Обещание - Кристен Эшли

— Йоу, Мерри, — ответила Шерил, и Бен, наконец, посмотрел на симпатичного, высокого, темноволосого мужчину, остановившегося сбоку от них. — Мерри, это Фрэнки и Бенни, — продолжила она. — Ребята, это Гаррет Меррик. Завсегдатай «Джей энд Джей». Детектив полиции Лос-Анджелеса. Приличный парень, насколько я могу судить, который умеет держать себя в руках, достаточно умен, чтобы смеяться над моими шутками.

— Господи, дорогая, может ты еще им сообщишь размер моих ботинок? — спросил Меррик, дружелюбно улыбаясь ей, глядя на нее сверху, что говорило только одно — они просто друзья. Другого интереса к ней у него не было.

— Десятый размер обуви, — заявила Шерил, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Фрэнки и Бенни.

— Ошиблась на один, — пробормотал Меррик, и Шерил оглянулась на него.

— Больше или меньше? — спросила она.

— Не скажу, — ответил он.

Она закатила глаза к потолку.

— Пожалуйста, Боже, ради всех моих сестер, сделай на один размер больше.

Меррик расхохотался. Фрэнки тоже. А Бен только усмехнулся, чувствуя себя дерьмово.

И чувствовал он себя дерьмово, потому что она была хорошей женщиной. Грубоватой, но хорошей. И теперь она была молодцом, изо всех сил стараясь шутить, потому что ей нравился этот парень, но она знала, что он не из тех мужчин, которые заинтересованы брать на себя все дерьмо, от которого у нее встает. Он предпочитал женское, мягкое. У нее не было шанса, а у него даже не было мысли закрутить с ней интрижку, и то, что он был постоянным завсегдатаем бара, лишь означало, что она видела его каждый раз и каждый раз понимала, что ее шансы равны нулю. Так что она готова была ухватиться за все, что он готов был ей предложить.

Дружба и шутки.

Меррик поздоровался с ними обоими, заказал пиво и присоединился к ним, стоя рядом с Шерил, болтая с ней, смеясь над ее шутками, отвечая взаимностью и вообще мучая ее, не имея ни малейшего представления о том, что он делает.

Час спустя Меррик ушел, Шерил объявила, что ей тоже пора домой или найти место, где можно продать почку, чтобы заплатить своей няне, Бен погрузил обеих женщин в свой внедорожник, чтобы Шерил не тратилась на такси.

Когда он остановился на подъездной дорожке у ее дома, напоминающего конуру, но все же опрятную и ухоженную, он поставил машину на нейтралку, и стал вылезать, когда Шерил попрощалась с ними.

Он поймал взгляд Фрэнки и сказал:

— Провожу ее до двери, мне будет спокойнее, когда она войдет внутрь. Сейчас вернусь.

Отчего получил взгляд, который говорил, что он выполнил обещание, о котором даже не подозревал, когда ее губы произнесли:

— Хорошо, милый.

Он улыбнулся ей, закрыл дверь и обогнул капот, встретив Шерил на короткой цементной дорожке, ведущей к ее входной двери, дорожке, по обе стороны которой росли густые, пышные кусты, при уличном освещении они были покрыты маленькими белыми цветами вперемешку с фиолетовыми.

Скорее всего она пекла не так много пирогов и не могла нанять садовника, он понял, что она вырастила эти кусты сама, что было удивительно.

Эти кусты многое говорили о ней, чего не узнал бы ни один мужчина, взглянувший на нее.

— Знаешь, я могу дойти до своей входной двери сама, — пробормотала она со смутным раздражением в голосе.

— Думаю, можешь, — вот и все, что он ей ответил.

Они добрались до ее невысокого крыльца, она открыла сетчатую дверь, затем внутреннюю, и именно тогда он остановил ее.

— Улыбнись, — сказал он, и она запрокинула голову, посмотрев на него снизу вверх.

— Что?

— Ты не такая жесткая, как хочешь казаться. Улыбаешься и говоришь искренне, это значительно повышает настроение. Хочешь покончить со своей засухой, сделай шаг к парню. И для этого тебе нужно всего лишь улыбнуться.

Она внимательно посмотрела на него, прежде чем сказать, словно разговаривая сама с собой:

— Определенно, ты другая порода крутых парней.

Он никак не прокомментировал.

А ответил:

— Если ты покажешь то, что показываешь своим подругам, любовь, которую испытываешь к своему сыну, свое чувство юмора и все, что заставляет тебя сажать цветочки вдоль своей дорожки, какому-нибудь парню, как Меррик увидит, и начнет двигать своей задницей.

Ее губы приоткрылись, лицо смягчилось, Бен мгновенно наклонился к ней ближе.

— Вот именно так, Шерил. Сделай так и парню повезет, не так, как ты хочешь, чтобы он думал. Он получит от тебя именно то, что хочет.

Ее лицо вытянулось, и она заявила:

— Уже один получил все это от меня, признаю, все продлилось меньше года, результаты были не очень приятными.

Бенни так и думал.

Поэтому он выпрямился и пожал плечами.

— Тебе решать. Но предупреждаю, в нашем возрасте парни уже не думают только о кисках. Они хотят женщину, которая способна подарить им такую улыбку, как у тебя, и обещание того, что стоит за этой улыбкой.

— Я работаю в баре, Бен, я знаю, что все это дерьмо неправда, — ответила она.

— Тогда у тебя либо наметанный глаз на придурков, либо ты не обращаешь внимания. И, судя по виду Меррика, хочу отметить, что ты не обращаешь внимания.

Она уставилась на него.

Он закончил словами:

— Спокойной ночи, детка, — и, не дождавшись ее ответа, ушел.

Он выезжал задним ходом с ее подъездной дорожки, зацепившись рукой за сиденье Фрэнки, когда она спросила:

— Что это было?

— Твоя подружка не хочет просто трахаться, — заявил он. — Она хочет перестать быть одной. И у нее имеются все средства для этого, но она ими не пользуется. Я просто ей сказал об этом.

Фрэнки молчала, пока Бен выезжал и вез их домой.

Бен думал, что дело сделано, пока не остановился на светофоре и Фрэнки не заговорила:

— Я говорила тебе, что ты сегодня потрясающий?

Он посмотрел на нее, ухмыльнувшись, ответил:

— Неа.

Его улыбка погасла, когда он увидел ее лицо, освещенное уличными фонарями и приборной панелью, и услышал ее слова:

— Ты потрясающий, Бенни Бьянки.

При этих словах Бен поднял руку, обвил ее шею и притянул к себе, опустив голову и завладев ее губами.

Машине позади пришлось посигналить, заставив их оторваться друг от друга.

Все было хорошо, поскольку там, куда они направлялись, он мог в полной мере выразить свою признательность, а для того, чтобы сделать это основательно, ему просто не хватало времени на красном свете светофора.

22

Потрясающий

На следующее утро, пожертвовав многим ради всех неизвестных людей, которые могли пострадать из-за того, что компания, где я работаю, выпустила плохой