Я - твое наказание - Наталья Юнина

Поднимаю ее пальто с пола и выхожу на улицу. И все-таки я ее придушу. Стоит раздетая и ругается с водителем эвакуатора. И ладно бы только ругалась. Она хватает его за руку, не давая сесть внутрь.

— Настя, — одергиваю ее за руку. — Надевай. И отойди, я сам разберусь.

Благо имеется наличка, благодаря которой мне удается получить машину обратно.

Так и осталась стоять, не надев пальто. Бестолочь. Открываю дверь и чуть ли не вталкиваю Настю на переднее сиденье.

— Утоли мое любопытство. Если бы я сейчас не пришел, ты бы начала с ним драться?

— Если бы ты не пришел, ничего бы этого не было! И кто бы говорил. Ты что подрался с Артемом?

— Поплачь еще.

— Ты совсем идиот?

— А ты?! Я тебе четко сказал не делай глупости и что ты делаешь в ответ? На хрена ты к нему пошла?!

— Это не твое дело!

— Мое. Это мое дело, Настя. О чем ты с ним говорила?

— Ни о чем. Говорил он, ясно! Он, а не я.

— Ну и что, успел тебе лапши на уши навешать?

— Он мне ее не вешал.

— Ну да, ну да.

— Как ты узнал, где я?

— Добрые люди подсказали, — не раздумывая бросаю я, отъезжая с места.

— Какие еще добрые люди?

— Помнишь такую Александру из санатория. Вон она мне позвонила и сказала, что видит тебя в компании какого-то парня, — кажется, еще никогда я так складно не врал. — Думаю, как не заехать к своей будущей супруге, находясь километре отсюда.

— Сашенька, значит, сказала?

— Она самая. Вот теперь понимаешь, зачем я когда-то говорил тебе об осторожности?

— Засунь себе в задницу свою осторожность. Пусть твоя Сашенька за собой следит! Теперь из-за тебя Артем сейчас меня ненавидит!

— Тоже мне проблема. Позвони ему, раздвинь ноги и быстро забудет про свои обиды.

— Я тебя ненавижу.

— Тем хуже для тебя. Это слишком сильное чувство, Настенька. Так что осторожнее.

— И ты тоже. Ты только что проехал на красный, ненормальный.

Уже боюсь представить, чем закончится сегодняшний день. Кажется, уже было все, что только возможно. Осталось только кого-нибудь грохнуть или попасть к ментам.

— Не волнуйся, Настенька, деньги решают все.

— Не все, судя по тому, что тебя они не сделали счастливым.

— Заткнись.

— Сам заткнись.

Мне бы реально заткнуться и остыть, а не получается.

— Почему вы женщины такие тупые? Почему не видите дальше своего носа, выбирая того, кого по всем параметрам надо обходить стороной?!

— Я тоже задаю себе этот вопрос. Как я могла влюбиться в мудака. Ответа нет. Видимо, много грешила в прошлой жизни. Теперь расхлебываю.

— Идиотка.

— Это ты тупоголовый идиот с претензией на умного.

— Рот закрой.

— Сам закрой!

Когда? Когда, сука, моя жизнь превратилась вот в это? И ведь понимаю, что собственное поведение хуже, чем Настино. Ей можно тупить и совершать любую дичь, ибо возраст позволяет. Но я-то куда?

Лучше бы на пути был сплошной зеленый. Красный снова дает повод перевести на нее взгляд. Готовилась, мелкая зараза.

Только сейчас понимаю, что на моей памяти это первое надетое платье, после переезда в город. Несмотря на обилие купленной, благодаря сестрице, одежды, судя по камерам, носила она только пиджаки и джинсы. А сейчас вдруг платье. Ну почему же вдруг, очень даже не вдруг, учитывая с кем пошла встречаться.

А ведь когда она напилась, я тоже забирал ее в платье, едва прикрывающее задницу. Сейчас же, несмотря на длину, оно не выглядит вульгарно. Но паршиво от того, для кого платья надевались уже дважды.

Чулки или колготки? Вот в чем вопрос. Если первое, то все. Сегодня же поедет к папаше. Похер на этот никому ненужный бизнес. И тут же усмехаюсь в голос.

Кого я обманываю? На бизнес может и похер, но не поедет. Не дам. Даже если чулки, не отпущу.

Головой я и вправду где-то тронулся. Не раздумывая, задираю ее платье.

— Ты долбанулся?!

Полученный хлесткий удар по руке кажется легким укусом комара, по сравнению с недавней дракой. Ну что ж, не все потеряно. Никогда не думал, что буду так рад капроновым колготкам.

— Есть немного. После того, как с тобой связался.

Не знаю, каким чудом оставшийся путь мне хватает терпения довести Настю до дома молча и без взаимных упреков.

Если останусь сегодня с ней в одном доме, это может реально закончиться плохо. Не готова она к кардинальным переменам с моей стороны. Куда уж там, когда Артемка в голове?

Смотрю на мелькающие за окном огни и четко понимаю, что эта сопливая девчонка, незаметно пробравшаяся в мою жизнь, абсолютно во всем права.

Сам не понимаю, как оказываюсь на пороге квартиры, которую не собирался посещать ни при каких условиях. Но оказываюсь. Надо спустить пар. Очень надо.

— Нагулялся?

Глава 12

Кажется, я погорячился. Селить сюда Руслана было так себе идеей. От такой пропитой красавицы, я сам малость захмелел. Женщина, если ее так можно назвать, на вид лет сорока, а может и меньше, прикрывает то один, то другой глаз, пытаясь сфокусировать взгляд на моем лице.

— Вы обознались.

Снимать здесь обувь как минимум смешно. Ни одна стиральная машинка не отстирает носки, после такого пола. Обхожу дурно пахнущую алкашку и вдруг понимаю, что самому хочется напиться.

Прохожу по коридору, озираясь по сторонам. Запах перегара, курева и какой-то приторной сладкой вони. В принципе это неудивительно, учитывая, что это коммуналка с соседями алкашками. А вот то, что из комнаты Руслана выходит девчонка, одетая отнюдь не дешево и совершенно точно не являющаяся проституткой, крайне удивительно. Как он это, черт возьми, делает?

Захожу в комнату, напоминающую спичечный коробок и тут же натыкаюсь взглядом на самодовольную, улыбающуюся морду. Гаденыш ни капли не удивлен моему приходу. Лежит, развалившись на диване, подложив под голову руки, и ржет.

— Кто на тебя напал? Стая бездомных собак?

— Кошка. Дикая. Точнее котенок. От них всегда много хлопот.

— Котенка, я так понимаю, зовут Настя? Не дала, да, Вадя?

А ведь я пришел сюда, чтобы в очередной раз выместить на нем зло, показав его место. Только вместо этого понимаю, что уже завтра верну гаденыша в дом.

— Почему не снял нормальную квартиру, а остался здесь?

— Ты мне карты заблокировал. Или память отшибло?

— У тебя есть наличка. Лапшу на уши мне не вешай.

— Ну, окей. Раскусил. Но зачем мне тратить бабло, если я знал,