Невинные заметки - Ника Светлая

Через пять резких поворотов и десять минут поездки в полной тишине мы оказываемся в милом, но пустом ресторане. Не удивлюсь, если по одному его звонку отсюда выгнали всех посетителей. Он способен на такое. Хотя подобные заведения открываются позже, сейчас достаточно рано. Возможно, наоборот, хозяин ресторана открылся пораньше специально для Макса. Но все это неважно. Гляжу по сторонам, вместо того чтобы внимательно наблюдать за Максом. Усевшись за столик, продолжаю смотреть куда угодно, только не ему в глаза. Он бросает на стол журнал. Моя фотография красуется на темной обложке, а под ней заголовок: «Чего лишился Макс Штерн?».

– Как это понимать?

– О чем вы? Я ни слова не сказала о вас в статье. Ваше имя только в заголовке, – мой голос звучит уверенно, хотя я жутко волнуюсь.

– Плевать на текст! Что это за фотографии?! – Макс теряет самообладание. Я смотрю на него с удивлением.

С каких пор Макса Штерна волнуют мои фото? Он явно читает этот вопрос в моем взгляде и начинает листать журнал. На одной из страниц останавливается и подталкивает журнал ко мне. Весь разворот в снимках. На некоторых из них я в одних трусиках и прикрываю грудь лэптопом. Рассматривая фотографии, я не испытываю чувства стыда. У меня неплохое тело, фотографу удалось сделать меня выше, чем я есть, может, даже красивее, чем я есть. Я прикасаюсь к фотографии и провожу пальцами по белью. Кажется, снова чувствую нежность шелка и дерзость ажурных вставок.

– Как это понимать? – повторяет Макс, выдернув меня из грез.

– Это была не моя идея, – машинально пытаюсь оправдаться и смотрю Максу прямо в глаза. Своим властным и грозным тоном он выбивает меня из колеи, и я снова превращаюсь в маленькую беспомощную девочку. Я все еще боюсь этого самолюбивого карьериста в темном костюме и накрахмаленной белой рубашке. Он, как обычно, одет с иголочки, над его волосами явно поработал стилист, чтобы темные густые пряди выглядели небрежно. Его взгляд пронизан пренебрежительным высокомерием и злостью. Это и так ясно, ведь я у него как кость в горле. Макс нервно сжимает салфетку в руке и прерывисто дышит, сдерживая гнев. Необходим срочный тайм-аут. Собрав все свое самообладание, говорю:

– Мне нужно отойти на минуту. А вы пока закажите мне чашечку зеленого чая.

Макс вздергивает бровь от удивления, его пальцы замирают над журналом. Пока он не успел ничего ответить, криво улыбаюсь, выскакиваю из-за стола и почти бегом пускаюсь на поиски уборной.

«Дыши. Дыши», – повторяю себе. Надо собраться и не потерять достоинство. Смотрю на себя в зеркало и вспоминаю курс по психологии от Алисы. Лучшая защита – нападение. Когда говоришь громко, твоя речь звучит увереннее. И самое главное оружие – корона. Поправляю ее на голове и расправляю плечи. Только после этого могу вернуться к столику. Перерыв пошел на пользу нам обоим. Макс выглядит спокойным, и его знаменитая маска безразличия снова украшает лицо. Журнал закрыт и отложен в сторону, на столике появился зеленый чай, Макс пьет крепкий черный кофе.

– Прошу прощения, – пытаюсь произнести эту фразу как можно слаще. Удобно усаживаюсь в кресло, ставлю сумочку рядом, неторопливо делаю глоток чая и только потом поднимаю взгляд на Макса. Все это время он пристально меня рассматривает, явно заметил перемену, поэтому меняет тактику. Я не отвожу глаз, мой взгляд говорит: «Я не боюсь тебя, Макс Штерн. Неважно, что будет дальше».

– Так на чем же мы остановились? А, да. Фотографии. Не понимаю, что вас возмущает, Макс? Мое личное дело, как фотографироваться, где и с кем. А материал был посвящен исключительно моей персоне, поэтому не вижу повода для волнения, – замолкаю, чтобы оценить обстановку, и делаю еще один глоток чая. Ничего нельзя понять по взгляду Макса или по языку его тела, он для меня – закрытая книга, мастер маскировки. Тогда я решаюсь на бо´льшую дерзость и добавляю крайне игривым тоном:

– Или фотографии имели возбуждающий эффект?

Только это смогло вывести его из равновесия, замечаю это по глазам. Ответ следует незамедлительно:

– Что вы выпили в дамский комнате, Николь? Зелье храбрости? – Макс расплывается в довольной улыбке.

– Нет-нет, что вы, я поправляла свою корону.

Мы снова смотрим друг другу в глаза, словно это детская забава: кто первый отведет взгляд, тот проиграл. На самом деле каждый пытается понять, что сейчас между нами происходит и что у каждого на уме. Нарушаю тишину первой:

– Так вы не ответили на мой вопрос. – Пытаюсь поставить Макса в неловкое положение, но он специалист по выкручиванию.

– Низкосортный материал в дешевом журнале, где низкопробная скандалистка попыталась прославиться за счет обнаженки. А вы знаете, что не умеете позировать?! Такое творчество не может иметь возбуждающего эффекта ни на кого, – Макс пытается язвить.

– Тогда зачем вы взяли в руки этот журнал?

– Ради любопытства, – настает время Макса оправдываться.

– А зачем вы нежно поглаживали мою фотографию, когда я удалилась в уборную?

– Что?! Я ничего подобного не делал, – запинаясь, быстро говорит Макс.

– Знаю, что не делали. Просто проверяла.

Кажется, мне удается выбить у Макса почву из-под ног. Он немного нервничает, это видно по пальцам, которые барабанят по столику. И я смело улыбаюсь, смакуя каждую секунду этого зрелища. Но мой триумф длится недолго, Макс громко и неестественно смеется.

– Зелье храбрости пошло вам на пользу. Принимайте его чаще и вскоре достигнете моих высот. А теперь прошу меня простить, у меня много дел, в отличие от вас.

– Конечно же, я вас прощаю. До свидания, Макс.

– До свидания, Николь.

Он быстро собирается и уходит, а я остаюсь в ресторане одна, чтобы допить свой любимый зеленый чай. Это моя первая победа над Максом. Я как сумасшедшая улыбаюсь, мне хочется смеяться и прыгать. Остается лишь одна загадка: почему мои фотографии так разозлили Макса? Объяснение на поверхности, но я даже боюсь произнести его. Неужели?

6

– Кто звонил? – спрашивает Алиса, когда я возвращаюсь за столик. В клубе слишком шумно, поэтому пришлось выйти на улицу, чтобы ответить на звонок.

– Из Agent Provocateur, – мне приходится наклониться к подруге, чтобы она меня услышала.

– Круто, – читаю ответ по губам. Алиса удивлена. – Что они хотели?

Мне не хочется отвечать. Во-первых, слишком шумно, во‐вторых, не желаю, чтобы Алиса знала подробности. Поэтому предлагаю поговорить потом, в тишине. Втайне надеюсь, что она забудет об этом. Оставшийся вечер мы проводим на танцполе. Когда уже сил танцевать не остается, допиваем коктейли и собираемся домой. Но уже в такси Алиса продолжает разговор.

– Рассказывай, чего хотят Agent Provocateur.

– Они наконец-то согласились на мое участие в фотосессии. Я добивалась этого целый