Ангел для кактуса - Мария Владимировна Евсеева

Я наигранно прищуриваюсь.

– А ты коварная женщина.

– О-о-о, ты меня еще не знаешь! – смеется она и облизывает губы. Капелька шоколадной глазури бесследно исчезает, но я все еще смотрю на то место, где она только что была. И Лина это замечает. – Еще раз так на меня посмотришь…

– И… что тогда?

– Я что-нибудь придумаю… – Она доедает последний кусочек пирожного, видит крем на своих пальцах и быстро, без лишних колебаний, по очереди отправляет их в рот. – Ты тысячу раз пожалеешь, что связался со мной.

Ее угроза звучит убедительно, и я покусываю нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.

Кофейню мы покидаем поспешно: в цветочной лавке нас уже дожидаются. Но нам требуется полчаса, чтобы добраться туда и успеть подготовить ценник. Поэтому я прошу Ларису отправить клиента погулять, предварительно взяв у него номер телефона. Нетерпеливый дядька спас меня от поедания гигантского рулета с тонной взбитых сливок, поэтому я намерен отблагодарить его от всей души.

Я звоню в оранжерею и уточняю по поводу доставки, напоминая о ее срочности. Мне отвечают, что машина уже выехала по указанному адресу. Отлично!

Мы трогаемся.

Отсюда до магазинчика Ларисы минут пятнадцать езды, и я стараюсь не отвлекаться по пустякам. Но Лина к «пустякам» не относится, поэтому я то и дело на нее отвлекаюсь.

Нацепив мои «дебильные» очки, она делает вид, что меня рядом нет, и мурлычет себе под нос слова одной заезженной песенки. Я тысячу раз слышал ее по радио, но понятия не имею, кто ее исполняет. Лина чувствует себя расслабленно, иначе бы не стала петь и настукивать ладошкой мелодию. Настукивать по своей коленке. Она светится счастьем, и я улыбаюсь ей. Мне нравится ей улыбаться. Но она включила игнор.

О’кей, меня нет.

Я не смотрю на нее. Не смот-рю… Представляю, что еду один. Совершенно один. В салоне пахнет ароматизатором, а не чьим-то приятным парфюмом. Нет. Никого нет. Я один, но… Но! Но! Но!

Ее идеально белые кеды. Колени. Рука. И локоть, который время от времени меня задевает. Смешно! Я снова любуюсь ею, не в силах скрыть интереса. И жду. Жду, когда она вспыхнет как спичка, одарит меня своим вниманием и неординарными комплиментами, а потом все-таки улыбнется. Ведь ее улыбка очаровательна. Лина – одно сплошное очарование…

– Почему тебе никто не звонит? – вдруг спрашивает она, и я искренне радуюсь, что Лина наконец-то закончила играть в молчанку.

– А кто мне должен звонить?

Она пожимает плечами.

– Не знаю. Но кто-то должен: друзья, родители, доставка какой-нибудь бредятины.

– Какой-нибудь бредятины? – перепрашиваю я, готовый рассмеяться, и заглядываю ей в лицо. Но доступ к глазам закрыт.

Лина была права насчет очков: хочется выкинуть их куда подальше.

– Ты с самого утра в чужой компании, – заключает она, и я улыбаюсь. Мне кажется, ее компания уже давно не чужая.

– Я предупредил, что у меня срочные дела.

Хотя я, конечно, уже реально задерживаюсь.

Она прищуривается.

– Но кто-то тебе все-таки звонил.

– Да.

– Но ты не ответил.

– Да.

– Попахивает вечерним скандалом, – смешно ухмыляется Лина.

Я понимаю, к чему она клонит, но сейчас мне трудно разобрать: язвит она, сочувствует или злорадствует по поводу того, что я якобы могу огрести проблем.

– Все может быть, – отвечаю неопределенно и намеренно не смотрю на нее.

Лина молчит. Боковым зрением вижу, как она теребит тесемку за запястье.

Она волнуется? Ей не все равно? Что? О чем она думает?

– Ты все еще переживаешь насчет «Инстаграма»?

Лина отвечает слишком быстро:

– Нет. Не особенно.

Ее голос звучит мягко и приглушенно. По всей видимости, это не то, что тревожит ее.

– Ты покажешь мне ваш профиль? – Я протягиваю ей свой айфон.

– Зачем? – Она непонимающе смотрит на гаджет. Но вдруг расслабляется и смеется: – О нет. Не-ет! Тебе его не жалко? Если все это ради моего нелепого возгласа, то ты сошел с ума!

– Что? – Я не могу смотреть на нее без улыбки. Лина мелет какую-то несуразную чепуху, но эта чепуха мне отчего-то нравится. – Я просто хочу взглянуть на ваш профиль, и все.

– Ну да, конечно. – Она складывает руки на груди, как это делала уже несколько раз, и буравит меня взглядом сквозь очки. – Ты хитрый жук. Твои потаенные мысли скрыты под слоем помпезного обаяния, но я читаю тебя насквозь. Ты снова хотел, чтобы я…

– Погоди!

– …произнесла это…

– Стоп! Остановись! – Я смеюсь и сворачиваю на Московскую. – Не хочу слышать все, что ты намерена говорить дальше. Давай отмотаем немного обратно. Так ты считаешь меня обаятельным?

Лина дергается, собираясь меня ударить, но я все еще предлагаю ей взять мой айфон…

– Я такого не говорила! – с жаром открещивается она. – Положи его сюда, – указывает на приборную панель, – я возьму его оттуда.

Я делаю как велено, после чего театрально почесываю нос.

– В твоей речи было что-то такое про помпезность… Не напомнишь?

– Я сказала это ради сравнения!

Сняв очки, она утыкается в мой айфон, а через пару секунд возвращает его обратно, позабыв об осторожности. Но прежде чем забрать его из ее рук, я внимательно смотрю ей в глаза, потому что совсем не собираюсь провоцировать Лину на это ее «оуч». Хотя то, как она его произносит, вызывает соблазн повторить предыдущий трюк.

Но все проходит гладко, телефон у меня.

– И с кем ты меня сравниваешь? Только придумай что-нибудь новенькое, не надо повторяться.

– Тебе это так важно знать?

– Важно, – киваю я. Подписываюсь на профиль их цветочной лавочки и откладываю айфон в сторону.

– С чего бы это?

– Самовлюбленному эгоисту необходимо знать, что о нем думают.

Лина смеется.

– Я же вижу, ему плевать.

И пока я нахожусь с ответом, мы сворачиваем на парковку мини-маркета. Красная «Киа» оказывается по соседству.

Я глушу двигатель, кладу локти на руль и поворачиваюсь к Лине.

– Признайся, у тебя просто нет подходящего сравнения, кроме как «обаятельный».

Кажется, она снова жаждет меня ударить, но ее порыв отнюдь не агрессивный. Скорее похоже на своеобразный коннект через прикосновение, и это говорит о том, что Лина впустила меня на свою территорию еще тогда, когда впервые стукнула.

– У меня есть тысяча сравнений для тебя!

Она отстегивается и выбирается из машины. Но не спешит в магазин: обняв плошку с цветком, терпеливо дожидается, пока я выйду, открою заднюю дверцу, достану ящик…

Сейчас Лина такая покладистая: неторопливая, мягкая, совершенно своя, как будто мы уже лет двадцать делаем что-то