Развод. Я тобой одержим - Марта Заозерная

нужны вещи?! Хорошие, еще с этикетками. В ЦУМе скоро завоз новых коллекций. Мой стилист сказала, пора место освобождать. Выкинуть вроде жалко, а вы, может, поносите?! Обсуждали же как раз кофточки, – лукаво ей улыбаюсь. – Если не налезет – выкиньте, – стреляю глазами в Кристину. Подмигиваю.

Судя по всему, эффектно. Потому что последняя с грохотом назад падает, не сумев сбалансировать на двух ножках стула. Выглядывала меня из-за подруги и свалилась.

Начинается суета. Джентльменов у нас полно, но я первой успеваю оказать помощь.

Помогаю ей подняться. И даже отряхнуться. Света вокруг суетится. Хочется ядом в меня прыснуть, но, видимо, обе в шоке.

Перевожу твердый взгляд с одной на другую. Жаль их. Все мы несчастны по-своему. Я всё понимаю. Но каждый сам за себя. Теперь защищать меня некому – значит, надо самой вспоминать, как это делается.

– Кристина Владимировна, ну как же Вы так, – стараюсь говорить легко.

Мы по-прежнему стоим в полутора метрах от остальных. Приводим пострадавшую в порядок.

– Да! – подключается Света. – Координация у тебя, подруга, хромает. А теперь и ты сама хромать будешь! – смеётся злорадненько.

У них, походу, и без меня атмосфера душевная.

– Кстати, о координации. Хотите, дам номер своего преподавателя по стрип-пластике? – любезно им предлагаю. – У меня в кошельке визитка должна была остаться. Очень помогает с балансом. Да и для поддержания тонуса в мышцах идеально подходит.

Специально на Свету смотрю. Ее мышцы припрятаны за килограммами сорока лишнего веса.

Я сегодня в ударе. Сама доброта.

Меня можно считать искренней. Я правда умею стрип танцевать. В цокольном этаже, в бильярдной, у нас пилон установлен.

Говоря, что ради Марата на многое шла, я не лукавлю. Список развлечений в моем исполнении был достаточно широк.

Только вот не помогло это нашему браку.

Ответить они мне ничего не успевают, потому что дверь в кабинет распахивается. Входит Виталий Семёнович, директор лицея.

– Коллеги, прошу прощения за задержку, – начинает он на ходу, окидывая собравшихся взглядом. – Был важный звонок. Нельзя не ответить, – занимает место за столом, а я вот не успеваю. Его слова меня ловят в процессе: – Аврора Александровна, спуститесь к секретарю. Вас там ждут. Это важно. А мы с вами, коллеги, давайте начнем.

Глава 11

– О чем ты хотел поговорить? – спрашиваю у своего собеседника.

Ильяс.

Хасанов Ильяс Айдарович – двоюродный брат моего мужа, сын его родной тети.

Именно он ждал меня в приемной.

Я не стала скрывать свое удивление – он впервые приехал ко мне на работу. Но поговорить у нас не вышло. Договорились увидеться в двенадцать, когда будет окошко в расписании.

Пятый класс сегодня в театр отправился. В нагрузку на их место никого не поставили, поэтому полчаса я свободна словно птица.

Вот и сидим с Ильясом в небольшом кафе, недавно открывшемся напротив лицея. Сейчас урок, школьников мало, только самые ярые прогульщики. Каждый из них, проходя мимо, считает своим долгом со мной поздороваться. То и дело на них отвлекаюсь.

– Может, для начала заказ сделаешь? – посмеивается, окидывая меня внимательным взглядом, Ильяс. – Ты похудела, чародейка? – насмешливый голос участием пропитан.

Прищуриваюсь, склонив голову набок. Выражаю свое недовольство. Делаю вид, будто испепелить его взглядом желаю.

Ильяс знает, как я реагирую на подобные прозвища – считаю их неуместными. И всё же продолжает дразниться. Чародейка. Кудесница. Ведьмочка. Такие обращения он использует с первых дней нашего знакомства. Причина – моё удивительное влияние на мужа, мол, в моем присутствии он меняется.

Будь Марат поблизости, Ильяс бы не стал меня задирать. Сейчас же вольно вести себя может.

Как-то раз за ужином Ильяс посетовал, что никогда прежде не видел брата таким… как он назвал – «сахарком растопленным».

Сейчас слова деверя звучат ещё глупее, чем раньше.

Если бы он видел, с какой охотой Марат на моих глазах другую бабу натягивал…

Интересно, забудется или нет?! При любой возможности я вспоминаю. Мечтаю, чтобы боль притупилась. Пока что разочарование слишком сильно.

– Я буду горячий бутерброд с сыром и сливочный кофе с кленовым сиропом, – произношу негромко, наклонившись в его сторону.

Марат бы такого выбора не понял и заказал бы для меня еду на свое усмотрение – что-то, более подходящее для обеда.

– Ро, ты как всегда! – заявляет Ильяс, сияя улыбкой. – Можешь не переходить на шепот, я не Марат. Со мной есть можешь всё что захочешь, – подмигивает задорно. – Я понимающий.

Он говорит правду, но у меня отчего-то колет внутри неприятно. Неужели давление Марата так бросалось в глаза?

Я была уверена, что мой брак прекрасен и почти лишен недостатков.

– Я и с ним ем всё что хочу, – бурчу деланно недовольно.

Мужчина кивает учащенно, выразительно делая вид, будто верит.

Смеемся беззвучно.

– Подожди меня, хорошо? Я заказ сделаю у кассы. Тебе ведь быстрее надо на работу вернуться?

Киваю в ответ.

Следующий урок строго по расписанию. Нельзя опаздывать. За пять минут разнести всё вокруг для детей не проблема.

Наблюдаю за тем, как Хас поднимается из-за стола. Резвой походкой направляется к стойке.

У них с Маратом во внешности есть что-то общее, и всё-таки Ильяс выглядит проще. Не тот рост. Не та стать. Не та уверенность в собственном превосходстве. Он словно в доску свой парень.

В памяти сохранились моменты из нашей юности. Даже когда Марату прилетало немало, выдержка его не покидала. До последнего держался непроницаемым, не показывая своих истинных чувств. Таким и остался. Эмоции Ильяса проще считать.

От воспоминаний о муже резкая боль обжигает сердце. Иногда ноет фоново, а иногда кусочки истерзанного органа отсекает.

Какая же я размазня.

Гоню от себя непрошенные чувства, вновь принудительно переключая внимание.

Быть может, такой силой духа, как у брата, Ильяс и не обладает, зато он умный. Начитанный. С ним всегда есть о чем поговорить.

В отличие от Марата, Хасанов никогда не терял связи с семьей. После смерти отца Ильяс с матерью переехали в дом её старшего брата – Сабиева Таира Маратовича.

Позднее женщина вышла