«Реми Мартен» - Светлана Полякова

— Особенно сегодня…

— На вас даже злиться невозможно, — пожаловалась я. — Так хочется, а не получается!

— А ты злись на Райкова, раз тебе так приспичило на кого-то позлиться, — присоветовал Дэн.

Но на Райкова я и так злилась от души. Иногда сама не понимая даже, почему я на него так злюсь…

День мчался с быстротой ветра. Впереди меня ждал вечер в обществе Райкова и Нади, и от осознания этого факта мне было так тоскливо, что… хотелось курить. Оба они не производили на меня впечатления веселых людей, да и я никогда в жизни не была в ресторане. Я вообще-то и еще столько же времени провела бы вне этих странных заведений, где надо есть под пение какой-нибудь фривольной дамы с дурацким репертуаром, но деться мне было совсем некуда.

Надя пригрозила меня уволить и не выдать заработанные мной деньги.

— Наверное, скоро я его возненавижу, — пожаловалась я. — Он причиняет мне неудобства…

— Ты все о Райкове?

— О ком же еще?!

— Ты о нем слишком много думаешь, — заметила Вероника. — Может, ты в него влюбилась?

— Я?!

От возмущения я задохнулась. Надо же было такое придумать!

— Я только и думаю, как мне отвязаться от этого прохвоста! — закричала я. — Но мне же надо понять, чего он от меня хочет!

— Того, чего обычно хотят все мужики, — невозмутимо сказала моя подруга. — Того же самого… Не думаю, что он оригинален.

— Эффект ускользающей лани, — задумчиво сказал Дэн, щуря свои близорукие глазa. Он мне показался ужасно симпатичным в этот момент — наверное, в знак протеста против Райкова. Дэн был его полной противоположностью. С его голубыми глазами, рыжеватыми волосами, в старых джинсах и смешном свитере… Надо сказать Райкову, что именно Дэн является идеалом мужчины. Для меня. Пускай он тоже отпустит себе волосы, покрасит их в светлый цвет и наденет такой же дурацкий свитер с медведем на животе… И именно в таком виде придет на какое-нибудь олигархическое собрание… Так он докажет мне, что он достоин моего внимания…

Увлекшись собственными мыслями, я забыла о горестном вечере, приближающемся с каждой минутой.

А Дэн тем временем продолжал развивать свою мысль:

— Этот ваш Райков по типу «охотник». Когда женщина начинает «бежать» от него, он заинтересовывается ею. Ему обязательно надо получить «ускользающую добычу». Так что он будет преследовать тебя до тех пор, пока не поймает в силок.

— Ничего себе перспектива! — возмутилась я. — Получается, эта развлекуха мне на всю оставшуюся жизнь?!

— Ты вообще слушаешь, что Дэн говорит? — возмутилась Вероника.

— Конечно, слушаю… И радости ни испытываю ни капли. Поскольку я и дальше собираюсь ускользать, мне угрожает вечное преследование!

— Так если ты хочешь отвязаться, выход только один, — терпеливо пояснила Вероника. — Перестать это делать. Взять и остановиться. Упасть в его объятия.

В этот момент я почувствовала себя самым одиноким человеком на земле… Даже люди, которых я считала своими друзьями, советовали мне предать саму себя. От обиды у меня даже защипало в глазах.

— Не буду я падать в его дурацкие объятия, — сказала я, поднимаясь. — Не дождетесь… Я ему такой вечерок сегодня устрою, что он сам поймет, как небезопасно связываться с такими девушками, как я!

«Кто чего хочет, тот то и получит…»

Я закружилась по комнате, повинуясь музыке, настроение у меня было теперь прекрасным и боевым. Что ж, пускай!

— Вот тебе мой собственный Гуччи, — мстительно прошептала я, удовлетворенно рассматривая себя в зеркале. — А вот вам, сэр, «Дольче и Габбана»… Радуйся.

Вид у меня был замечательный. Рваные джинсы, огромный свитер, в котором я обычно ездила на дачу. Свитер был к тому же поеден молью на локтях — жаль, что моль не смогла проесть в нем огромную дыру! Тогда я была бы еще более удовлетворена своим видом.

Чтобы окончательно довершить дело, я надушилась старыми мамиными духами, которые она уже лет двадцать собиралась выбросить. Теперь от меня пахло так гадко и сильно, что я просто обязана была подействовать на бедного Райкова отталкивающе.

— А если он все равно будет настаивать на продолжении нашего знакомства, значит, он извращенец, — сказала я своему отражению.

Теперь надо было заняться макияжем. Я задумалась на одну минуту; жалко все-гаки было уродовать собственное лицо, но, напомнив себе, что иначе нам не выкрутиться, приступила к завершающему этапу. Да, я вела себя глупо, не спорю… Но мир вообще нагромождение глупостей. И стойкая привязанность ко мне Райкова — всего лишь одна из них…

Веки я намазала таким радостным, голубым и ярким цветом, что теперь мои глаза смотрели удивленно. «Что ты с нами творишь?» — спрашивали они у меня. Я беспечно усмехнулась и принялась за румяна. Ярко-розовые щеки сделали мое лицо совершенно очаровательным, на мой взгляд. Ни дать ни взять — матрешка! Губы же я сотворила чувственными до отвращения. Я даже на минуту почувствовала себя индейцем, вступившим на тропу войны. Наконец моя боевая раскраска была закончена, и я. хорошенько рассмотрев себя в зеркале, пришла в бурный и неописуемый восторг. Вместо скромной и милой Сашеньки на меня пялилась ужасная вульгарная девица с явными сексуальными отклонениями со знаком «плюс». То бишь получилась отвратительная самка-охотница, с которой я не рекомендовала бы встретиться одинокому, несчастному «зверьку» типа Райкова… Короче, я была готова к встрече с неприятелем.

А если Надя вздумает читать мне нотацию, я отмахнусь. В конце концов, я не хотела идти в их идиотский ресторан. Сами напросились. И к тому же, кто им сказал, что у меня есть приличные вещи?

Впрочем, когда позвонили в дверь, я все-таки решила прихватить с собой старенький китайский веер.

Такой вот странной особой я и предстала перед водителем и, судя по его округлившимся глазам, достигла нужного эффекта. Я сладко улыбнулась, уже предчувствуя, как вытянется физиономия у ненавистного Райкова!

В этом ресторане собирался весь бомонд. Когда мы подъехали к ярко освещенному входу, я на секунду испытала ужас. «Господи, — подумала я с тоской, — как же они сейчас на меня будут смотреть!» Я была готова удрать немедленно, ругая себя за неуместную выходку. Есть такое выражение — «страх сковал ее члены». Именно это со мной и произошло.

Надя высились у входа, одетая в идеальное черное бархатное платье. За ней, судя по всему, машину не отправляли. Как заинтересованное лицо, она приехала сама. Я постаралась придать своему лицу безмятежное выражение и выбралась из лимузина с таким видом, точно я только тем