Кофе, кот, мужчины и я - Татьяна Рябинина

— Хорошо, не дам, — я пожала плечами и запихнула его в котозак. — Но ехать все равно придется. Прости, кот, у тебя нет выбора. Демократия — порочная система. Только деспотия, только хардкор. Не хочу, чтобы ты подцепил заразу, которую я притащу с улицы на подошвах.

И снова льдистый голубой блеск сквозь прорези был мне ответом.

Водитель такси на этот раз попался неразговорчивый, поэтому я копалась в телефоне, пока не наткнулась на комментарий в одном из сообществ «отдам даром».

«Ваше предложение еще актуально?» — писал некий Николай под моим сообщением о шкафах.

Я не заглядывала туда больше недели и вообще уже махнула рукой, вспоминая, куда засунула визитку грузчиков.

«Да, — ответила я. — Можете посмотреть и забрать».

Ответ пришел почти сразу же:

«Где и когда?»

«На Некрасова. Когда вам удобно?»

«Да хоть сейчас. Мы недалеко».

Я посмотрела в окно: мы тоже были на подъезде. Я не записывалась на прививку на определенное время, только узнала, когда будет принимать Сергей. Может, придется сидеть в очереди. Покажу шкафы, а потом пойдем в клинику. Хорошо, что ключи от квартиры так и носила с собой в сумке.

«Давайте сейчас. Я минут через десять буду на месте».

Уточнив адрес, Николай написал, что выезжает.

Долго ждать не пришлось. В дверь позвонили, я открыла и впустила пару довольно богемного вида. Мужчине было лет сорок, длинные волосы с проседью падали на плечи, а тонкие усики и эспаньолка наводили на мысли о временах мушкетеров. На нем было длинное черное пальто с алым шарфом. Его спутница, женщина неопределенного возраста, напоминала кремовый торт. Ассоциацию вызвали длинная белая куртка-дутыш и ярко-розовые кудряшки.

Осмотрев шкафы, они задумались.

— Как думаешь, Аглая? — спросил Николай. — Пойдет или нет?

— Думаю, да, — ответила та хриплым басом. — Возни, конечно, будет… Но ничего, как-нибудь. Мы оформляем арт-пространство, — пояснила она для меня. — В стиле позднего Сталина.

— Как удачно, — обрадовалась я. — Никто их не хотел забирать, думала уже, что придется на свалку вывозить.

— Да что вы! — Аглая картинно всплеснула руками. — Такую красоту!

— Давайте договоримся по вывозу, — Николай выбрался из шкафа, который осматривал изнутри. — Чтобы разобрать, времени много понадобится. Когда вы можете?

— У меня свободный график. Когда скажете, тогда и приеду.

— Тогда давайте завтра, часиков в десять, хорошо?

Договорившись, мы вышли вместе. Они сели в голубой «Пежо», а мы с Пиксом отправились в клинику. Когда я открыла дверь, Сергей как раз выглянул из кабинета, выпустив парня с овчаркой.

— А вот и Пиксель, — улыбнулся он, увидев нас. — Добрый день.

Хм… Издали он не мог видеть, кто там в переноске, значит, узнал меня. Запомнил, что я хозяйка Пикса. Но «вот и Пиксель» звучало немного обидно. Будто кот один пришел. С другой стороны, он же не знает, как меня зовут.

Ладно, все это глупости.

— Проходите, София, — сказал он, когда мы отметились в регистратуре.

Я растерянно заморгала, но сообразила, что мои данные записаны в карточке Пикса. Значит, все-таки знает. И даже запомнил.

Как дома Пикс не хотел забираться в переноску, так теперь не хотел из нее вылезать. Сергей церемониться не стал и просто вытряхнул его на смотровой стол. Кот зашипел, повернувшись к нему черной мордой и оскалив зубы.

— Ага, зубки меняются, — одобрил Сергей. — Резцы и клыки уже постоянные. Ну-ка, покажи!

Он приподнял его губы, обнажив десны, плоской палочкой раздвинул челюсти.

— Прекрасно. Судя по зубам, ему сейчас примерно пять месяцев, начало шестого. Развивается хорошо, правильно.

Несмотря на отчаянное сопротивление, Сергей быстро осмотрел ему уши, глаза и ноздри, прощупал суставы и живот, засунул под хвост градусник. Потом достал из холодильника вакцину, набрал шприц и сделал прививку.

— Рекомендации те же, — сказал, отдав ампулы мне. — Две недели не купать, беречь от холода и сквозняков. И подумайте насчет кастрации.

Пикс посмотрел на него с ненавистью взрослой разъяренной пантеры.

— А точно надо? — засомневалась я.

— А вы хотите заняться разведением? Или выпускать его на улицу?

— Нет, конечно.

— Тогда очень рекомендую. И вам, и коту от этого только лучше. Иначе, во-первых, он будет требовать кошку, орать и метить все вокруг. Во-вторых, выбросы гормонов, которые остаются без реализации, негативно влияют на здоровье. Когда у человека нет секса, он либо его находит, либо снимает напряжение другим способом. У домашнего кота такой возможности нет, поэтому он рано или поздно начинает болеть, а хозяева далеко не всегда связывают эти два фактора. Проще сделать так, чтобы кот не нуждался в половой жизни. Тут, конечно, тоже есть свои побочки, но из двух зол это меньшее.

Обсуждать с ним половую жизнь — пусть даже кота — было как-то… в общем, напомнило, что у меня ее тоже нет, почти два месяца.

— Наверно, вы правы, — вздохнула я и получила такой же возмущенный голубой взгляд в свой адрес.

— Тогда встретимся где-то после Нового года. Только позвоните мне предварительно, договоримся по времени. Там есть свои нюансы — сколько не кормить, не поить. Чтобы лишних неудобств котику не было.

Он оторвал от стопки стикер, взял ручку и написал номер, добавив под ним: «Сергей Покровский».

— Спасибо, — сказала я, спрятав листок и приступив к упаковке Пикса в переноску. — Тогда до встречи.

Глава 17

Я прямо чувствовала эту ярость из переноски, пока мы ехали в такси: ее словно окутывало адреналиновое облако. И, в принципе, могла понять Пикса. На его месте тоже злилась бы. Дома открыла решетку, и он направился в туалет, задрав хвост и презрительно им подергивая. Скрежет оттуда раздался такой, что кот, по идее, должен был продрать насквозь лоток, кафель и перекрытия. И провалиться вниз к соседям.

— Ну ладно тебе, давай мириться, — предложила я, когда он вышел, и показала банку утиного паштета. — Хочешь?

Иди на фиг, София! Или еще дальше.

Усевшись посреди коридора, Пикс задрал заднюю лапу, растопырил ее и начал демонстративно вылизывать между пальцами. То есть между подушечками.

— Нет, ну правда. Я понимаю, что ты недоволен, но это для твоего же блага.

Для твоего. Чтобы тебе жилось спокойнее. И для докторишки твоего, который денег заработает. Даже не подходи ко мне.

Развернувшись, он степенно удалился в комнату и забился под кровать. И ужинать не пришел.

— Ну и ладно, — сказала я, заглянув туда. — Сиди. Жрать