Арестантка: Дьявол из Подпространства - Нина Вайшен

Когда мы улетали, Матео целовал Алисию на прощание и даже на мой взгляд слишком страстно для прилюдного поцелуя. Я подумал, что если они уже вот так целуются, то у них точно что-то есть. Значит, Алисия под его защитой, и я мог о ней больше не беспокоиться. Между тем, Матео не отвечал несколько секунд.

— Мне вот, знаешь, что кажется забавным? — наконец-то начал он. — Ты весь такой мистер большая душа, браслет вон тебя признал, а Алисию ты мне отдал, как вещь, которая стала тебе мала.

— Что? Нет, — я даже моргнул, пытаясь сообразить, что несёт Матео. — Я попросил тебя о ней позаботиться.

— А что это значит? — Матео откинулся на спинку кресла, закинув ноги на выключенную ремонтную панель перед собой.

— Охранять её. Успокоить.

Краем уха я уловил писк датчика отклонения от маршрута. Одиночный, как правило, это не означало ничего. Уход на стотысячные доли от траектории.

— Ну да, точно. Я ж евнух-сторож надоевшей невесты, — мне показалось, в привычно веселую интонацию Матео закралась нотка язвительности. — И сколько времени я должен был о ней заботится?

Что он такое говорит? Я склонился над панелью, проверяя данные автопилота. На первый взгляд всё было в норме. Отклонения от курса были минимальны, я специально проверил. Слова Матео звенели в ушах, мешая сосредоточиться.

— А я что, попросил тебя о чём-то сложном? Не знаю, сколько времени… Пару дней, — выпалил я, и ощутил жжение в запястье, будто зубцы звёзд браслета разрезали плоть изнутри.

Я стиснул зубы. Конь прислал мне какие-то сообщения, но я смахнул их, не читая, негодующе заглядывая Матео в глаза. Мы что, ссорились?

— А я знаю! — голос его был гораздо жёстче обычного. — Бессрочно. Потому что ты забил на неё толстый болт, и если бы она отъехала на Альфа Центавра, ты бы и не заметил, а может, и рад был.

Я даже привстал от такой наглости.

— Нет. Матео, как ты можешь? Я совсем бы не хотел, чтобы Алисия попала на Аль…

— Ой, ну, конечно, ты святой, смерти ей не желал, amigo, просто тебе бы хотелось сбросить балласт, — в глазах Матео читалась обида. — И ты радостно скинул её на меня.

А я разозлился. Ну как он смеет так говорить? Я не скидывал. Я же столько раз помог ему, ну неужели он не мог сделать мне маленькое одолжение…

— Я попросил тебя позаботиться о девушке, Матео, как друга! — я сам не отдал себе отчёта, что повысил голос. В запястье вспыхнула и погасла острая боль. — А ты всё это к чему? Ты с ней переспал и не хочешь нести за это ответственность!?

Вся кисть гудела, но гнев позволил лишь краем сознания это заметить.

— А что, если так? — тихо сказал Матео. — Я же тебе говорил, что не хочу на ней жениться.

Моё лицо скривилось от злости. Я буквально всё своё презрение вложил во взгляд:

— Ну ты… и мерзавец…

— Вот и всё, дружбе конец? — как-то разочарованно бросил Матео.

— Я был о тебе лучшего мнения, — я отвернулся и сел в своё кресло.

Сердце гулко долбило в рёбра. Ну почему он так поступил? Неужели так сложно держать свои инстинкты под контролем? Обещал же мне, что не обидит. Я провёл по сенсорной панели пальцем, проверяя коррекцию маршрута автопилота. Наша траектория сдвинулась в сторону Веги-9.

Некритично. Но… она продолжала сдвигаться. Что за чёрт? Рука ещё ужасно ныла. На гладкой поверхности панели я увидел бордовую каплю. Кровь? А это ещё откуда? Решив выяснить потом, я принялся выравнивать нашу траекторию.

— Всё в порядке? — спросил Матео.

Но я всё ещё был зол и не ответил. Мне теперь вообще не хотелось с Матео разговаривать. Вспомнилось даже, как отец устраивал месяца молчания. Просто месяцами игнорировал меня. Это было неприятно.

Пока я купался в своём праведном гневе, корабль шатнулся. Так резко, что меня толкнуло в бок, и я чуть не выпал из кресла, едва не перевалившись через подлокотник. Только магнитные крепления удержали. Датчики истерично завизжали, едва не оглушив меня.

Нас всё-таки затягивало в гравитационное поле Веги-9. Но как это произошло? Почему так быстро?

Я рванулся к панели управления, выключая автопилот и пытаясь стабилизировать курс. Пальцы скользили по сенсорам манипулятора, но корабль продолжал дёргаться, словно животное, пойманное в капкан. Вибрации пробегали по корпусу челнока, и пугающе вгрызались в позвоночник.

— Maldita sea! Что происходит? — закричал Матео. — Мы падаем на Вегу-9? Ты же говорил, что построил маршрут!

Как бы я ни хотел игнорировать Матео, ситуация была совсем не та!

— Я построил! Всё было в порядке, — боль в запястье пронзила теперь меня до кончиков пят, я зашипел и увидел, что чёрный металл проступил из моей руки.

Что, черт дери, происходит? Дрожь прокатилась по всему телу, ужас сжал глотку. Я задышал чаще, пытаясь совладать и с кораблём, и с самим собой. Пальцы едва слушались.

Вот же чтоб его! Я вывернул маневровые двигатели на максимум, пытаясь развернуться. Металл надсадно заскрежетал, будто огромные руки сейчас разорвут наш несчастный челнок на две части. Тут ещё ногу в районе икры что-то обожгло. Я мельком глянул вниз.

Конь обжёг меня паяльником. Что? Они что вместе с Матео решили меня вывести из себя? В критический, чтоб его, момент?

«Ты сейчас провалишь первое испытание, и мы погибнем», — я прочитал одно из пришедших от сообщений Коня.

Какое ещё первое испытание? В запястье боль вспыхнула ещё сильнее, и вдруг зубец звезды из браслета разрезал кожу изнутри. По моей кисти потекла кровь смешанная с чем-то чёрным.

Я смотрел на свою руку и не мог оторвать взгляда. Тошнота поднималась из живота к горлу. Острый луч звёзды торчал из-под моей кожи, обрамлённый алыми струйками крови. От шока я даже почти не ощущал боли. Не слышал ничего.

— Эй! — крик Матео вывел меня из ступора. Мы, чтоб его, падали! Со страшной скоростью! На газовый гигант!

Я принялся выравнивать курс корабля. Манипуляторы испачкались в моей крови.

К счастью, получилось развернуться.

Пол дрожал, меня самого трясло, но я вцепился в челнок мёртвой хваткой. Я его Веге-9 не отдам. А как же иначе мы закроем сектор?

«До перегрузки двигателей три минуты» — выдал голос бортового компьютера.

— Кажется, у нас большие проблемы? — голос Матео задребезжал. — Есть план?

— Я сейчас что-нибудь придумаю, — пробормотал я. — Такого быть не