Лисичка для Стального Волка - Надежда Черпинская

13 Приключения начинаются

Вир

Свалилась же на наши головы эта бедовая!

Ещё совсем недавно сидели мы с Ильдом тихо-мирно в уютной, тёплой харчевне, обгладывая вкуснейшие запечённые ребрышки, радовались жизни…

А сейчас метались в зябкой, сырой ночи по вонючим переулкам спящего города.

И всему виной эта девица! Ох, как мне сейчас хотелось шею свернуть этой дурище! Вот собственными руками взять её за тонкую, белую, лебяжью шейку, где так трепетно билась под прозрачной кожей венка, и…

Ох, Великие, лишь бы только жива была ещё! Не допусти беды, Отец-Волк! Найти бы только! Найти бы только! Только бы найти!

***

Тревожное предчувствие проснулось во мне ещё до того, как я понял, что случилось. Ничто, как говорится, не предвещало беды, но чутье Волка – это чутье Волка.

Мы с Лисом вернулись в таверну, заказали ужин и сели поджидать еду и нашу неожиданную попутчицу. Еда уже появилась на столе, а вот Эрика обратно не спешила.

Разговор о том, что Рыжий напрасно связался с этой Лисицей, и девчонке рядом с нами на место, я поднимать ещё раз не стал. Что толку…

Мы уже утром это обсудили, но Ильд иногда бывал невозможно упрям. А слово форинга – закон, с его решениями не спорят. Раз ему вздумалось опекать эту дерзкую девицу, так тому и быть.

Бедные сиротки, вообще, были слабостью Лиса. Не мог он мимо пройти и не помочь. Всю жизнь платил дань совести за ту единственную, которую уберечь от беды не смог. Хорошо, что знали об этом его уязвимом месте только самые близкие друзья.

Да что уж там, если говорить честно, мне тоже было жаль эту занозу Эрику. Ей ведь действительно помощи ждать неоткуда.

Я бы и слова против не сказал, если бы она меня не выводила из себя нарочно. Ведь всё время так и норовила уколоть. И я вёлся на это, как мальчишка, злился на неё, а ещё больше на себя, за то, что сдержаться не могу. И от этого злился ещё больше.

Ух, зараза зубастая! Так и хотелось снова вцепиться в неё, встряхнуть хорошенько, прижать к дереву…

Вот тут сквозь ярость вдруг проскакивало что-то ещё, вовсе уж неуместное, а потому пугающее.

Тот поцелуй из головы не шёл. Я снова и снова, как во сне, видел её губы, раскрывающиеся навстречу моим, манящий взгляд колдовских зелёных глаз, чувствовал её жаркое, хрупкое тело в своих руках.

Влекущий аромат её кожи и волос кружил голову, посильнее хмельного. Я не мог ему противиться. Этот запах летнего луга, нагретого солнцем: запах раскалённого ветра, горячей земли, горьких трав и сладкого мёда лишал меня разума. Я старался держаться от неё подальше, но мне чудилось, что этот аромат преследует меня всюду.

Наверное, потому я и не хотел, чтобы Эрика ехала я нами. Боялся, что снова не устою, как там, у ручья, и нарушу собственное обещание. Ведь зарок дал, что больше пальцем не трону, близко не подойду.

Эх, знал бы я, как сложно будет держать слово!

Я никогда бы не сделал ничего против её воли, но в тот миг, у ручья…

Это было наваждение какое-то: я же понимал, что нельзя целовать эту девчонку, чужую, почти незнакомую, да ещё и совсем недавно едва избежавшую насилия, но меня словно подтолкнул кто-то к ней. Только раз заглянул в глаза и утонул, или, скорее, сгорел дотла. Почудилось, огонь мерцает в её тёмных зрачках-омутах, и я в огонь этот сорвался, сгорая без остатка.

Никогда со мной такого не случалось.

Я вообще привык к женщинам не привязываться. Верить им давно разучился, а потому близко к себе ни одну не подпускал. Как говорится, помиловались и разбежались.

Сейчас я отчаянно пытался вспомнить, а как оно было тогда, давно, когда ещё горела в сердце любовь, когда ещё умел верить и подлости не ждал. Хотел убедить себя, что такое я уже проходил и пережил ведь как-то.

Но выходило, что… нет, и тогда такого со мной не случалось.

Какой-то странной властью обладала эта девчонка, самая обычная с виду.

Эрика…

Не укуси она меня тогда, даже не знаю, чем бы это всё закончилось. Хотелось верить, что смог бы остановиться. И жутко становилось – а если бы не смог?

Вот об этом я и думал, жуя сочное мясо в харчевне, при постоялом дворе, где мы остановились. Собственно, об этом я думал большую часть пути сегодня.

Время от времени мне даже казалось, что все мои мысли теперь кружили исключительно вокруг Эрики. Ох, не к добру это!

– Что-то наша Лисичка долго не возвращается… – я сам не заметил, как думы обратились в слова и сорвались с языка.

– Ох, Вир, не знаешь ты женщин, – усмехнулся Ильд. – Стоит девице увидеть наряды, всё… можно о ней забыть на полдня.

Я усмехнулся на его слова.

Лису, конечно, виднее. Он свою Малу наряжать любил. Такие платья ей привозил, не хуже, чем у княгини Хельги. И Мала – с виду самая обычная девица, милая, но обыкновенная – так в них преображалась, что и, правда, любую красавицу затмить могла. Хотя, как мне виделось, гораздо больше красили её светлая, добрая улыбка и взгляд, полный любви и благодарности мужу.

Однако моё странное беспокойство после слов Ильда не прошло, только сильнее стало.

В конце концов, я не выдержал, поднялся.

– Пойду, гляну, как она там… – неловко пробормотал я. – Может, надо чего…

– Иди, иди… Глянь!

Рыжий, зараза рыжая, усмехнулся так глумливо, словно всё уже про меня понял. Даже то, что сам я ещё не понимал.

Ведь, в самом деле, прямо душу выворачивало, что нет её так долго, что столько времени уже не вижу эту занозу нахальную, и аромат её чарующий не чувствую.

А потом началось…

Едва я переступил порог лавки, где Эрика платья выбирала, сразу понял – не обмануло предчувствие дурное. Исчезла девка.

– Где она? – рявкнул я, закипая мгновенно.

Ответы побледневшей хозяйки меня не обрадовали. Но они показались мне правдивыми. Я эту несчастную так своим рыком напугал, что она всё без утайки выпалила.

По всему выходило, что Эрика сама ушла – обманула нас и сбежала.

И тут, вроде, удивляться было нечему. Все они, девки, одинаковые – в глаза одно говорят, за глаза другое делают. Я