Разоблаченный рыцарь - Милена Янг

— Марк! Отпусти! — запротестовала девушка, спотыкаясь, пока Стаймест вел ее по темному коридору.

— Поздравляю, ты вывела меня из себя, — прорычал парень, втолкнув ее в какую-то комнату. Агнес ойкнула от боли, ударившись рукой об дверь.

Закрывшись на замок, он бросил на девушку взбешенный взгляд.

— Я не позволю тебе делать это со мной, — предупредил Марк, подойдя к ней вплотную. Она не сдвинулась с места. — Ты меня слышишь?! Ты просто…

— Будь добр, объясни, что ты подразумеваешь под загадочным «это»? — огрызнулась Агнес, с вызовом глядя на него горящими глазами. — Что «ты просто»?!

— Не заставляй меня это произносить вслух.

— Ну же, вперед, придурок! — Девушка оттолкнула его от себя, ударив в грудь. — Чего ты ждешь? Или снова надел маску заботливого парня? Мне тошно от тебя! Ты жалкий, ты прикрываешься своими детскими травмами в то время, как давно пришло время повзрослеть! Открой глаза, Марк! — закричала она, потеряв самообладание.

Парень молчал, крепко сжав челюсти.

— Давай! Говори, что хотел! — Агнес снова гневно толкнула Стайместа. — Я не услышу ничего нового, чего бы не слышала от тебя прежде!

— Что, подстилка, пошла по рукам? — рявкнул он, надменно скривившись. — Ты просто не годна ни на что, кроме как лежать под кем-то. — Колкие грязные слова кипятком ошпарили душу Уокер.

Двумя шагами Марк уничтожил расстояние между ними и схватил девушку за плечи, впиваясь пальцами в обнаженную кожу.

— Это ты хотела услышать? Пожалуйста!

— Не трогай. Я не принадлежу тебе.

Фраза, хлестнувшая его, как пощечина. Вызов в ее глазах. Выпрямленные плечи.

— Я вольна делать, что хочу. — Агнес вызывающе посмотрела на парня. Несмотря на то, как пересохло в горле, и на то, как сильно хотелось завопить от его несправедливых, пачкающих ее слов.

Марк весь горел. Проклятье, что происходит?! Стаймест облизнул сухие губы, ощущая, как пальцы покалывает от нежности ее кожи. Минуту назад он ощущал ее страх, теперь же она уверенно могла дать ему отпор. Как можно вообще так меняться?

— Признай, что не можешь меня контролировать, — улыбнулась холодно Уокер. — Ты для меня никто. Пустое место. Так, парень на один раз.

Парень ощущал это противостояние. Искрящее в воздухе. Густое. Больно ранящее. Живое. И это ему… нравилось?

Я не принадлежу тебе.

Он толкнул Агнес к кровати.

— Взаимно, — насмешливо проговорил Марк, давясь собственным ядом.

А перед глазами внезапно встала мерзкая картина. Перекрывая воздух, звуки, картинки — все.

Какого… какого хера. Это не должно было его беспокоить. Только в ушах звенело, сметая все волной гнева.

Чужие губы на ее губах. Руки, что крепко обвивают ее талию. Не его руки.

Стаймест не мог перестать об этом думать.

Он стиснул зубы, пытаясь успокоиться. Что, если не в первый раз?

Больное воображение рисовало то, как она отсасывала Алексу, стоя перед ним на коленях. А этот урод зажмуривался от удовольствия, подаваясь вперед, прижимая ее голову ближе.

Отвратительно.

Марк скривился. Как же противно. Он буквально ощущал колющее раздражение у себя в глотке.

На миг в глазах Агнес промелькнул страх. Парень бросил ее на постель, нависая над ней сверху.

— Где же твой рыцарь? Почему не спасает свою принцессу из лап чудовища? — будто бы искренне поинтересовался он с надрывом в голосе.

— Какой же ты подонок, — злобно слетело с губ девушки. — Ненавижу тебя. — Она уперлась руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть от себя.

— Но хочешь. — Марк самодовольно оскалился. — Да ладно тебе, Уокер, чего ты ломаешься, как в первый раз? — Он сжал ее запястья и поднял над головой девушки.

— Больно!

Алекс довольно запускает пальцы в ее волосы, а она приоткрывает рот…

— Мне тоже!

Марк похолодел, когда понял, что сейчас произнес.

Мне тоже больно.

Что ты несешь… Просто молчи.

То, что ты чувствуешь, скоро пройдет… Это мимолетная херня.

— Что? — прошептала Агнес, распахнув глаза.

— Ничего, — огрызнулся он.

А внутри все дрожало. Кипело. Взрывалось. Это не «ничего». Дело дрянь.

Просто забудь эти слова, Уокер. Потому что я не понимаю, какого хера со мной творится.

Что ты делаешь со мной? Я не понимаю, мать твою…

Не говори сейчас ничего. Не спрашивай.

Никогда прежде Марк не слетал с катушек по такому поводу. Раньше они спокойно делились с парнями девушками.

— Тебе не все равно.

— Конечно. — Он тяжело задышал, наклонившись так, что их носы столкнулись.

Агнес пронзило с головы до ног. Безумно хотелось расплакаться. Потому что она знала, что последует за этими словами. Предчувствовала. Стаймест сделает то, в чем преуспел лучше остальных, — причинит ей боль.

Марк закрыл глаза, а после наклонился к ее уху.

— Я не хотел потерять такую занятную игрушку.

Да. Это правда. Он не позволит сломить эту девчонку кому-то… кроме себя, разумеется.

Агнес вздрогнула. Ресницы ее затрепетали, но девушка упрямо смотрела ему в лицо.

— Интересно, скольким ты даешь? — задумчиво поинтересовался парень, скользнув ладонью по ее бедру. В том месте, где он касался, кожа вспыхивала и начинала гореть. — Учитывая то, с какой легкостью ты раздвигаешь передо мной ноги, думаю, для тебя это не проблема. Значит, слухи, что я распустил о тебе, правда. Ведь так? Что, трахаешься с ним и с Рэтом попеременно?

За ребрами заныло.

— Заткнись. — Агнес дернулась, решительно намереваясь сбросить его с себя, но Марк во много раз превосходил ее силы. Это было невозможно.

— И что в тебе нашел Алекс? Ты же пустышка, — презрительно скривился парень, заглядывая в ее блестящие глаза.

Да. Наконец-то. Ощути то же, что и я.

— Наши с Алексом отношения тебя никоим образом не касаются! — выплюнула девушка, ощущая, как перед глазами все расплывается от слез.

Ненавижу-ненавижу-ненавижу тебя.

«Наши с Алексом»…

Почему это его задело?

— Ты неинтересен мне. Слышишь? Мы с Алексом не нуждаемся в твоих дурацких советах. — Уокер прервалась. — Даже не смей больше смотреть в его сторону, а тем более вредить ему, — окинула девушка равнодушным взглядом Стайместа. — Ты противен мне, Марк. Меня тошнит от тебя. Тошнит! Слышишь?

Резкое движение — и она выбралась из-под него, одернула задравшееся платье и сразу же отошла на два шага назад. Парень выглядел хладнокровным, и это приводило Агнес в растерянность.

«Мы с Алексом».

Мы, мать его, с Алексом.

У нее определенно отсутствовал инстинкт самосохранения.

Словно смертельный яд, разносясь по всему телу и воспламеняясь в крови, ревность отравляла Марка, оседала в грудной клетке. Он ощущал себя подожженным заживо. Огонь опалял, обнажая кости и превращая все на своем пути в серый удушливый пепел. Дышать было трудно, больно. Легкие отказывались пропускать воздух. Парень мог поклясться: эта проклятая, мучительная боль раздавалась со всех