Разоблаченный рыцарь - Милена Янг

Заткнись, чертова Уокер.

— Тогда почему ты хочешь меня, а не его? — прорычал Марк прежде, чем подумал.

Его глаза — два адовых омута, глубокие, притягательные, сжигающие. Взгляд — пустой. Мимолетные звездочки интереса в ледяных безднах гасились холодящей тьмой, а на губах играла улыбка. Странная, отдающая безумием, от чего коробило неимоверно.

Агнес замерла, шокированная такой реакцией. Сердце билось, как пойманная в силки птица, а щеки горели под его пылающим взглядом. Господь всемогущий.

— Если я тебе настолько противен, какого хера ты залезла на меня в коридоре и облизывала мой язык? Почему ты терлась об меня? Мать твою, да если бы я тебя не остановил, ты бы меня прямо там трахнула, — грязно усмехнулся Марк, делая к ней шаг.

— Заткнись! — крикнула Агнес, ощущая, как внизу живота разливается волна тепла. Проклятый Стаймест. — Ничего этого не было.

— Да неужели, — снисходительно улыбнулся парень. — Врать плохо, мышка Уокер. Особенно — врать себе.

Кипящая волна плавящей страсти и похоти знакомо разлилась по всему телу. Накрыла с головой. Въелась под кожу. Без шанса на спасение.

— Ничего не было, слышишь? — яростно повторила она. — Только сон. Ты ведь этого хотел.

Нет.

То есть теоретически — да.

Но это было до того, как он осознал, что…

Марк смотрел на нее, стискивая зубы до противного скрежета. Пропуская все эмоции через себя. Впитывая ее энергию. Агнес не двигалась, а он продолжал ощущать ее жаркое дыхание, чувствовать запах густых каштановых волос и видеть затуманенные глаза Уокер. Парень чувствовал ее близость и взаимное влечение. Буквально осязал это. То, кем он заставил стать Агнес.

— А ты? — бездумно сорвалось с его губ.

Если уж бросаться в омут, то только с головой. Он больше не остановится. Не теперь.

Ничего в ответ. Ни единого слова.

Девушка недоверчиво покачала головой и направилась к двери. Даже, черт бы ее побрал, не посмотрела в его сторону.

— Струсила, да? — с издевкой спросил Марк. — Впрочем, весьма ожидаемо. Мышки всегда сбегают. Смотри не расшибись по дороге, — бросил ей в спину свою любимую фразу парень. — Иди вымаливай прощение у Алекса. Можешь даже отсосать ему. Уверен, он это оценит по заслугам.

Марк поймал руку Агнес за секунду до того, как она замахнулась, чтобы его ударить. Второй раз за вечер. Гребаный рекорд.

— Да ладно, детка, чего ты так злишься? Быть распущенной — не преступление.

— Отвали! — Девушка стала яростно вырываться.

В глазах пекло и хотелось просто уйти. Подальше от него. Подальше от этих омерзительных, пачкающих слов. Казалось, с каждой его фразой она очернялась, становилась грязной, как Стаймест и представлял.

Заведя ее руки за спину, Марк толкнул девушку к двери и прошептал на ухо:

— Что я такого сказал? — Он чувствовал, как поднимается и опускается ее грудь. — Ты что, не развлекаешься с Алексом? Или тебя злит, что я об этом говорю? Не надо смущаться своего образа жизни, Уокер.

Агнес напряглась и попыталась вырвать руки, но парень не позволил. Лишь сильнее скрутил их и вжался всем своим телом в ее.

— Ну давай же! — подначивал Марк, наблюдая, как по ее щекам стекают слезы, которые он так жаждал увидеть. — Давай. Признай это! Ты тоже трешься об него? Также стонешь ему в рот?

Глаза Агнес вспыхнули яростью, когда она закричала:

— Ни с кем, кроме тебя, сволочь!

И он остановился. Весь мир остановился.

Марк тяжело выдохнул. Сердце бешено стучало в груди.

А внутри все рассыпалось. Все тупые фантазии с Алексом, все вопросы, все ответы. С ее взглядом. С этими «я-разделяю-твою-боль» глазами.

Ему было плохо. Марк понимал, что эта девчонка пробралась ему под кожу.

Понимал, что не просто влюбился.

А полюбил.

И сходил с ума от чувства вины и бессилия.

Он не был способен поменяться. Даже ради нее.

— Я говорил, что со мной будет больно, Агнес, — прошептал парень, выпустив ее руки.

И едва не задохнулся от облегчения и удовольствия, когда вместо того, чтобы оттолкнуть и убежать, девушка прижалась к нему ближе. Ощущая жар его кожи.

— Не знаю, сколько еще я смогу продержаться, — едва слышно произнесла Агнес, коснувшись губами его шеи.

Марк прерывисто выдохнул, подхватил ее на руки и опустился на край постели. Оседлав его, Уокер доверчиво положила голову ему на грудь.

— У нас ничего не получится. Мы разрушаем друг друга.

— Я не могу тебя отпустить, Агнес. — Вымученный выдох через сжавшуюся до боли диафрагму.

— Почему? — прошептала она дрожащими губами.

Он молчал. Долго. А потом…

— Я разрушен, так? — спросил горько Марк, слегка встряхнув головой. — Скажи мне правду. Что ты видишь, когда смотришь в мои глаза?

Парень повторил те самые слова, и сердце Агнес пропустило удар.

— Согнут, но не сломлен, Марк, — прошептала она. Крошечные бисеринки слез зависли на кончиках ее ресниц.

Стало так оглушительно тихо. Словно все звуки мира исчезли. Обостряя органы чувств. Теплом растекаясь в области солнечного сплетения. Согревая изнутри. Собирая его по кусочкам.

Вдруг все стало так понятно. И его ярость, и ее слезы, и «все-это-болезненное-в-груди».

Я не знаю, что там находится…Сохранилось хоть что-то или одно пепелище?.. Но все, что осталось, принадлежит только тебе…

— Отвечая на твой вопрос… — Марк едва ощутимо потерся губами об ее губы, нежась. Девушка вздрогнула, но глаза прикрыла. Кто мы друг для друга? — В моей голове только ты, мышка Уокер.

— Никаких свободных отношений? — робко спросила она, шмыгнув носом.

— Никаких свободных отношений, — повторил парень за ней, и уголки его губ дрогнули в улыбке.

Агнес провела по ним пальцами и через мгновение заменила своими губами. Бабочки затрепетали в животе Марка от ее прикосновений.

Как же приятно его целовать. Тепло, сладко, нежно.

Голубые глаза были подернуты дымкой. Мучительное напряжение вновь повисло между ними. Она исследовала глазами черты его слишком красивого лица, прекрасного тела, и гипнотическая страсть охватила Агнес. Хотелось бездумно целовать его. Хотелось больше. Хотелось глубже, осязать его всего.

Ее руки пробрались под рубашку парня, короткие ноготки требовательно царапали спину, впивались в лопатки, оставляя на теплой коже полумесяцы.

— Твою мать, детка, — прорычал Марк, схватил ее за руку и повел к кровати. — Садись.

Она растерянно взглянула на него.

— А ты?..

Парень опустился на колени, многообещающе ухмыльнувшись ей.

— Хочу кое-что тебе сделать, — с небывалой для него застенчивостью и нежностью улыбнулся Марк. — Ты мне позволишь? — робко поинтересовался он, выглядя при этом милым и жутко сексуальным одновременно.

— Я не знаю… — нахмурилась слегка Агнес, и парень едва не рассмеялся от ее сосредоточенного вида.

— Не бойся,