Развод. Не прощу за "походную жену" - Екатерина Гераскина

Цель, которая держала меня в сознании. Добраться до сути. Узнать правду. Найти ответы, даже если придётся перевернуть ради этого всю Империю.

Я встал, смыл кровь с рук. Пора было действовать.

Я осмотрел каждое окно. Оценил всё, что открывалось мне. Искал слепые зоны, дыры в охране надзорных.

Спустя три часа они ослабили бдительность.

Понимали: нет нужды сторожить чужого генерала. Я ведь не тварь из Бездны, чтобы рваться наружу и жрать своих.

Это была их ошибка. И я собирался ею воспользоваться. Ночь была безлунная. А костры уже не горели так ярко.

Я выбрал окно на втором этаже, ведущее из коридора. Распахнул его. Подтянулся на руках, мышцы вздулись и, оттолкнувшись, залез на крышу. Черепица тихо скрипнула под моим весом, но я лёг всем телом, погасив звук.

Редкие наблюдатели не заметили. Перекатился и, выбрав точку, когда я не буду заметен, спрыгнул.

Я собирался сделать обход.

Мой приезд был не запланирован. Я не сообщал, что прибуду. Но мое поведение могли просчитать в этой ситуации.  Не исключал, что старый лис Нормийский всё предусмотрел.

Но мне было интереснее другое.

Что он будет делать сейчас, когда знает, что я не уеду, пока не переговорю с сослуживцами своего сына.

Деревня стояла на возвышении. Узкие улочки петляли между приземистых каменных домов. Заборы были невысокие. Ничего не утаишь. Полагаю, что местных тут почти не осталось.

Здесь всё было превращено в военный лагерь: склад оружия в бывшем амбаре, караулы у колодца, костры на перекрёстках. В воздухе пахло гарью и хвоей.

Я двинулся, обходя посты по краю. Я сливался с тенями, почти растворялся в них.

Активность заметил сразу.

Там, где должно было быть тихо, вспыхнули факелы.

Я подошёл ближе, прижался к стене. Тени укрывали меня, и я наблюдал.

В лекарскую, не таясь, вошли трое. Среди них — адъютант генерала. Шёл уверенно, руки за спиной, шаг мерный, как будто всё происходило по чётко отлаженному порядку. По краям — два воина, крепкие, в форме, лица каменные. У входа ещё двое стояли с факелами, не двигаясь, охраняя дверь.

Я замер, глядя сквозь приоткрытую створку.

Через мгновение троица вышла обратно, ведя между собой дракона.

На нём из военного обмундирования остались лишь форменные брюки. Рубахи не было. Грудь туго перебинтована. Длинные светлые волосы свисали по лицу. Адьютант перехватил один факел и пошел вперед.

Воина повели в сторону леса.

Парень едва переставлял ноги. Казалось, вот-вот рухнет. Светлые волосы липли к лицу, бинты на груди темнели от свежей крови. По возрасту он мог быть ровесником моего сына. Эта мысль больно полоснула по сердцу.

Я шёл следом, растворяясь в темноте. Двигался тихо, как хищник. Каждое движение было выверено.

То, что происходило на моих глазах, не нравилось мне всё больше. С каждым их шагом, с каждым моим вдохом тревога и злость нарастали внутри.

Куда вы его тащите, ублюдки?

Они шли довольно продолжительное время.

Я держался за ними тенью. Наступал мягко по валежнику, почти бесшумно, не оставляя следов в лесу. В темноте меня было едва различить — только глаза могли выдать, если бы я позволил им вспыхнуть.

Позволил дракону подобраться близко к поверхности. Напряжение било по мышцам и вискам. Деревня осталась позади. Лес окутал тишиной и поглотил нас. Здесь было сыро и темно. Треск веток под ногами воинов гулко отдавался в ночи. Один шаг за другим.

Они шли молча. Никто не переговаривался. Только мерцание факела впереди выхватывало из тьмы их силуэты.

Парень между ними стонал. Глухо, сдавленно. Ему было больно — я слышал это в каждом его шаге, в каждом обрывистом вдохе. Его волокли вперёд, и только руки воинов удерживали его на ногах.

Я смотрел и чувствовал, как в груди поднимается злость.

Что вы задумали? Но уже догадывался, что увижу.

И за это хотелось вырвать их никчёмные сердца.

Путь вывел их на поляну в чаще леса. Я замер в тени векового дерева.

В центре, меж двух деревьев, дрожало голубоватое марево.

Это был прорыв.

Вход в Бездну.

Но странный — из него никто не вылезал. Только пульсировала зыбкая рябь, искажающая воздух.

Портал был обнесён каменными глыбами, грубо выложенным кругом. Вокруг валялись изъеденные временем кости. Черепа нежити. Обломки когтей и рёбер тварей. Вонь стояла жуткая, затхлая, пропитанная смертью.

Воины остановились. Дракона, что еле держался на ногах, поставили на колени.

Его голову рванули за волосы вверх, заставили смотреть прямо в зыбь портала.

Адъютант склонился