Победитель будет один - Карина Вальц

На оживленной улице никому не было до них дела, но Кифер все равно натянул кепку, скрывая приметную платиновую шевелюру. Разумная предосторожность – Соня не горела желанием засветиться в его компании. Стоило тоже подумать о кепке. Но все же Бахрейн – это не США и тем более не Европа, основная часть населения вряд ли много думала о Кифере Вайсберге, а о Соне и говорить нечего.

На подходе к отелю Вайсберг вдруг взял ее за руку и дернул с улицы за угол здания. Соня оказалась у стены, а Кифер навис над ней, закрывая собой, словно они вдруг оказались в шпионском триллере.

– Что ты…

– Там ваш инженер бродит, который с Моро работает. – Кифер выглянул из-за угла и быстро спрятался обратно. – Да, это точно он.

Точно он, разумеется. Проблема в том, что из сообщения Ника Соня точно знала, где сейчас Пьер, и он не возле отеля. Впрочем, даже без этого сообщения все было понятно, уж слишком старательно Вайсберг отыгрывал роль. Он как будто и сам все понимал и из последних сил пытался не рассмеяться.

– Уверен? – спросила Соня встревоженно. – Нельзя, чтобы нас увидели.

– Я тоже так подумал. – Вайсберг взглянул на нее сверху вниз из-под опущенных ресниц. Его рука упиралась в здание, закрывая Соню от прохожих, а сам он придвинулся ближе, почти вжимая ее в стену.

Хорошо бы двинуть ему по яйцам за наглость, но ее веселило происходящее. Это почти как слушать его трепыхания по радио, понимая, где именно он пытается обмануть. Забавно и не рутинно. Стоило признать: она таки попала под сумасшедшее обаяние этого парня. Настолько, что позволила прижать себя к стене сильнее, уже на грани приличий. Как бы в Бахрейне за такое не схлопотать проблем.

Кифер приблизил лицо к Соне, почти касаясь ее губ, и прошептал:

– Хочешь знать, почему ушел Дед?

– Я же сказала: это лишняя информация.

– Боишься разочароваться в Моро?

– Конечно. Мне еще с ним работать.

– Ты можешь работать со мной. Мы найдем общий язык, я это сразу понял.

– У меня тоже есть такое чувство.

– Что ж, раз так… – Вайсберг отстранился и посмотрел на Соню с победной улыбкой. – Дед ушел, потому что Моро трахнул его внучку. Девчонка оказалась дурочкой, понадеялась на что-то, у нее случился срыв, и теперь она лежит в клинике, лечится от великой любви. Внучка у Деда единственная и любимая, дочь умерла два года назад, так что… личная драма велика и понятна. Я же говорил: Моро недальновидный дурак. Гадит там, где работает.

Соня мысленно поморщилась: история так себе. Но на другое она не рассчитывала, обида Деда выглядела большой, гремучей, личной. Он не хотел огласки, сделал все по-тихому, хотя логичнее было пойти к руководству и выпнуть Давида на мороз. Потому что фигура Деда массивнее любого чемпиона, даже трехкратного. Почему он этого не сделал? Или все-таки сделал?

Вопросов у Сони стало больше, но Вайсберг на них не ответит.

Она отодвинула его руку:

– Спасибо. Теперь, пожалуй, можно закончить наши приключения. Сделай одолжение – перестань мне писать. Ты в шаге от сталкерства, Вайсберг. А я в шаге от обнародования веселых подробностей твоей жизни – только представь все эти потрясающие заголовки! Смак.

Кифер не шелохнулся, разглядывая ее лицо, а потом до него дошло:

– Ты разыграла меня?

– А ты думал, я упаду в обморок, выяснив, какой Давид плохой? Сюрприз – я с ним несколько лет работаю, за это время можно было понять, на что он горазд. С тобой я всего-то пыталась унять любопытство. – Она шагнула на оживленную улицу и улыбнулась Вайсбергу. – Пока, Кифер.

Он покачал головой и тоже улыбнулся:

– Ты интересная девушка, Ридель. Не такая, как я думал.

– Я тоже считала тебя другим.

– Это что-то да значит, верно?

– Абсолютно ничего.

– Врушка. И я теперь буду писать тебе чаще.

А она будет читать его сообщения, потому что он обаятельный засранец и своими интригами поднял ей настроение. И улыбка у него такая… многообещающая. Горячая в самом опасном смысле. Но влипнуть в него – плохая идея, да вообще ужасная. Даже не будь он гонщиком «Биалетти», он все еще Вайсберг. А там один его отец чего стоит! Весь прошлый год он поливал Соню дерьмом в прессе. Даже ее брату досталось от Филиппа Вайсберга. Он ненавидел их семью. Неприятный человек, и он неотделим от Кифера, всегда с ним рядом. Удивительно, что сегодняшний поход в ресторан без него обошелся.

В отеле Соню ждал долгий разбор полетов, к которому присоединились гонщики. Они разместились в конференц-зале и долго анализировали, что и где пошло не так, что можно было сделать лучше. Разумеется, о раннем заезде Давида не было сказано ни слова, как будто Соня такого не предлагала во время гонки. Как будто Ник не отмахнулся от нее, словно от неразумной школьницы.

Пилоты рассказали о работе машины, причем Кори легко оперировал сложными техническими понятиями. На восторги инженеров равнодушно пожал плечами и упомянул о посещении лекций в Кембридже. Давид слушал, поглядывая на новичка с неприязнью. Крепкого сотрудничества у них не выйдет: Давид на дух не выносил умников.

После Соня проводила Ника до машины.

– Что будешь делать дома? – спросил он.

– Навещу Ханну, она планирует какой-то важный прием. – Соня давно привыкла звать мать исключительно по имени.

– Передавай ей привет.

– Лучше не буду.

– Она до сих пор считает, что я толкаю тебя на кривую дорожку?

– О да.

Ханна, мягко говоря, не одобряла назначение Сони. А уж когда полилась грязь в прессе, мать подсела на антидепрессанты, словно это о ней писали всякое. Она всегда остро реагировала на гоночный мир, гонщиков… на все, что касалось этой темы. Неудивительно, учитывая гибель супруга во время гонки, но Соня-то не гоняла. В отличие от того же Адриана, к примеру. И почему-то Ханна больше доставала дочь, пытаясь выцарапать из этого мира, а когда не получалось, впадала в очередную истерику. Она была слишком актрисой и никогда об этом не забывала.

– Еще пара лет – и привыкнет.

– Не думаю.

– Привыкнет, – повторил Ник, наблюдая за погрузкой чемоданов в машину. Затем повернулся к Соне. – Ты какая-то молчаливая сегодня. Все в порядке?

– Конечно.

Но Ника нелегко обмануть:

– Хочешь что-то мне рассказать? Или поругаться из-за гонки? Я же вижу, как у тебя жопа подгорает от количества претензий. Хотя смысла в них мало – напоминаю: во время гоночного уик-энда я твой босс, а не добрый дядюшка Никки.

– Поговорим в Китае. Сейчас тебя ждет внук.

– Уверена?

– Уверена.

– Тогда увидимся в Шанхае. И все-таки передай Ханне привет.

– Скажи еще позвать ее на гонку, – проворчала Соня, глядя, как Ник