Невеста Черного Дракона - Инна Разина

очень хочется узнать, какая она? Мягкая или жесткая, прохладная или горячая? Пробую снова. Как только пальцы касаются мужской щеки, мы оба вздрагиваем. Слышу, как шумно выдыхает дракон. И эта реакция мне почему-то нравится.

Кожа учителя очень горячая. Я слышала, что температура тела драконов выше нашей. И теперь могу сама в этом убедиться. А еще она чуть шероховатая. Ее очень приятно трогать. Поднимаю вторую руку и начинаю свое исследование. Скулы, брови, ресницы, веки. Мои касания легкие, как крылья бабочки. Пальцы подрагивают от избытка эмоций. Дракон дышит глубоко, но не шевелится. Словно я глажу статую. Только живую и теплую. Наше дыхание синхронизируется. Как-то само получается. Как и говорил учитель, я начинаю чувствовать его. Мы сливаемся на интуитивном уровне.

Спускаюсь ниже. Ощупываю покрытый щетиной подбородок с ямочкой посередине. Вопреки ожиданиям, его борода почти не колется. Больше щекочет. А дальше случайно касаюсь мужских губ. Не планировала их трогать, но подушечки слегка мажут по ним, успев ощутить их твердость и гладкость. Быстро убираю руку. Слышу, как дракон сглатывает. Но не останавливает меня. Снова тянусь к нему. Уже ниже. Где-то здесь должна быть шея. Но как только пальцы касаются горячей кожи, понимаю, что промахнулась. Это не шея, а яремная впадина. Рука замерла и не хочет отрываться от напряженного тела дракона. Медленно веду чуть ниже, к ключицам. Сама осознаю, что это уже не исследование. Нужно немедленно прекратить. Только не могу заставить себя. Слишком приятно и сладко.

Лорд Эштан неожиданно отшатывается.

— Не открывай глаза, — хрипит он. Слышу шум шагов.

— Я… сделала что-то не то? — произношу растерянно. — Простите, учитель…

— Все нормально, — глухо доносится до меня уже со стороны. — Это не ты, а я… Подожди, пожалуйста. Через пару минут продолжим.

Не смотря на эти слова, меня охватывает волнение. Вдруг, я перешла границы? Но дракон мог в любой момент меня остановить. И остановил — отвечаю сама себе. Чувствую неловкость. Наверное, не стоило соглашаться на этот эксперимент. Если бы мой опекун увидел, чем мы тут занимаемся, упек бы меня сразу в монастырь. Впрочем, он бы меня и за обучение искусству боя тоже наказал. Все, что я сейчас делаю, противоречит нормам общества. По большому счету, мне плевать. Я не боюсь за испорченную репутацию. У меня нет подруг и родителей, которым было бы за это стыдно. Зато, тогда бы точно разбежались все женихи.

— Открой глаза, Лин, — слышу ровный голос учителя. Выполняю и сталкиваюсь с его взглядом. Не ярко-синим, как обычно, а темным, похожим на грозовое небо. В глубине зрачков мечутся всполохи молний, завораживая меня. Сердце снова сжимается. Но не от страха. А от чего-то неведомого, непонятного. Запретного. Того, что я не должна испытывать к дракону. А он вдруг делает шаг ко мне и протягивает руку.

Глава 14 Эштан

Пока тонкие пальчики нежно ощупывают мое лицо, тысячу раз проклинаю свою идею. Если бы я знал, как отреагирую на ее прикосновения, предложил бы другое упражнение. Женщины трогали меня много раз, гораздо откровеннее и настойчивей. Но никогда еще мой дракон не сходил от этого с ума и не рвался на волю. В какой-то момент происходит еще более странное. Ощущаю на своем лице уже не просто пальцы. Лин будто касается меня душой. И моя душа отзывается. Трепещет вслед за ее, попадая в унисон.

А потом девушка задевает мои губы и замирает. Глотаю рвущийся из груди рык. Чувствую себя на пределе. Осознаю, что могу сорваться в любой момент. Надо прекращать эту пытку. А Лин продолжает испытывать выдержку, осторожно прикасаясь к горлу, мягко ведет вниз. Неожиданная ласка обжигает сильнее огня, оставляя следы прямо на сердце. Тело скручивает желанием такой силы, что я не в состоянии удержаться. Чтобы не схватить ее в объятия, отшатываюсь и отхожу подальше. Борюсь с собой и внутренним зверем. Ощущаю, как вспарывают кожу когти. На лице появляется чешуя. Не нужно моей ученице этого видеть. Едва владея голосом, прошу ее не открывать глаза.

Рвано глотаю воздух, пытаясь прийти в себя. В душе дикий разлад. Если бы не шанс найти истинную, я бы уже сделал предложение. Сейчас мне не хочется никуда ехать. Впервые в жизни моя ущербность больше не кажется трагедией. Я ведь жил с ней столько лет, проживу и дальше. То, что я чувствую к Лин, похоже на рассказы Райана о его паре. Такая же сильная тяга, щемящая нежность, потребность присвоить, защищать, оберегать. И едва переносимое желание. Поворачиваюсь к замершей на топчане девушке. Прошу ее открыть глаза и протягиваю руку.

Как только она вкладывает свою ладонь в мою, осторожно притягиваю ее к себе. Между нашими лицами всего несколько сантиметров. Все, о чем я могу сейчас думать — каковы ее уста на вкус? Их спелая сладость манит так, что контроль трещит по швам, полностью отключаясь. Ее удивительный аромат забивается в ноздри, заставляя дракона глухо рычать. Усилием воли поднимаю глаза выше. Открытый взгляд девушки бьет под дых. Ужасаюсь тому, что был готов совершить. Я добился доверия Лин, а теперь жестоко его предаю. Как посмотрю ей в глаза, если сначала дам надежду, а потом отберу?

Сцепляю челюсти, едва не кроша зубы. Выпрямляюсь, тяжело дыша. Нет, сначала я все-таки слетаю в Далесар. Узнаю все о загадочных записях. В очередной раз пойму, что моя ущербность не лечится. И вернусь к той, что заняла все мои мысли. Уже без сомнений и колебаний предложу ей выйти за меня. Надо сделать все как можно быстрей. После урока сразу свяжусь с Райаном и сообщу о своем решении. Но сначала обещанный разговор. Отхожу от девушки на безопасное расстояние. Дышу через раз, чтобы прочистить мозги и взять себя в руки.

— Лин, я должен кое-что сообщить. Но начнем с тебя. О чем ты хотела поговорить?

— Я… — растеряно произносит моя ученица и замолкает, явно собираясь с мыслями. Вижу, что ей нелегко. Хочу подбодрить. Но она сама продолжает: — Я хотела сказать. Вы были правы. Мне не помешает помощь. Только не знаю, что тут можно сделать. Меня, действительно, собираются выдать замуж против воли. Опекун уже подобрал жениха.

— Сколько у нас времени? — уточняю, сдерживая ярость, когда вижу, как в медовых глазах снова появляется печаль.

— Чуть меньше двух месяцев, — морщится Лин. — Как только мне исполнится восемнадцать, я вступлю