой с миром, ты видел хоромы навьего царя и жив остался.

– Я не просто так ехал – я хотел из заточенья Кощеева царевну освободить! – возмутился царевич. – Скажи мне, девица, есть ли тут… какая другая девица, которая точно томится?

Василиса подумала, что теперь точно знает, как Кощей злым стал. Сто или двести лет! Да она уже и этого одного царевича черепами закидала бы, если могла. Только сомневалась, что попадет в царевича, а не в его уставшего коня, и что Кощей ей простит разбитых охранников.

– Есть девица – царевна, – кивнула Василиса. – Но не в хоромах, а в болотах. Не хотела она задания Кощея выполнять, не желала по своей воле… замуж за него идти, вот он ее превратил в лягушку и на болото отправил. Найдешь ее, полюбишь – и твоя любовь ее расколдует.

Посветлел царевич.

– Царевна и красивая притом? – переспросил он на всякий случай и кудри свои пригладил.

– Страсть какая красивая. – Василиса почувствовала, что от царевича и голову уже ломит, и сил никаких нет. Может, и вовсе замуж не ходить? Вдруг не повезет и такого вот до самой смерти терпеть придется! – Туда уже пара царевичей ушла, так что ты бы поторопился!

– Спасибо, красна девица! – чуть наклонил голову царевич. – Что предупредила и советом помогла.

Он шлепнул по шее коня, понукая идти к болоту.

– Стой! – взвизгнула Василиса. – Коня погубишь! Там же болото, ты понимать должен! Оставь коня тут – я за ним присмотрю, накормлю, почищу.

Царевич нахмурился.

– А если я сюда дорогу не найду, как я домой без коня вернусь? – спросил он.

«Лучше тебе сюда дорогу не находить», – подумала Василиса, с ворот разглядывая частокол – много ли места для новых черепов