Бывший муж. Настоящая семья для Бусинки - Николь Келлер

едва заметно, миллиметр за миллиметром продвигаюсь и спиной закрываю коридор. Чтобы хоть так скрыть Бусинку от цепких и внимательных глаз Олега. Потому что как только он увидит Дарину, сложит два и два и поймет, чья она дочь.

И я уверена, что как близкий друг, Олег не будет молчать. Я понимаю его. На его месте я поступила бы также. Но страшно представить, что нас с Бусинкой ждет, если Даян узнает. Ведь я так и не знаю причин и мотивов его острого нежелания детей…

- Здравствуй, Мира, - тянет Олег, слегка сощурившись. Проезжается по мне взглядом, как будто что-то ищет. Останавливается на глазах. Смотрит прямо, открыто. Выжидающе. Как будто…дает возможность чистосердечно признаться в «преступлении». - Как дела?

- Привет… Спасибо, у…, - спотыкаюсь, едва по привычке не сказав «у нас», имея в виду себя и Бусинку. Олег опасно сощуривается, и я спешу замаскировать заминку под кашель. - У меня все хорошо. Вижу, что у вас тоже, - улыбаюсь, указывая глазами на кроху. - Ещё раз поздравляю.

- Ты что, знаешь Мирославу? - восторженно вскрикивает Соня, округляя глаза. Малыш в ее руках восторга матери не разделяет и начинает кряхтеть. Она шикает и укачивает, с надеждой глядя на мужа.

- Иди сюда, богатырь, - Олег забирает малыша и ласково улыбается ему. - Ну, что, хулиган, уже успел маме нервы потрепать, пока меня не было? А?

- Олег…, - Соня напоминает о себе, дергая мужа за рукав. Я же в этот момент, как иностранный шпион на разведке, отступаю ближе к выходу, готовая драпать при первой же возможности.

- Да, мы знакомы. Мирослава - бывшая жена Даяна.

- Оуу…

Соня складывает губки в форме идеальной буквы «О» и о чем-то судорожно размышляет. Я прямо вижу в ее глазах, как складывается сумасшедшая идея. И спинным мозгом чувствую, что она мне не понравится.

- Мира! Вы же фотограф! - она восторженно прикладывает ладони к щекам. Почти подпрыгивает на месте от восторга. - У нас буквально через десять дней намечаются крестины, и я хотела бы этот таинственный момент доверить только вам. Пожалуйста, я очень прошу! Деньгами мы вас не обидим.

- Не думаю, что это хорошая идея…, - проговариваем мы с Олегом одновременно. Он смотрит на жену предупредительно, но Соня лишь отмахивается от мужа.

- Вы подумайте, Мира, пожалуйста. Подождите, - девушка достает из рюкзака блокнот и ручку, что-то быстро царапает на нем, вырывает лист и протягивает мне. - Это мой номер телефона и сумма, которую я готова вам заплатить. Я буду ждать вашего звонка с вашим «Соня, я согласна».

Бросаю взгляд на гонорар и мысленно присвистываю. Это же почти как четыре часа моей работы!

Я почти согласна…

- Я подумаю, - аккуратно складываю листок и прячу в сумочке. - Вы меня извините, мне уже пора. Всего вам хорошего, не болейте.

Разворачиваюсь и уношу ноги, моля все силы небесные, чтобы Бусинка в самый неподходящий момент не кинулась ко мне с криками «Мамоська!».

Но, на мое счастье, Дариша занята тем, что разглядывает, как персонал кормит рыбок, и очень переживает, что одна золотая рыбка не доедает.

В машине дочь, перегруженная впечатлениями, засыпает раньше графика. Но сегодня я даже и рада. Всю дорогу до дома меня атакуют мысли, услышал ли Олег хоть что-то из нашего с Соней разговора. И расскажет ли ему жена о том, что у меня есть дочь.

Дома меня буквально трясет от переживаний. Я дергаюсь от любого шороха в подъезде, от любого оповещения мобильного. В конце концов, не выдерживаю, оставляю Бусинку Наташе и спускаюсь к Оле.

Подруга открывает дверь, и челюсть моя валится на пол.

Она взъерошенная, заплаканная, с отекшими глазами и бледная, как смерть.

- Оль, моя хорошая, - бормочу, переступая порог и закрывая за собой дверь. - Что случилось?!

Подруга утыкается лбом в мое плечо и ревет навзрыд, сотрясаясь всем телом.

- Прости, моя хорошая, - бормочу, поглаживая ее по спине и крепко обнимая. Похоже, это то, что было очень нужно моей подруге. - Я с операцией Бусинки совсем не интересовалась, как у тебя дела.

- Дела…., - утирает щеки и тянет меня на кухню, где падает на диванчик и стеклянными глазами смотрит сквозь меня. Жуткое зрелище. - Муж, оказывается, давно мне изменяет. Психанул, бросил нас, ушел к любовнице. На следующий же день подал на развод. Вон, сегодня уже повестка пришла.

У меня сердце сжимается. Вот козел!

- А как же Катюша? Она же так привязана к папе… Как можно дочь променять, на… место, где справляешь нужду? Извини, но по-другому я назвать этого не могу!

- Катя, - горько усмехается и водит пальцем по скатерти. - Тарас отчего-то вбил себе в голову, что Катя не его дочь. Сдал тест на определение отцовства.

Глава 19

Мирослава

- Я буду скусять, мамоська, - поджимая губки и сдерживая рвущиеся слёзы, бормочет Бусинка. Моя маленькая храбрая малышка.

- Я тоже, моя хорошая. Я тоже, - крепко прижимаю доченьку к себе и стискиваю зубы, чтобы не разреветься. - Но не плачь, я привезу тебе какой-нибудь подарочек. Договорились?

- Подарочек? - глазки Дариши загораются, и впервые с момента, как я сказала, что мне нужно уехать, на ее личике мелькает улыбка. - Какой?

- Это сюрприз.

- Сюлплиз с ванильной куколкой? - хитро поглядывает на меня эта лисичка.

Мы с Олей смеемся в голос, и обстановка, которая была накалена до предела последние сутки, разряжается.

- Договорились, - чмокаю любимый маленький носик. - Но ты будешь хорошо кушать, спать и слушаться Наташу и тетю Олю.

- Холосо, мамоська! А ты будес звонить мне по телефону?

- Обязательно! И буду отправлять для тебя фотографии. А тетя Оля или тетя Наташа будут показывать их тебе перед сном.

Мы обнимаемся, и я, помахав на прощание девочкам, выхожу из квартиры.

Только в лифте позволяю эмоциям выйти наружу. Одинокая слеза все же срывается с ресниц, а сердце щемит так сильно, что невозможно нормально вдохнуть.

Я впервые расстаюсь с дочерью на три дня. На долгих, бесконечных и волнительных три дня. И хоть я доверяю сестре и нашей няне безоговорочно, душа не на месте.

Османов, чтоб тебя!

Я заподозрила неладное, когда Даян попросил у меня фото загранника. Но быстро успокоилась, потому что он снова пропал.

Но