Код любви на кофейной гуще - Анна Светлова

кофейни покрылись причудливыми узорами, а редкие прохожие кутались в шарфы, пряча носы от колючего ветра. Я открыла дверь заведения на час раньше обычного — хотелось подготовиться, продумать всё до мелочей.

После той вечерней встречи с Кириллом прошла неделя. Неделя, наполненная сообщениями, короткими звонками и одним ужином в маленьком ресторанчике на набережной. Кирилл оказался внимательным собеседником — слушал так, словно каждое моё слово имело значение.

Сегодня он должен был прийти к открытию. Мы договорились встретиться до начала рабочего дня — я хотела показать ему свои наброски.

Включила кофемашину, вдохнула аромат свежемолотых зёрен. Запах кофе всегда успокаивал, придавал уверенности. Достала из сумки папку с эскизами и разложила на столике у окна.

Идея пришла спонтанно, после нашего разговора о помещении напротив. Что если не открывать новое место, а преобразить это? Превратить обычную кофейню в уютное пространство с авторскими десертами. Маргарита Викторовна давно говорила о необходимости обновления, но всё откладывала из-за нехватки средств и идей.

Звякнул колокольчик на двери. Я вздрогнула и подняла глаза — Кирилл стоял на пороге, стряхивая снег с пальто. Щёки раскраснелись, в руках небольшой свёрток.

— Доброе утро, — улыбнулся он, подходя ближе. От него пахло морозом и чем-то древесным. — Надеюсь, не опоздал?

— Точно вовремя, — ответила я, чувствуя, как пульс предательски участился. Ладони вдруг стали влажными. — Кофе?

— С удовольствием.

Пока готовила напитки, Кирилл разматывал шарф, осматривался. Я украдкой наблюдала, как профессионально он оценивает пространство — взгляд скользит по стенам, задерживается на деталях. Его длинные пальцы аккуратно сложили шарф. Что-то в этой простой заботе о вещах заставило меня улыбнуться.

— Держи, — поставила перед ним чашку и тарелку с круассаном. Аромат свежей выпечки смешался с запахом кофе. — Сама делала сегодня утром.

— Ты встала в четыре утра, чтобы испечь круассаны? — он удивлённо приподнял бровь, отламывая кусочек.

— В пять, — я почувствовала, как щёки заливает румянец. — Хотела, чтобы всё было идеально.

Кирилл попробовал выпечку, прикрыл глаза от удовольствия:

— Потрясающе. Серьёзно, Вера, это... — он сделал паузу, словно подбирая слова, — невероятно вкусно.

По телу разлилась волна жара от его слов. Я села напротив, подвинула к нему папку, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле:

— У меня есть идея. Хочу показать тебе кое-что.

Открыла папку, достала эскизы. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, и я почувствовала лёгкий электрический разряд. Кирилл задержал взгляд на моём лице, прежде чем посмотреть на наброски.

— Я подумала о твоих словах. О помещении напротив, о кондитерской. И поняла — можно начать отсюда, — я обвела рукой кофейню, чувствуя, как пересыхает во рту. — Превратить это место во что-то особенное. Не просто кофе, а настоящие авторские десерты. Место, где люди смогут не просто выпить кофе, но и получить настоящее удовольствие.

Последнее слово я произнесла тише, заметив, как потемнел его взгляд. Кирилл склонился над эскизами, его пальцы — длинные, с аккуратными ногтями — скользили по бумаге. Я невольно представила эти пальцы на своей коже.

— Смотри, — я придвинулась ближе. — Здесь открытая витрина с десертами. А тут посетители смогут наблюдать за процессом. Прозрачные перегородки, чтобы видели, как рождаются сладости.

Моё колено случайно коснулось его ноги. Я не отодвинулась.

— Я говорила с хозяйкой. Она заинтересовалась, — сердце колотилось где-то в горле. — Кирилл, мы могли бы сделать это вместе. Ты дизайн, я — концепцию и меню. Это был бы наш совместный проект.

Я подняла глаза. Что-то изменилось в его лице — словно захлопнулась дверь. Желудок сжался от предчувствия.

— Вера, — его голос стал ниже, холоднее. — Это... интересная идея.

— Но? — выдохнула я, ощущая, как немеют кончики пальцев.

Кирилл выпрямился, отодвигаясь. Между нами вдруг возникла пропасть.

— Я не могу взяться за этот проект.

Воздух застрял в лёгких. Я смотрела на него, не понимая, что происходит.

— Почему? — слова царапали горло.

— Это сложно объяснить, — он потёр переносицу, избегая моего взгляда. Жест казался фальшивым. — У меня обязательства перед другими клиентами. Большой проект, который...

— Не ври, — перебила я, удивляясь собственной смелости. — Если не хочешь, просто скажи.

Его глаза сузились.

— Хорошо. Последний раз, когда я работал с кем-то... близким, всё закончилось катастрофой.

Близким. Это слово обожгло. Значит, он тоже чувствовал химию между нами.

— Ты думаешь, я подставлю тебя? — кровь отхлынула от лица. — Или это просто отговорка?

— Вера...

— Что происходит? Я что-то сделала не так? — я подалась вперёд.

Его зрачки расширились.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — процедил он.

— Потому что ты не даёшь узнать, — я чувствовала, как дрожат руки. — Я не предлагаю тебе отношения, Кирилл. Я предлагаю бизнес. Но ты боишься даже этого.

Он резко встал, одним движением застегнул пальто. Побелевшие костяшки пальцев выдавали его напряжение.

— Прости, Вера. Я не могу, — его голос звучал глухо. — И... мне пора.

Он развернулся и вышел, не закрыв за собой дверь. Холодный воздух ворвался в кофейню, обжигая кожу.

Я смотрела на недопитый кофе в его чашке. На отломанный кусочек круассана. Что я упустила? Кто она — та, с которой всё закончилось «катастрофой»?

Я сжала эскизы так, что бумага впилась в ладони. Боль отрезвила. На полу у порога лежал его свёрток — тот, что он прижимал к груди, когда вошёл. Я опустилась на колени, развязала ленту дрожащими пальцами.

Альбом с фотографиями старых кафе. Мои пальцы скользнули по пожелтевшим страницам, пока не наткнулась на снимок, от которого перехватило дыхание.

Точно такая кофейня. Та, что годами жила в моих эскизах и мечтах.

Кружевные шторы, маленькие круглые столики, цветы в кашпо у входа. Всё, как в моих рассказах об идеальном месте.

Замерла, ощущая, как холодеет кровь. Кирилл не просто отказался от проекта. Он бежал от чего-то... или от собственных чувств.

От понимания этого я выронила альбом. Стеклянная крышка кофемашины отразила моё лицо — бледное и растерянное.

Снаружи завыл ветер, и дверь, оставленная Кириллом распахнутой, с грохотом ударилась о стену. Я вздрогнула — будто этот звук был ответом.

Глава 17. Кому верит прошлое?

Кирилл

Снег падал крупными хлопьями, оседая на плечах и волосах. Кирилл не замечал холода, шагая прочь от кофейни быстрым, почти злым шагом. Сердце колотилось где-то в горле,