Строптивая истинная в Академии Драконов - Александра Берг

— Я никуда не пойду! — снова попыталась вырваться.

— Тише, пожалуйста! — строго произнёс служащий. — Здесь всё-таки библиотека, храм знаний, а не площадка для склок!

— Прошу прощения, — пробормотала я, чувствуя, как краска заливает щёки.

— Идём же, — настойчиво потянула меня Виктория.

Когда мы спускались по лестнице я заметила, как она улыбается. Это была торжествующая улыбка. И мне стало от неё не по себе.

Едва мы вышли на улицу, как я резко остановилась, высвободив руку из хватки Виктории.

— Что это было? — потребовала объяснений.

Однако вместо ответа Виктория резко выхватила у меня пакет с булочками и, не говоря ни слова, ускорила шаг.

Я замерла на месте, глядя ей вслед и пытаясь осмыслить произошедшее. Что-то определённо было не так. Сначала эта странная забота, потом ложь про мои проблемы с головой и неумением читать… А теперь она просто убегает с булочками?

От безысходности я двинулась следом. Может быть, дома мне удастся выяснить, что происходит?

Виктория шла быстро, не оборачиваясь, словно пыталась от меня убежать. Я едва поспевала за ней, путаясь в длинной юбке и проклиная неудобные ботинки. Когда мы, наконец, приблизились к дому сердце пропустило удар.

Возле парадного крыльца стояла массивная чёрная карета, запряженная двойкой вороных лошадей. На фоне снежной белизны она выглядела зловеще — с тяжёлыми окованными железом колёсами и решётками на маленьких окошках. Карета больше напоминала тюремный экипаж, чем транспорт для благородных господ…

Когда мы добрались до особняка, Виктория буквально влетела внутрь, хлопнув дверью прямо перед моим носом.

Выругавшись, я толкнула массивную створку и вошла следом.

В холле царил полумрак. Тяжёлые портьеры были задёрнуты, лишь тонкие лучики света пробивались сквозь щели. Возле лестницы я заметила высокого мужчину в чёрном фраке.

Незнакомец что-то обсуждал с мачехой. Его неестественно прямая осанка и худощавое телосложение вызвали смутное беспокойство.

Когда я подошла ближе, мужчина медленно повернул голову.

Сердце в груди неприятно заворочалось: лицо незнакомца было мертвенно-бледным, почти серым, а скулы настолько острыми, словно он лично вытачивал их холодными зимними ночами. Тёмные, глубоко посаженные глаза напоминали две бусинки из чёрного агата.

— А вот и наша дорогая Эллин! — воскликнула мачеха с наигранной радостью. — Позволь представить тебе доктора Лораша. Он приехал специально, чтобы…

— Что здесь происходит? — перебила я, делая шаг назад.

— Милая, — мачеха грациозно спустилась с лестницы. — Мы все очень беспокоимся о твоём здоровье. После смерти отца ты стала сама не своя — запираешься в комнате, разговариваешь с пустатой, бродишь по ночам…

— Это наглая ложь! — выкрикнула я.

К горлу подкатила паника.

— Видите? — мачеха повернулась к доктору. — Она совершенно не владеет собой. Бедная девочка совсем потеряла связь с реальностью.

Доктор Лораш медленно кивнул. Теперь мужчина сосредоточился целиком на мне, словно я была подопытным насекомым под микроскопом.

— Действительно, случай серьёзный, — произнёс он глухим, безжизненным голосом. — В Хоупдейле ей окажут всю необходимую помощь.

— Я никуда не поеду! — я попятилась к двери, как только услышала название лечебницы. — Вы не можете…

— Можем, дорогая, — мачеха одарила меня злобной улыбкой, похожей на оскал. — Как твой законный опекун, я несу ответственность за твоё здоровье. И если я считаю, что тебе нужна помощь специалистов…

— Вы просто хотите избавиться от меня! Чтобы завладеть наследством!

— Вот видите? — мачеха картинно всплеснула руками. — Бедняжка совсем помешалась на этом несуществующем наследстве. Она постоянно твердит о каком-то завещании, которого никто никогда не видел.

— Завещание существует! — крикнула в ответ. — И я сейчас его вам покажу!

В панике я бросилась вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Добежав до своей комнаты, лихорадочно принялась шарить по карманам в поисках ключа. Руки дрожали так сильно, что я едва смогла попасть в замочную скважину. Наконец, дверь поддалась, и я влетела внутрь, захлопнув её за собой.

Комната встретила меня пронизывающим холодом и беспорядком. Кто-то явно успел здесь побывать, пока мы с Викторией ходили за булочками — вещи разбросаны, ящики выдвинуты, даже матрас перевёрнут.

Я кинулась к окну.

Половица! Где та самая половица?!

Упав на колени, ощупала пол. Вот она! Осторожно поддела край…

Пусто. Тайник был пуст.

В этот момент в дверь громко постучали.

— Эллин, открой немедленно! — раздался властный голос мачехи. — Не усугубляй своё положение!

— Оставьте меня в покое! — закричала я, лихорадочно соображая, что делать дальше.

Стук в дверь усилился.

— Мисс Ройс, — раздался бесстрастный голос доктора. — Будьте благоразумны. Мы хотим помочь вам.

— Вы всё подстроили! — я заметалась по комнате как загнанный зверёк.

За дверью повисла тишина. Затем я услышала звон ключей.

Дура! Какая же я дура! Не учла того, что от комнаты может быть ещё один ключ!

— Последний раз прошу по-хорошему, — холодно произнесла мачеха. — Открой дверь.

Я бросилась к окну. Второй этаж — высоковато для прыжка, но выбора нет.

Трясущимися руками дёрнула за ручку... Заперто! И не просто заперто — створки приколочены гвоздями! И когда только успели?!

В замке заскрежетал ключ, после чего дверь медленно открылась.

На пороге возвышалась долговязая фигура доктора Лораша, а за его спиной маячила торжествующая физиономия мачехи…

Я отступила к стене, оказавшись в ловушке. Обведя комнату полным отчаяния взглядом, поняла, выхода нет.

По спине заструился холодный пот, страх сковал тело.

— Ну что же, — протянул доктор, делая уверенный шаг в комнату. — Придётся применить успокоительное.

В его руке что-то блеснуло — кажется, шприц.

— Не подходите! — мой голос сорвался на пронзительный визг, эхом отразившийся от стен. — Помогите! Кто-нибудь! Прошу!

— Тише-тише… Это совсем не больно… — проворковал доктор фальшиво-успокаивающим тоном.

— Пожалуйста… Не надо… — мольба прозвучала жалко, из-за подступивших слёз.

Доктор тем временем приближался, держа шприц наготове.

В отчаянии я схватила с прикроватной тумбочки бронзовый подсвечник и выставила его перед собой, как убогое подобие оружия.

— Не приближайтесь! Стойте, где стоите!

Но доктор продолжал надвигаться.

Остался последний шанс…

В миг, когда мужчина оказался совсем близко, я собрала остатки сил и с криком толкнула его. Раздался грохот, шприц покатился по полу. Доктор пошатнулся, на миг потеряв равновесие.