Нежеланная жена дракона, или Император готовке не помеха! - Злата Тайна

— Куда? А вдруг они ядовиты? Ты хоть и дракоша, но я не знаю, съедобны ли они для тебя.

Я достала заранее припасённый тёмный холщовый мешок и осторожно, чтобы не повредить, начала срезать грибы ножом и складывать внутрь. Их сияние, попав в сумку, стало тусклым, но всё ещё угадывалось сквозь ткань.

Срезав большую часть грибов, я выпрямилась и выдохнула. И тут мой взгляд упал на каменный пьедестал в центре комнаты. На нём лежала небольшая, но явно очень старая шкатулка. Она была сделана из тёмного, почти чёрного дерева и инкрустирована перламутром, который складывался в узор, напоминающий звёздное небо. На ней не было ни замка, ни видимых защёлок.

Кто-то явно спрятал её здесь, в самой глубине подземелий. Сердце подсказывало, что просто так оставлять её здесь — глупо. В лучшем случае её найдёт очередной ржавый доспех. Хотя, быть может, он и был её охранником. В худшем… В общем, я и так уже украла книгу и грибы. Какая разница, прихватить с собой ещё и загадочную шкатулку?

— Что нашла, то нашла, — пробормотала я, сгребая шкатулку в мешок к грибам. — Считай, трофей за победу над железяками.

Наполненный добычей мешок отяжелел. Я бросила последний взгляд на тёмную часовню и, прижимая к себе Пепсомара, поспешила назад, к лабиринту коридоров, стараясь вспомнить дорогу к выходу. Впереди меня ждало приготовление призрачной стряпни. И, похоже, к этому прибавлялась разгадка тайны шкатулки.

Глава 13

Идея пробираться на кухню под покровом ночи в костюме служанки казалась мне верхом авантюризма, пока я не примерила платье. Оказалось, что быть служанкой — это невероятно неудобно. Ткань была грубой и колючей, а фартук вечно норовил за что-нибудь зацепиться.

— Вы выглядите… очень естественно, леди Ортан, — с трудом сохраняя серьёзность, сказала Ингрид, поправляя мой чепец.

— Спасибо, Ингрид, — буркнула я, пытаясь придать лицу выражение смиренной служаночки. — Надеюсь, Громар не примет меня за новую посудомойку и не заставит чистить котлы.

Пепсомар, сидевший на спинке кровати, с интересом наблюдал за перевоплощением и время от времени издавал одобрительные стрекочущие звуки.

Дорога на кухню в новом облике была на удивление простой. Слуги, сновавшие по коридорам с вёдрами и метлами, не удостоили меня и взгляда. Я была для них частью пейзажа — невидимой и неинтересной.

Громар, застав меня у своих владений, от неожиданности чуть не выронил поварской нож.

— Ты⁈ — выдохнул он, озираясь по сторонам. — В таком виде? У меня сердце ёкнуло, подумал, призраков на кухню навела!

— Не призраков, а ингредиенты для них, — таинственно прошептала я, выкладывая на стол свёрток со светящимися грибами.

Глаза Громара округлились. Он осторожно потрогал один из грибов.

— Матерь драконов… Это же призрачные светляки! Где ты их раздобыла?

— Это долгая история, — отмахнулась я. — Скажи лучше, как извлечь из них эссенцию? В книге говорилось, что алхимик Лоран сделал это.

Громар почесал затылок.

— Кипятить или давить бесполезно — уйдут все магические свойства. Нужен дистиллятор, но не простой, а лунный. Серебряный, чтобы уловить самую суть.

Оказалось, что у Громара за печкой, в самом тёмном углу, пылился старый, почерневший от копоти серебряный дистиллятор, похожий на замысловатый музыкальный инструмент.

— Ещё моя бабка, царство ей небесное, гнала на нём эссенции для целебных зелий, — с гордостью пояснил он, начищая аппарат до блеска.

Процесс напоминал магический ритуал. Мы поместили грибы в колбу, Громар разжёг под ней не обычный огонь, а специальные угли, настоянные на лунном камне. Вскоре по кухне поплыл странный, горьковато-сладкий аромат. Вместо пара из носика дистиллятора начал сочиться бледно-голубой свет, который мы ловили в хрустальный флакон. Эссенция оказалась на удивление красивой — она переливалась и светилась изнутри, как жидкая ночь с россыпью звёзд.

— Красота-то какая, — прошептал Громар, зачарованно глядя на флакон. — Жаль, людям это не попробовать.

— Зато призракам — в самый раз, — обрадовалась я.

Теперь нужно было готовить. Я вдохновенно принялась за дело. Для Аристарха — огромный кусок мяса, замаринованный в травах и обжаренный до хрустящей корочки. В последний момент я плеснула в соус несколько капель эссенции. Мясо не изменилось внешне, но от него вдруг потянуло таким дымным, первобытным ароматом костра и дичи, что у меня самой слюнки потекли.

Для дамы в турнюре — нежнейший бисквит, пропитанный сиропом из засахаренных фиалок. Капля эссенции заставила цветы пахнуть так, будто их только что сорвали с клумбы в летний день.

А для молодого призрака-слуги — изящные тарталетки с трюфельной пастой. Эссенция придала им аромат влажной, прохладной земли после дождя — именно такой, какую обожают трюфели.

И, конечно, вино. В кувшин доброго красного вина я вылила оставшуюся эссенцию. Напиток забулькал, на мгновение вспыхнув ярко-синим светом, а затем успокоился, приобретя глубокий, почти чёрный оттенок и сложный, несравненный букет.

Громар, заворожённо наблюдавший за процессом, покачал головой.

— Никогда не думал, что буду помогать готовить обед для привидений. В жизни всякое бывает.

Готовые блюда мы упаковали в корзину, тщательно укутав их кухонными полотенцами, чтобы сохранить тепло и, что важнее, волшебный аромат. Пепсомар, который всё это время воровато охотился за упавшими крошками, с интересом обнюхивал корзину, явно недоумевая, почему еда пахнет так странно и заманчиво, но при этом казалась ему неинтересной.

Вернувшись в покои, я с трудом дождалась утра. Я уложила корзину в самый тёмный угол гардеробной, надеясь, что полотенца хоть как-то сохранят магию блюд.

Сон не шёл. Я ворочалась, представляя себе лица призраков. А если не сработает? А если эссенция выдохнется? А если им не понравится? В голове проносились катастрофические сценарии: призраки в ярости, насмешки, провал всего моего дерзкого плана. Я проверяла корзину каждые полчаса, прикладывая ладонь к полотенцам — они всё ещё были тёплыми, а из-под них пробивался едва уловимый, волшебный аромат.

Утром я еле-еле дождалась, когда Ингрид принесёт завтрак (снова овсянка, я даже не притронулась), и, сделав вид, что снова плохо себя чувствую, стала ждать. Как только служанка удалилась, я схватила корзину, посадила на плечо Пепсомара и, прикинувшись спешащей по делу горничной, ринулась прочь из замка.

Путь до дома казался вечностью. Каждый окрик стражника заставлял меня вздрагивать, а корзина в моих руках вдруг стала казаться подозрительно тяжёлой и заметной. Мне чудилось, что каждый прохожий смотрит именно на