Дыхание звезд - Любовь Блонд

Астра бродила по непривычно пустым коридорам, заглядывая в темные аудитории. Зоны отдыха в студенческих блоках пустовали, голоса и смех стихли. Станция вымерла на целый месяц.

Бесцельно шатаясь по блокам, она вышла к знакомым шлюзам. Неприятная дрожь пробежала по телу, ведь именно здесь проходили практические занятия. И когда студенты летного во главе с Эдлером гордо расхаживали вокруг учебного челнока, рядом студенты инженерного разбирали и собирали точно такой же.

Астра, как будущий ремонтник, должна была уметь залезть в самые труднодоступные места, знать расположение всех приборов и понимать, куда ведут километры проводов под обшивкой. Будущие пилоты с нескрываемым превосходством смотрели на ремонтников, которые ползали в пыли и грязи, разбирая челнок до винтиков.

Она прошла мимо знакомого разобранного челнока и остановилась у иллюминатора, за которым сиял голубой шарик Земли. Там сейчас весело, все готовились к праздникам, покупали подарки и сидели в уютных кафе. Планета забрала все веселье, оставив безмолвную тишину.

— Да твою мать! — эхом прокатилось по шлюзу, нарушая ту самую тишину.

Астра отошла от иллюминатора, пытаясь разглядеть такого же несчастного пленника станции. За крылом учебного челнока спрятался раздраженный Эдлер и нервно тыкал пальцами в планшет, словно хотел проткнуть его насквозь.

— Ты что здесь делаешь? — удивилась она.

Мужчина тут же сменил хмурую физиономию на лучезарную улыбку:

— О, мелкая, привет!

— Ага, и тебе. Ты чего не на Земле?

— Завтра улетаю. Надо перед каникулами проверить эту рухлядь. В последний тренировочный полет древний железный черт решил показать характер и сломаться. Вроде ремонтники починили, но я никак не разберусь с бесконечным протоколом приемки. Его сам дьявол составлял. — Он продолжил тыкать в экран. — А, все, понял… Сразу бы и сказали.

— Занялся бы после каникул. Он же никуда не денется.

— Подумал, пока есть время, сделаю пару кругов вокруг станции. Может, еще какие неисправности вылезут. Все же техника не новая.

— Ясно. Тогда не буду мешать, — улыбнулась Астра. — Ну, и встретимся после каникул.

Она почти дошла до тяжелой железной двери, отделяющей огромный шлюз от остальной станции, когда Эдлер окликнул, стоя на опущенной рампе:

— Эй, малявка, не хочешь со мной?

Хотела, очень хотела, но слишком хорошо знала правила Академии: учебный челнок только для студентов летного.

— Я же не пилот и не твой студент, — стушевалась она.

— Я штурвал не дам, не надейся. Сядешь пассажиром. Да и кто увидит, что ты на борту? Давай, запрыгивай, я дважды не предлагаю.

Что там говорила Роза с Мартой: надо быть наглее? Что ж, раз никто не видел, можно и обнаглеть. Главное, сделать видимость, что совсем не страшно. Ведь это ее первый в жизни полет.

Если снаружи челнок выглядел, как огромная железная птица с двумя массивными двигателями под короткими крыльями и шестью маневровыми поменьше под брюхом, то внутри Астру ждала крошечная кабина и четыре кресла по два в ряд. Стоявший неподалеку разобранный наполовину инженерный челнок был вообще без кресел, поэтому внутри казался куда просторнее. Эдлер указал на место в первом ряду, рядом с потертым креслом командира. Стоило сесть, как вокруг Астры застегнулись тугие ремни, лишая возможности двигаться.

— Это обязательно? — испугалась она.

— Сама увидишь.

Привычными движениями Эдлер запрыгнул в кресло, застегнул на себе такие же ремни и начал колдовать над приборной панелью. Под полом что-то зашумело, и через минуту легкая вибрация пошла по ногам, подбираясь к горлу.

— Это нормально? — испуганно прошептала девушка, ощущая вибрацию всем телом.

— Тсс. — Эдлер натянул на голову тонкий ободок наушников и уверенно произнес, глядя на приборы: — Мостик, говорит учебный три ноль два, прошу разрешение на вылет.

Из маленьких динамиков над головой раздался неузнаваемый мужской голос:

— Три ноль два, цель вылета?

— Привет, Гленн. Проверка после ремонта, пару кругов и назад.

После продолжительного молчания в динамиках раздалось: «Принято» и почти сразу в шлюзе включился предупредительный сигнал. Наконец, Астра поняла, кто его включает. Раньше казалось, что пилот сам управляет тяжелыми створками шлюза из кабины, а на деле все действия координировались с мостиком станции, даже вылет малюсенького челнока.

— Прогноз по волнам позитивный, — прошипел голос в динамике.

Теперь Эдлер ответил: «Принято», отключил связь и обратился к взволнованной пассажирке:

— Ты ведь знаешь, для чего прогнозы?

— Угу, чтобы не попасть в волну и не сгореть.

— А вой сирены?

— Не глупая, чтобы все свалили из шлюза, иначе вылетят вместе с челноком.

— Молодец, а вон там, — он указал в небольшой иллюминатор сбоку, за которым медленно закрывалась тяжелая створка, разделяющая шлюз на две половины, — большая хреновина, чтобы не сдуло ваш инженерный мусор. Потом мы осторожно прокатимся во второй шлюз, а уже оттуда — привет, орбита Луны.

— Настоящий космос? — улыбнулась Астра.

— Можно и так сказать. И, кстати, лучше убери волосы, будут мешать.

— Чему могут помешать волосы? — заволновалась она, кое-как завязывая длинные локоны в подобие косы.

— Сейчас ты познакомишься с фантастическим словом невесомость.

Все произошло, как и предупреждал Эдлер. Сначала створка со скрежетом ушла в пол, погрузившись в специальное углубление почти на полметра. Следом прямо перед носом открылся первый шлюз. Мужчина при этом сидел в кресле, наблюдая за десятками кнопок и датчиков. Платформа, на которой стоял челнок, медленно двинулась в проем между шлюзами и остановилась посреди второго шлюза. Перед ними были самые последние створки, отделяющие станцию от безмолвного и опасного космоса.

Что-то непонятное зашумело вокруг челнока и почти сразу неприятно заложило уши. Астра с нескрываемым волнением посмотрела на совершенно спокойного мужчину. Наверняка его уши тоже не сильно рады, но вида он не показывал.

Заметив тревогу на лице пассажирки, Эдлер улыбнулся и громко, чтобы перекричать шум за бортом, произнес:

— Все в порядке, выкачивает воздух, чтобы нас не выкинуло.

Когда шум прекратился, последние створки в виде четырех лепестков, стали медленно отъезжать в сторону. За ними — не такая уж и непроглядная тьма. Луна за спиной и яркое солнце в глаза создавали ощущение погожего летнего денька, почти как в новостях, когда репортеры стояли посреди зеленой поляны и вещали о чем-то важном.

Теперь за дело взялся Эдлер. Он что-то понажимал на сложной панели управления, доложил по рации, что готов покинуть станцию и напомнил, что один из лепестков плохо себя ведет, надо бы посмотреть.

Едва челнок оторвался от платформы, Астра почувствовала странное ощущение в теле, словно все внутренности разом защекотало, часть из них давило вниз, а часть пыталась вырваться через голо. Руки сами оторвались от кресла и, не чувствуя более притяжения станции, непроизвольно поднимались