Цитадель - Клэр Кент

А я не могу сказать абсолютно ничего стоящего.

— Ты… ты думаешь, это подходящее место для нас, чтобы остановиться, не так ли? — спрашиваю я наконец.

Он кивает, и его глаза изучают мое лицо с присущей ему сосредоточенностью. Это нервирует.

— Да. Я не вижу никаких признаков того, что эти люди не те, за кого себя выдают. Я думаю, им можно доверять, насколько это вообще возможно в наше время. И у них хорошая организация. Вы с Брианной должны быть здесь в безопасности.

— Ладно. Мы тоже так думаем, — я прочищаю горло. — Спасибо, что привел нас сюда. Что… что ты будешь делать?

Его глаза слегка прищуриваются.

— Я имею в виду, мне было интересно… — я опускаю взгляд в пол, внезапно испытывая ужасное смущение. Что я пытаюсь сделать? Попросить Коула остаться здесь? Для чего? Для меня?

— Дел, — хрипло бормочет он.

Я сглатываю.

— Что?

— Что ты здесь делаешь?

— Я… Я не могла уснуть.

— Я понимаю, но тебе не следует здесь находиться, — он вдруг кажется крупнее, чем был минуту назад. Напряженнее. Когда я поднимаю взгляд, его взгляд скользит вверх и вниз по моему телу.

В его глазах появляется что-то новое. Я уверена, что раньше такого не видела. В тусклом свете его глаза кажутся серо-стальными. И горячими.

Горячими.

Я оглядываю себя и пытаюсь представить, что он может увидеть. Стройные обнаженные руки и ноги. Очертания небольшой упругой груди под тонкой тканью сорочки, соски заметно напряглись. Я так привыкла к тому, что мое тело скрыто слишком большой одеждой, что с трудом узнаю себя.

Я никогда не буду такой красивой, как Брианна, но сегодня я стройная, нежная и женственная.

Может быть, даже сексуальная.

Мое лицо не скрыто шапкой, которую я обычно ношу. Может, мое лицо тоже выглядит хорошо.

Коул пристально смотрит на него.

— Дел.

— Что?

— Чего ты хочешь?

Я открываю рот и снова закрываю. Опускаю взгляд в пол, а затем поднимаю на него глаза с нехарактерной для себя застенчивостью.

— Я… Я даже не знаю.

— Тогда возвращайся в свою комнату. Мы поговорим утром.

Часть меня хочет подтолкнуть его. Хочет заставить его признать ту искру, которая вспыхнула между нами. Ту, что пульсирует у меня в голове и между ног.

Но, возможно, эта искра только с моей стороны. Коул никогда даже намеком не давал понять, что видит меня в таком свете.

У меня нет реального опыта общения с мужчинами, по которому я могла бы понять, взаимно ли это чувство.

Я не Брианна, которая читает мужчин как открытую книгу.

Я — это просто я, в основном хорошо умеющая прятаться в тени.

— Хорошо, — я снова опускаю голову и на этот раз не поднимаю ее обратно. — Увидимся утром.

— Спокойной ночи.

Я поворачиваюсь и спешу обратно по коридору. Хотя я и не оглядываюсь, чтобы проверить, я знаю, что Коул стоит в коридоре и наблюдает за мной, пока я не добираюсь до своей комнаты.

***

На следующее утро мы сразу же приступаем к работе, желая показать, что рады внести свой вклад в жизнь Монумента. Мы с Брианной работаем в общественном саду, выпалываем сорняки и собираем спелые помидоры и перец. Коул отправляется на охоту с отрядом.

Я бы предпочла, чтобы он остался со мной. Я чувствую себя в большей безопасности, когда он рядом. Но я не собираюсь облекать эту мысль в слова.

Это назойливо. Самонадеянно. Мы с Брианной всегда заботились о себе сами, и в этом отношении ничего, по сути, не изменилось.

К полудню мне становится жарко, я устаю и обливаюсь потом. Утренняя смена заканчивается до обеда, поэтому я возвращаюсь в гостевой домик, чтобы умыться, пока Брианна ошивается поблизости, чтобы поболтать с кем-нибудь из горожан.

Я ополаскиваю лицо водой, когда раздается стук в дверь спальни.

Брианна просто зашла бы сама. Должно быть, это кто-то другой.

Я спешу открыть дверь и расплываюсь в довольной улыбке, когда вижу, что это Коул.

— Привет! Как прошла охота?

— Нормально. Хорошо, — его глаза бегают вверх и вниз по моему телу, как прошлой ночью.

Это снова вызывает то особое чувство — жар, напряжение, возбуждение и нервозность одновременно. Когда я опускаю взгляд на свое тело, чтобы проверить, что он видит, я понимаю, что на мне нет ничего, кроме тонкой майки, влажной от пота, и джинсов, которые низко сползают с бедер, оставляя открытой полоску живота.

Я смущенно подтягиваю джинсы.

— Что ты делала? — спрашивает он грубовато.

— Просто умывалась. Я так вспотела, работая в саду.

— О, — его взгляд снова пробегает по моему телу, прежде чем он слегка качает головой. — Я хотел сообщить тебе, что ухожу.

Все горячее возбуждение, только начинающее подниматься во мне, замирает в одно мгновение.

— Что?

— Я ухожу. Из города.

— Ты покидаешь город?

— Да.

Я с трудом сглатываю, с трудом сдерживая свое немедленное болезненное возражение.

— О. Ладно.

— Прости. Я не могу остаться.

— Я… понимаю. Ты должен найти своего брата.

— Да.

С минуту я смотрю в пол, тяжело дыша, пока не справляюсь со своими эмоциями настолько, чтобы улыбнуться ему.

— Ладно. Спасибо, что помог нам.

— Ты уже много раз благодарила меня. Тебе не нужно делать это снова.

— Хорошо, — я скрещиваю руки на груди, внезапно почувствовав себя голой.

— Вам с сестрой здесь должно быть хорошо. Кажется, безопасно.

Я киваю.

— Я не могу остаться, — я не совсем понимаю, почему Коул повторяет эти слова, но его голос становится немного хриплым, когда он произносит их снова.

— Да. Я знаю. Постарайся беречь себя там.

— Само собой.

Мы долго смотрим друг на друга, ни один из нас не произносит ни слова.

У меня нет абсолютно никакого права разочаровываться — чувствовать себя такой раздавленной, как сейчас. Он никогда не обещал быть рядом. Он даже не намекал на это.

Я настолько глупа, что все равно хочу этого.

Наконец я спрашиваю:

— Куда ты пойдешь?

— Я собираюсь направиться на север, а затем вернуться к побережью. Последнее, что я слышал — банда, с которой он работает, двигалась в том направлении.

— Ладно. Спасибо, что сделал крюк, чтобы доставить нас с Брианной в безопасное место.

— Я же говорил, что не надо меня благодарить, — его голос звучит почти сердито.

Я хмурюсь.

— Хорошо, — потом я понимаю, что он вот-вот уйдет, и я, возможно, больше никогда его не увижу. — А ты… Как ты думаешь, ты мог бы когда-нибудь вернуться в здешние места?

— Да. Да, я так и сделаю. В следующий