Бездушная - Джейд Вест

реальности она была идеальным экземпляром. Илэйн бросила на меня взгляд из глубины комнаты, в ее больших глазах, устремленных на меня, было невысказанное «пожалуйста». Пожалуйста, не оставляй меня здесь. Она не хотела оставаться там одна.

Какая-то тупая часть меня не хотела оставлять ее там одну. Мне хотелось, чтобы она была рядом со мной, подчинялась каждому моему капризу, когда бы я этого ни захотел. И все же я не мог делить постель с сучкой из семьи Константин. Не мог пасть так низко, даже по моим нынешним меркам безумия придурка.

— Обязательно выспись, — сказал я ей. — Я хочу, чтобы твое тело оставалось идеальным для меня.

Она не ответила и, без сомнения, усталость взяла верх. Илэйн скользнула в постель и повыше натянула одеяло. Прежде чем я закрыл дверь, она свернулась калачиком, и это было… странно. Это вызвало у меня странное чувство, которое я не мог объяснить. Мне это ни в малейшей степени не понравилось. Мне не понравилось... чувство. Я плотно закрыл дверь и направился прочь.

Моя кровать казалась огромной и величественной в этой заурядной обстановке. Обычно мне нравилось занимать почетное место в центре. Прямо сейчас я должен был бы дрочить на последний миллион, который был переведен в банк. Прямо сейчас мне следовало бы слушать репортаж о похищении Константин и, вероятно, дрочить на это тоже. Но я не хотел ничего из этого. Мне было скучно от всего этого, но не от нее.

Мне хотелось, чтобы Илэйн развлекла меня, но нет, я бы не разделил постель с Константин, как бы мне ни хотелось поиграть с ней. Эти мерзкие куски дерьма не заслуживали от меня ничего, кроме боли.

Вместо этого я строил планы в отношении Илэйн Константин. Планировал причинять боль, растягивать, доводить до предела, и я дрочил, предвкушая все хорошее, что меня ждет впереди.

Затем сон, как всегда, сам нашел меня.

Когда на следующее утро я вышел из своей комнаты, Илэйн уже проснулась, приняла душ и оделась. Она была на кухне и готовила себе кофе, будто была хозяйкой этого чертова места. У меня возникло еще одно странное чувство, когда я увидел, что на столе у нее стоит еще одна кружка, готовая быть наполненной. Одна для меня.

Я не сказал ей «доброе утро», и она мне тоже. Несмотря на свою красоту, ее глаза казались усталыми. По ее виду я понял, что она почти не сомкнула глаз.

— Неудобная кровать? — спросил я. — Скажи спасибо, что я тебе ее вообще предоставил.

— Большинство кроватей кажутся мне неудобными, — ответила она. — У меня за всю жизнь был неприятный опыт, когда я смотрела на дверь, боясь, что кто-то может войти и забраться в мою кровать.

— Тебе должно быть страшно смотреть на эту дверь. Это я заберусь в твою чертову кровать.

Она пожала плечами.

— Ага, хорошо. Убей меня и покончи с этим, я не устаю повторять тебе.

Опять же, я мог бы причинить ей боль за дерзость, только сегодня утром это была не наглость, а просто усталость. Отсутствие фильтра из-за усталости.

Мне следовало наказать ее перед уходом, но я не мог. У меня и так было мало времени.

Она бросила взгляд на мой костюм и ключи, которые уже были в руке.

— Полагаю, направляешься в офис?

— Направляюсь править империей Морелли, как ты должна догадаться.

Она налила мне кофе и протянула кружку.

— По крайней мере, выпей, прежде чем уедешь. Вряд ли тебе захочется садиться за руль без какого-либо завтрака.

Я уставился на нее озадаченно, почти шокировано, потому что это не могло быть... не могло быть, чтобы Илэйн Константин проявляла заботу.

Она, казалось, заметила мое замешательство; это поразило ее так же, как и меня. Ее оправдание было мгновенным.

— Дело в твоем теле, не в тебе, — прошипела она. — Что будет со мной, если ты никогда не вернешься? Я сдохну здесь без ничего! Пошел ты!

Она попыталась забрать кофе, но я выхватил его у нее. Меня воспитывали в хороших манерах, и я не смог сдержаться. Слова вырвались у меня прежде, чем я смог их остановить.

— Спасибо.

Это тоже застало Илэйн врасплох. Я знал, что она борется с реакцией, но мы не могли этого остановить. Даже при всей нашей ненависти мы не могли этого остановить.

— На здоровье, — сказала она, снова пожав плечами, а затем добавила обязательное. — На здоровье, придурок.

— Ты хоть представляешь, как нелепо по-детски ты выглядишь, когда употребляешь это слово? — спросил я ее. — Ты говоришь, как непослушный ребенок в детском саду.

Я допил свой кофе. Она отлично справилась с приготовлением.

— Сегодня на мне будет одна из твоих рубашек, — сказала она мне. — Ты можешь сколько угодно наказывать меня за это, когда вернешься домой, но я все равно буду в ней.

И снова это было еще одно нелепое заявление. Домой. Когда ты вернешься домой.

— Когда ты вернешься, — продолжила она, но было уже слишком поздно.

— Это не мой гребаный дом, — прошипел я. — Это какая-то захолустная дыра, похожая на темницу, в которой я буду пытать тебя, прежде чем сверну твою прелестную шейку. Ни на секунду не думай, что я дома в этой хибаре.

— Вот как ты собираешься это сделать? Свернешь мне шею? По меркам Люциана Морелли это слишком быстрое убийство. Только не говори мне, что с возрастом ты становишься мягче.

Она подняла ко мне свое ухмыляющееся лицо. Моя свободная рука метнулась к ее обнаженному горлу и чертовски сильно сжалась.

— А давай я сломаю ее прямо сейчас? Может, ты не заслуживаешь медленной смерти.

— Будто ты когда-нибудь сможешь сопротивляться, — выдохнула она.

Я отпустил ее горло и засунул пальцы в ее задыхающийся рот, отбросив ее назад, когда она начала захлебываться собственной слюной, и ее вырвало прямо на меня. Ее рвало до тех пор, пока слюна не потекла у нее из ноздрей, а глаза не наполнились слезами, когда я сжал пальцами ее горло.

Когда я высвободил руку, она согнулась пополам, задыхаясь, как несчастная сучка, а ее слюни растеклись лужицей по полу.

— Убери это грязное дерьмо до моего возвращения, — сказал я ей, едва сдерживая желание трахнуть ее еще раз.

— Как скажешь, — проговорила она, когда я отошел и взглянул на часы над стойкой.

Черт возьми, я опоздал даже больше, чем ожидал. Я никогда не опаздывал... до тех пор, пока Илэйн Константин не стала моей долбанной игрушкой.

Я не стал утруждать себя прощанием, просто зашагал прочь. «Мерс» ждал в гараже, как и дорога