Королева на всю голову - Ольга Дашкова

Подхожу ближе, разглядываю шмат. Он выглядит… угрожающе. Он точно знает, что я понятия не имею, что с ним делать.

Рядом на столе — нож, соль в банке, перец в пакетике и сковородка, которая, клянусь, пережила вторую мировую. Беру нож, но потом кладу его обратно.

Нет, не сейчас. Я так устала. Я вымоталась. Я тащила чемодан, тряслась в прицепе трактора, бегала по лесу, пережила встречу с тремя придурками на мопедах и тремя другими в «Ладе». Мне нужен отдых. Мясо подождет. Оно никуда не убежит. Надеюсь.

— Все гениальное просто, — говорю я себе, разворачиваясь. — Сначала сон, потом подвиги. Даже Наполеон спал перед битвой. Или нет? Неважно.

Шлепаю обратно к домику, который мой Спаситель великодушно выделил мне. Внутри пахнет деревом, кровать выглядит скромно, но я падаю на нее, как на перину в пятизвездочном отеле.

Жесткая, скрипучая, но после всего, что было, это почти рай. Вытягиваюсь, закрываю глаза и не успеваю даже подумать, как проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь от холода.

Сквозь щели в окне тянет сыростью, понимаю, что солнце давно село. На улице темно, как в каком-то триллере, где героиня вот-вот услышит шаги за дверью.

Ежусь, обнимаю себя руками, пытаясь согреться. Лампочка на потолке — тонкая, как соломинка, — включается с таким скрипом, будто я разбудила древнего духа.

Свет тусклый, но хватает, чтобы разглядеть чемодан, который стоит в углу.

— Так, Каролина, — бормочу, потирая руки. — Ты не в Москве, не в спа-салоне, но ты жива. И это уже победа.

Открываю чемодан, роюсь в вещах. Платья, косметика, три пары туфель — о, да, я гений планирования. Из теплого — только толстовка, которую я взяла на случай «а вдруг на море будет шторм». Ярко-розовая, с надписью «Queen of Everything», не могу не усмехнуться. Ну, хоть что-то в этом хаосе соответствует моему статусу.

Снимаю сарафан, натягиваю толстовку поверх белья. Она едва прикрывает пятую точку, смотрю на свои туфли — шпильки, родненькие, кстати, очень дорогие. Они покрылись пылью, смотрят на меня с укором.

— Спокойно, девочки, — шепчу им, как старым подругам. — Вы еще выйдете на сцену. Но не сегодня.

Роюсь в чемодане, нахожу пару носков — белые, с дурацкими ананасами, которые я купила в приступе шопоголизма. Натягиваю их, но обуви у меня больше нет.

Оглядываю домик и замечаю в углу калоши. Огромные, резиновые, на пять размеров больше моей ноги. Они выглядят устрашающе, но выбора нет.

— О, да, — хмыкаю, засовывая ноги в калоши. — Я теперь официально королева деревенского кутюра. Пора на подиум. То есть на кухню.

Ковыляю к летней кухне, калоши шлепают по земле, как ласты, толстовка едва прикрывает то, что должна прикрывать. Если бы Аленка меня сейчас увидела, она бы умерла со смеху. Или записала это на видео и шантажировала бы до конца жизни. Но я не сдаюсь.

Ужин. Я обещала ужин.

На кухне все так же пахнет деревом и углем. Мясо на столе никуда не делось, смотрит на меня. Беру огромный нож, прикидываю, как бы отрезать кусок, но потом кладу его обратно.

Нет, я даже не знаю, с какой стороны подойти к этому монстру. Может, просто… засунуть его в духовку? Или на сковородку целиком? Или… черт, где телефон и Google, когда он нужен?

Пожарить мясо — это не сложнее, чем сдать экзамен по маркетингу. Просто делай.

Но внутри я понимаю, что маркетинг и мясо — это разные вселенные. Сажусь на стул, он скрипит. Мой Спаситель не такой уж страшный. Ну, да, выглядит как герой ужастика, но он дважды прогнал местных придурков. Это уже плюс.

И туалет у него, между прочим, чище, чем в некоторых московских кафе. Он просто… странный. Как я. Мы в каком-то смысле родственные души. Ну, или хотя бы родственные катастрофы.

С ним нужно просто подружиться. Пара улыбок, пара шуток, и он будет есть из твоих рук. Ну, или хотя бы не выгонит.

Идея остаться здесь кажется все более гениальной. Меня никто не найдет. Ни папа с его «традициями», ни мама с ее «так принято, Каро», ни Армен, гори он в адском огне.

Здесь, в этой глуши, я могу быть кем угодно. Даже той, кто умеет готовить. Ну, или хотя бы притвориться. А там, глядишь, и правда научусь. Или найду, как сбежать в город, где есть кофе и нормальная обувь.

Смотрю на мясо, потом на часы — все, что у меня осталось от прежней роскошной жизни. Уже вечер, а хозяина все нет. Может, он застрял где-то в лесу? Или к женщине какой заехал на огонек? Тогда он может вернуться только утром, а кушать хочется сейчас.

Встаю, беру нож и с видом великого шеф-повара тыкаю в мясо. Оно не сопротивляется, острие входит легко. Хм, а это, оказывается, просто. Ну все, ужин точно будет!

Глава 11 Каролина

Что-то пошло не так.

Ну, это мягко сказано. Это не просто «не так», это катастрофа мирового масштаба, достойная первой полосы газеты с заголовком: «Каролина Саркисян против куска мяса: кто кого?»

Спойлер: мясо победило.

Я стою на летней кухне, понимая, что я никогда в жизни не резала ничего сложнее авокадо для тоста. Кусок мяса огромный и пахнет так… так странно.

— Так, я обязана с ним справиться. Это просто физика. Нож, мясо, сковородка. Как в учебнике или в кулинарном шоу.

Беру нож, тыкаю в мясо, и, о чудо, оно поддается. Хм, может, я не такая уж безнадежная? Отрезаю кусок — несуразный, кривой, ладно, сойдет для первого раза. Теперь сковородка. Она стоит на плите, чугунная, тяжелая, как мои мысли о том, как я вообще здесь оказалась.

Плита — газовая. Это уже вызывает у меня легкую панику. У нас дома была индукционная, с сенсорной панелью, которая включалась одним касанием. А тут… тут какой-то древний артефакт с ручками, которые крутили еще