Приключения в деревне Дъемон - Анна Ветренко

зашла бабка с пучком, оглядываясь по сторонам, — а то еще огреете, чем по тяжелее из-за угла, с вас не убудет, — убедившись, что мы дома одни, она наконец представилась, меня зовут Авдотья, а эта, с мокрой сосулькой, вместо косы, Матрена, — рассмеялась женщина.

— У тебя и сосульки такой нет, — обиделась Матрена, — ходишь с пучком укропа сверху, — она высунула язык, демонстрируя Авдотье.

— Хватит язвить, — успокоила ее престарелая подруга, — мы знали вашу бабку, вот пришли с вами познакомиться, кстати, еще раз спасибо, что вода холодная была, хоть не догадались кипяточком встретить.

— Извините еще раз, — попросила снова у женщин прощение, — Оля, налей дамам горячего чая, а я на чердак, поищу бабкину одежду.

Наверху много чего нашлось, в сундуке у Зои Петровны имелись два платья, а еще две шали, схватив их, пошла обратно, чтобы не заставлять себя ждать бабушкин подруг. Когда спустилась вниз, бабки уже сидели за столом и чаевничали, причмокивая при этом губами.

— Подруга твоя уже сказала нам, как вас зовут, — бабки забрали из моих рук вещи, зашли за печь, переоделись, а потом снова сели за стол, продолжая пить чай.

— Ирина, надолго к нам в деревню? — поинтересовалась Авдотья, глаза ее почему-то лихорадочно блестели.

— Возможно навсегда, — спокойно ответила женщинам, — расскажите, какой была баба Зоя, а то при жизни, ее даже не знала.

— Сама по себе, — брякнула Матрена, после ее фразы задумалась, как тогда они дружили, увидев мой мыслительный процесс на лице, женщины исправилась, — только с нами дружила, мы все три Петровны.

— Интересное совпадение, — бабки продолжали попивать из чашек, внимательно осматривая пространство.

— Вы одинокие обе? Дети, мужья, есть кто? — спросила Авдотья, — красивые девки, жалко парней у нас в деревне мало, одни старики почти, — вздохнула женщина.

— У меня есть муж, да и Иринка с парнем встречается, — обманула теток Ольга, — простите нас, нам нужно заняться делами, может в другой раз придете? — соседки намек поняли, распрощались с нами, позвав к себе на обед, а потом ушли, шоркая ногами.

— Не нравятся они мне, — сказала Оля, как только дверь за Петровнами закрылась, — мурашки по спине от них бегают, терпеть не могу категорию людей, которые всё хотят знать про всех.

— Забудь, ушли и слава богу, думаю Зоя Петровна тоже их не любила, врут они, про дружбу с ней, — взглянула еще раз на дверь, куда недавно вышли соседки, — сходим на обед, а потом вычеркнем их, из списка хороших соседей.

После путешествия, поплелись с Ольгой облиться в бане, нужно было постирать некоторые вещи, а еще, морально подготовиться к обеду у неприятных старух.

Бабки зашли к себе в хату, охая и ахая. Дотащив ноги до дивана, Авдотья плюхнулась на него, поднимая тучу пыли.

— Вот, мерзавки, — шипела она, — еще и лживые, — она взглянула на стол, на котором валялись карты, — мои друзья никогда не врут, ясно показали при раскладе, что девки одни, родственников нет, друзей тоже, детей подавно.

— Не передумала? — Матрена села рядом с подругой, заглядывая ей в глаза, — с характером девчата, без боя не сдадутся.

— Хрен с ними, как только займем их тела, они будут в наших, а в таких развалинах, сильно не повоюешь, — бабка заколыхалась беззубым ртом.

— Ой, не говори, еле ноги волочу, — возмущалась Матрена, — голова раскалывается, видимо давление, — ты уверена, что у нас получится.

— Да, — упрямо выплюнула Авдотья, — когда Зоя Петровна сдохла, пробралась на ее чердак, всегда знала, кем она была, колдовка, а тут такая возможность, там выписала заклинание обмена. Чур для меня, тело внучки Петровны, прям приглянулось оно мне, для тебя же, мелкая Оля, займешь ее.

— Хорошо, любое готова занять, только молодое, чтобы не болело ничего, — бабка встала с дивана и поплелась к печи, — надо еще этим дурам обед готовить.

— Потерпи, — улыбнулась ей Авдотья, — скоро молодые будем, здоровые, найдем себе хахалей, они нам станут прислуживать.

Из бани вышли счастливые, вся пыль и грязь были смыты, настроение поднялось на несколько градусов. Приближалось время обеда, нужно еще одеться, привести себя в порядок, а потом, сходить к женщинам, раз обещали.

— Мне жутко не хочется идти к этим старым курам, — возмущалась Ольга, когда мы вышли из дома по направлению к хате старушек.

— Раз дали обещание, надо сдержать, а то нехорошо получается, водой еще их облили, — поправила в руках коробку конфет, купленную в местном магазине.

— Лично я, ничего не обещала, — ворчала Васильева, вот говорят, есть шестое чувство у человека, поверь, прям ощущаю им, бабки эти, гадкие.

— Поздно, уже пришли, — постаралась успокоить Ольгу, постучалась в дверь, она отворилась и на пороге появилась улыбающаяся Авдотья.

— Проходите, девочки, все готово, — она взглянула на конфеты в моих руках, — молодцы, не с пустыми руками, к чаю сладостей прикупили.

Внутри деревенского дома было практически так же, как у нас. Печь, стулья, кресла, диван, вторая бабуля сидела уже за накрытым столом, мило усмехаясь.

— Заждались вас, проходите, Матрена свою настоечку достала, пока картофель доходит в печи, выпьем, дорогие, вы не против? — она подмигнула нам, продолжая улыбаться.

— Почему бы и нет, — положила коробку со сладостями возле спиртного, дернула подругу за рукав, — наливайте, Авдотья Петровна, за здоровье ваше выпьем, — предложила, усаживая Васильеву рядом.

— Как скажешь, деточка, за здоровье, так за здоровье, — кашлянула в рукав бабка, подняв бокалы над головой, она очень тихо сделала шепоток, а затем громко сказала, — да будет так, слово в кулак, — после ее фразы, переглянулись с Олей, пожали плечами, а потом опрокинули содержимое фужеров в горло.

Перед глазами засверкали звезды, тело обволокло теплом, голова вдруг стала тяжелой, а дальше, сознание померкло.

Первыми в себя пришли Авдотья с Матреной, изменения они почувствовали сразу, соскочили с места, рванув к зеркалу.

— Вот это да, — протянула Авдотья, любуясь на себя в теле Ирины, — чувствуешь Матренушка, какая легкость, как у козочек, она присела гопака, демонстрируя подруге отсутствие болей в коленях.

— Чудесно, — любовалась на себя Матрена, поглаживая себя по волосам, принадлежащим Ольге, — а грудь какая наливная, — она пощупала свои выпуклости, — кстати, спина вообще не болит.

— Давай сваливать отсюда, — предложила Авдотья, — запрем девок здесь, а ночью подожжем хату, нет тела, нет дела, — заржала она во все горло.

Как только бабки покинули свое жилище, они надели амбарный замок на дверь, окна были заранее заколочены. Довольные собой, они направились в свой новый дом, где когда-то жила Зоя Петровна, та, которую они обходили стороной.

Еле-еле разлепила глаза, уставясь на рядом лежащую бабку Матрену, кряхтя подняла свое тело, когда взгляд сфокусировался на конечностях, громко вскрикнула, от моего