Бывшие. Тайная дочь от босса - Саяна Горская

– Да? Что-то не заметно, – с издевательской улыбкой кидает он небрежно. – Нам нужно показать потенциальным партнёрам выгоду: цифры, аргументы, графики. А не устраивать шоу. Судя по тому, какую хрень вы мне сейчас предлагаете, вряд ли у вас есть релевантный опыт. Зря я назначил вас на этот проект. Вижу, вы не справляетесь.

Закипаю.

Да я почти булькаю, как забытая на горячей плите кастрюля!

Он ещё будет затыкать меня и сомневаться в моём опыте?!

– То есть вы, значит, лучше всех разбираетесь в людях, так?

– Разумеется, – он смотрит на меня, словно это очевидный факт. – Потому что под моим руководством сейчас не одно, не десять, и даже не двадцать издательств. Думаете, это случайный успех? Нет. Это всё результат планомерной и кропотливой работы. Потому что я знаю людей и понимаю, что именно в данный момент нужно книжному рынку. И вам стоит у меня поучиться. Встать со мной в одну упряжку.

– Да я лучше уйду жить в тайгу к волкам, чем буду с вами в одной упряжке.

Я знаю людей… Под моим руководством… Посмотрите все, какой я крутой…

Бла-бла-бла!

Индюк надутый!

Он будто возвышается надо мной, гордый, самоуверенный, без единой трещинки в стальной броне.

– Ну конечно, вы у нас самый умный, самый успешный, – цежу я, чувствуя, что лицо уже пылает. – Только вот, кажется, забыли, что творческий подход – это тоже часть успеха. А вы просто топчете любую креативную идею, если она не дай бог отличается от вашей скучной формулы! Вы боитесь перемен, Максим Игоревич! Даже незначительных!

– Если бы мне нужен был просто набор креативных идей, я бы нанял десяток студентов, умы которых ещё не засраны шаблонами. Но сейчас, Алиса, мне нужен результат. И результат требует холодного расчёта, а не бурной фантазии и… – Он бросает брезгливый взгляд на мой реквизит. – Кучки дешёвого хлама!

Каждое его слово – как ледяной укол в самое сердце.

Я вылетаю из собственных рамок адекватности – хватаю со стола пухлую книгу и…

Бамс!

Вложив всю свою любовь, шмякаю ею Куравина по бестолковой башке!

Нежно, конечно.

Хотя… Нет, не слишком нежно.

Максим остолбенело смотрит на меня и заторможенно моргает, будто не верит в то, что только что произошло.

– Аксёнова… – опасно сверкают холодные глаза. – Это что было?

Облизываю пересохшие губы.

– Корону вам поправила. А то она чуть не упала с вашей светлой головы!

– А-ли-са! – С угрозой.

Ой, мамочки…

Максим делает шаг ко мне, с силой хватает за запястье и резким движением защёлкивает подвижную дужку на моей руке.

Вторую – на своей.

Я даже не успеваю испугаться, как мы оказываемся пристёгнутыми друг к другу.

– Не хочешь по-хорошему – значит, будем вместе работать, нога в ногу. В одной связке. Этого ты хочешь? Чтобы я заставил силой? – Глядит на меня с яростным вызовом.

– Нет! – Отшатываюсь, но наручники крепко держат меня в опасной близости к Куравину.

Максим отворачивается.

Свободной рукой ведёт по лицу вверх, массирует виски и откидывает со лба волосы.

Выдыхает.

Я тоже стараюсь восстановить сбившееся дыхание.

Плотная завеса напряжения и злости между нами потихоньку растворяется, и мы оба медленно возвращаемся в адекват.

– Алиса, извини, я… Немного вспылил.

– И ты меня… За книгу. Я не хотела.

– Конечно, хотела.

– Если честно, мечтала об этом с того самого дня, как ты здесь объявился.

Максим закатывает глаза.

– Ладно, пошутили и хватит. Давай ключи.

– От квартиры, где деньги лежат?

– От наручников, Аксёнова.

Пожимаю рассеянно плечами.

– А… А ключей у меня нет… – Бормочу, стараясь не смотреть ему в глаза.

Наступает тишина.

Парализующая, давящая тишина.

– Что значит – нет ключей?

– Ну… Их просто нет. Я же не думала, что мы сейчас будем использовать наручники по назначению. Можно куда-нибудь заехать, попросить, чтобы нам их распилили или…

– У меня нет времени! И так опаздываю из-за твоих ахерительно-креативных концепций!

Рывком поднимаю взгляд к его лицу, которое стремительно темнеет.

Правый глаз Куравина чуть дёргается в нервном тике…

– И что будем делать?

– Отменяй все свои планы на вечер.

– Зачем?

– Затем, что мы едем на ужин к моим родителям.

– Но я…

– Весь вечер ты будешь мило улыбаться и делать вид, что мы влюблённая пара. Потому что сегодня ничто не должно расстроить маму!

Глава 17

Максим.

Мы едем в сторону загородного дома моих родителей.

Я молчу.

Алиса тоже молчит.

Её свободная рука демонстративно сложена на груди, а взгляд устремлён в окно. Вид такой, будто я пригласил её на казнь, а не на семейный ужин.

Сама виновата! Нечего было меня доводить.

Не представляю, чтобы в чьём-то ещё присутствии мог бы повести себя так же.

Пристегнуться наручниками. Это же уму не постижимо!

Где адекватность твоя, Куравин?

А адекватность явно ушла в отпуск и, честно говоря, сделала она это ещё в тот момент, когда я решил купить издательство, узнав, что именно там работает Алиса.

Я пёр, настроенный предельно решительно, а теперь она сидит в моей машине недовольная и колючая, словно обиженный ёж, и только фыркает, поглядывая коротко в мою сторону.

Хочется «потыкать» её немножечко ментально, чтобы она дала мне ещё своих кайфовых эмоций, от которых я чувствую себя живым и настоящим.

Не нарывайся, уговариваю тут же сам себя. Чем меньше Аксёнова разговаривает, тем лучше для всех.

Но эта давящая, тягостная тишина бесит меня до чёртиков.

– Что не так? – Не выдерживаю.

Алиса резко поворачивается ко мне.

– Я не хочу на ужин к твоим родителям.

– А у тебя нет выбора, – отрезаю. – Если бы кто-то не притащил наручники, нам бы сейчас не пришлось кооперироваться.

– Если бы кто-то держал свои шаловливые руки при себе, мы бы не оказались пристёгнутыми.

– Ты била меня книгой!

– Я поправляла корону! – Яростно. – То есть, хочешь сказать, что вина на мне?

– Ну, ты же решила продемонстрировать мне в красках свою «гениальную идею».

– А ты мог бы дослушать ради приличия, и тогда понял бы всю глубину концепции. Но тебе, конечно, гораздо проще сразу