Опекун. Тихий омут - Ана Сакру

глаза.Заметила, как у него хищно дрогнули ноздри, а взгляд за секунду стал твердым. А потом Кир как-то мягко и совершенно нахально улыбнулся. – Нет, останься со мной, – в черных глазах вспыхнуло и погасло нескромное обещание.У Таи жар опалил щеки и она, смутившись, отвернулась. – Зачем? – ломко спросила. – Зачем? – хмыкнув, эхом переспросил Кирилл. Сполз в кресле, широко расставив ноги и практически устроившись полулежа, и, скривившись, достал пачку сигарет из кармана брюк, – Открой балкон, будь добра, меня немного ведет, – Не дожидаясь, пока Тая распахнет окна, чтобы впустить свежий воздух, зажал в зубах фильтр и чиркнул зажигалкой.Сама не понимая, что она до сих пор тут делает, Тая подошла к шторам и отодвинула одну из них в сторону. Открыла настежь балконную дверь, каждой клеточкой ощущая на себе тяжелый, изучающий взгляд Кирилла, нацеленный ей в спину.

Когда обернулась, мужчина крутил в пальцах сигарету, наклонив голову вбок с задумчивым видом. Карие глаза сощурились. – Так что у тебя с тем мальчиком? – вкрадчиво. – Тебе это важно? – выгнула Тая бровь.

– Да.

Девушка грустно улыбнулась и покачала головой.

– Если я скажу, что всё. Всё у меня с ним, разве это что-то в твоих планах поменяет?

– В планах – нет, – согласно кивнул Тихий, продолжая в упор смотреть на нее.

– Тогда какая разница, да, Кир? Ты ведь мне сам так говорил. Не задавать вопросы, если ответ на них ничего не изменит.

– Он изменит то, что я думаю о тебе.

Как укол. Тонкий, но очень болезненный.

– А это уже неважно мне, – поджала губы Тая, стараясь скрыть, что мысль о том, что он может думать о ней плохо, ее задевает. Сделала глубокий вдох носом и…не выдержала. – Хотя… Какое право у тебя думать обо мне плохо?! Я ничего не обещала тебе! – повысила голос, меняя тон всей беседы, неожиданно даже для себя.

Кир лениво улыбнулся, словно только этого и ждал. Жадно втянул в себя сигаретный дым прежде, чем ответить.

– Слишком быстро. После нас.

– Ах, слишком быстро! – передразнила его Тая, начав ходить по комнате, не в силах устоять на месте из-за того, как закипала кровь, – А ты значит все это время мучился, сочинял серенады и ждал! Ты же у нас так влюблен!

– Я все это время сидел в СИЗО – там не очень с серенадами, – огрызнулся Кир, и его взгляд тоже опасно вспыхнул, показывая, что раздражение Таи страшно заразительно, – Хотя откуда тебе помнить, ты там не появлялась, – добавил с сарказмом.

– Это что? Упрек?!

– Возможно, – сощурился, размазывая по пепельнице сигарету.

Тая от возмущения на миг задохнулась. Пульс бешено зачастил в ушах.

– То есть я должна была навещать тебя как примерная возлюбленная после того, как узнала, что я для тебя просто ходячий акционный пакет? Сделать вид, что этого просто не было? Та что ли?! – запальчиво выкрикнула, – Которым ты так дорожишь, что у тебя на него даже стоит!

– Ты реально веришь в то, что говоришь сейчас? Или тебе всего лишь не захотелось связываться с мужиком с проблемами? – рыкнул Кир, взирая на распалившуюся девушку исподлобья.

– А ты, когда разговаривал с матерью, верил в то, что говорил? – прошипела Тая, бешено сверкнув глазами, – Ответь правду сейчас, Кир! – тише, настойчивей, – Ответь! Я же слышала, как ты это говорил, какими интонациями. Ты… Ты был искренен! И не смей мне врать, что это не так!

Их взгляды скрестились. У Кира по щекам прокатились желваки, и он, тяжело выдохнув, снова откинулся в кресле. В глубине темных глаз мелькнуло что-то отстраненное.

– Хорошо. Да, был, – нехотя проговорил, – В чем-то…Но это далеко не безразличие, которое ты мне так настойчиво пытаешься навязать. Скорее наоборот....

Умолк, с непонятным отчаянным вызовом наблюдая за Таей, которую мелко трясло. Его слова сейчас многократным эхом бились в ее черепной коробке. Девушка молчала, затаив дыхание и ожидая, что дальше. Кир устало потер лоб, прикрывая глаза, прежде чем продолжить говорить. В спальне стало пугающе тихо.

– Я ненавижу то, – хрипло, почти шепотом, – что отец фактически подложил тебя под меня, что это его какой-то извращенный план. Что он умудрился даже пролезть в мою постель, – громче, снова заводясь, – Указать, кого трахать…

– Так не трахай! – обиженно бросила Тая.

Кир мучительно улыбнулся. Глаза его влажно блестели.

– Не могу, – ответил просто, – Птенец, я….Не спрашивай почему и не смей обесценивать все чертовыми акциями, – добавил с совершенно неуместной, странно смотрящейся сейчас улыбкой.

Дернув кадыком, снова замолчал. Тая завороженно смотрела на него, пытаясь осознать услышанное. Внутри бешено дребезжало из-за натянувшихся до предела нервов.

– И поэтому не хочешь детей. Чтобы точно не навсегда, чтобы без будущего… – пробормотала себе под нос, но все же вслух.

Кир удивленно выгнул бровь, а затем цинично улыбнулся.

– А ты что ли хочешь сейчас детей? – протянул, – Или все-таки поступать, Птенец? Я уж молчу, про то, что ты меня посылаешь, про следствие и про то, что в тебя только что стреляли. Либо шашечки, либо ехать…

– О, не надо, пожалуйста, прикрываться заботой обо мне и моей учебе. Тебе ведь плевать на все планы, кроме твоих собственных! – всплеснула руками Тая.

– На твои планы мне не плевать, – тихо отрезал Кир, подаваясь в кресле навстречу Тае. По напряженной шее проехался кадык. Взгляд застыл, впившись в девушку, – Но да…Да, ты права. Отчасти в этом причина. Отец, видимо, – Кир сипло кашлянул, будто дальше ему было сложно говорить, – весело придумал, как сделать настоящего Тихого с его родной кровью. Фамилия его и моя, гены его и твои… Какая ирония, да, Птенец? – уголок губ Кирилла издевательски взлетел вверх, – Практически гениально! Я уже взрослый мужик, но меня ломает как подростка от мысли, что мне, не спрашивая, подсунули женщину, а я… – И Кир перестал улыбаться, жадно и обреченно смотря на Таю, – А я не нахожу в себе сил переиграть и отказаться, – севшим голосом продолжил, – Знаешь, отец всегда пытался меня подавить. Я жестоко сопротивлялся. Но… По-настоящему он хвалил только тогда, когда я делал по-своему, и у меня выходило лучше, чем у него. И сейчас меня душит, Тай, что я в последний раз не могу пойти ему наперекор, – губы Кира дрогнули, взгляд болезненно затуманился, – Он смотрит на меня сверху, я чувствую. И видит всё. И я не знаю, чего в его взгляде больше – одобрения или разочарования.

Тая всхлипнула, ощущая, как подступают слезы к глазам. Как она пропитывается вся насквозь тяжелыми эмоциями, идущими от Кирилла. Неосознанно сделала к нему шаг, сначала один, потом второй. Протянула руку, пока он