Я сделаю тебе больно - Анна Каржина

— Так, идём наверх.

Её глаза распахиваются, как два бездонных озера. Эти сравнения пугают меня самого.

— Зачем?

Это первое, что она заикаясь произнесла после спасения, о котором забыли уже все окружающие нас люди.

— Ты чуть на дне навечно не осталась. Хочешь ещё повеселиться?

Она сглатывает, но не перечит. Не знает, куда деть руки, поэтому касается меня, где попало. Бесит неимоверно тем, что это какого-то чёрта приятно. В конце концов цепляет их мне на шею, как хомут на породистого скакуна. Некомфортно.

Настолько неприятно, что скрывшись от посторонних глаз в её спальне, провожу губами по слишком мягкой коже плеча. Не целую. Лучше бы ты пахла очистителем для бассейна. Втягиваю носом сладость тела, которое вызывает во мне чужие чувства. Она пробуждает не только физическое желание, я тянусь к ней как-то иначе.

Она поднимает взгляд, в котором плещется что-то невероятное. Ни в одной женщине не видел. Самое страшное наступает через секунду — белокурый ангел и боксер по совместительству целует меня сама. Неопытно, не настойчиво, нереально как-то. Пьяная она была гораздо смелее.

Я может снова напиться успел или сам в том бассейне утонул? Но остановиться меня сейчас не сможет ни одна разумная мысль. Хочу либо довести до конца, либо получить от неё с правой по моей ненормальной башке.

Опрокинув её на кровать, уже ни о чём не думаю. Это какое-то звериное желание. А она подливает масла в огонь, царапая мою спину.

Прижимаю её руки к кровати над головой. Взгляд мультяшного оленёнка, подёрнутый поволокой желания. Никогда не думал, что такое будет меня возбуждать до приступов тахикардии.

На нас и так почти нет одежды, но я хочу избавиться от неё целиком и не могу остановиться. Дёргаю за верёвочки освобождая грудь, и тут же припадаю губами к твёрдым розовым соскам. Меня так вштырило, что я не слышу её тихих стонов, зато чувствую, как тело выгибается мне навстречу.

Она не собирается сбегать, я точно знаю. Отпускаю её руки, что всё ещё удерживал, и раздеваюсь сам. Она не отводит взгляд, что подобно выстрелу в упор в голову.

— Джеймс, я..

Она вдруг прикрывает руками грудь, которую я минуту назад зацеловал до пошлого блеска, и сводит бедра.

— Ты мне соврала.

Не даю ей это сделать, догадываясь. Хватаю за щиколотки и неприлично развожу красивые стройные ноги. Устраиваюсь между них, прокладываю поцелуи к уху.

— Сама виновата.

Если она и соврала, сейчас хочет этого не меньше, чем я. Дёргаю за верёвочки, освобождая её и от нижней части купальника. Она красивая до одури. Её ложь только добавляет ей очков. А я точно пожалею, что в это ввязался, но остановиться не могу. Это как несущийся поезд. Я возьму её прямо сейчас или умру. Даже страх, проскользнувший в её глазах, не может меня хотя бы притормозить.

Рукой, которая давно обосновалась между её бёдер, чувствую, что она готова. Наблюдаю в её глазах безумную палитру эмоций, когда медленно пытаюсь прорвать оборону, которая состоит скорее из страхов и предрассудков. Ей больно, кажется, я улавливаю нотки проскользнувшей ненависти, слёзы, которые она не может сдержать, когда я резко вхожу. Но она не отталкивает, впивается ногтями в мою спину и не отводит глаз. Молча мы говорим друг другу так много всего, что не собирались обсуждать.

Ускоряюсь под немой укор. Ты сама меня поцеловала, ты хотела этого, не смей врать и обвинять одного лишь меня. Вместо того, чтобы сказать это вслух, кусаю её шею, продолжая доводить её до той точки, где она расслабится. И это происходит. Дженнифер закрывает глаза и не сдерживает стоны, а я становлюсь быстрее, сминая её грудь и выкручивая маленькие горошины на её вершине.

На вершине совместного финала наши тела становятся продолжением друг друга. И это самое ужасное, в чем я должен буду когда-то себе признаться. Ни с кем я так идеально не кончал.

Я еле успел оставить горячий след на её плоском животе, а не внутри, что безусловно было бы уже непростительно.

И когда туман дикого желания в голове сменяется удовлетворённостью, я вижу весь ужас прекрасной картины передо мной. Откатываюсь на спину, уставившись в потолок её комнаты. Чувствую, как сбивчиво она дышит. Почему-то кажется, что она заплакала, если бы могла, но уверен, это не в её характере. Нет, она не может радоваться тому, что мы только что совершили. Я ведь не радуюсь, нет?

Надо собрать разлетевшиеся мысли обратно в черепную коробку.

Дёргаю верхний ящик её тумбы и достаю упаковку влажных салфеток. Вытаскиваю пару для себя и встаю, бросая упаковку на кровать рядом с ней.

— Вытрись, Дженнифер, и иди в ванную.

— Ты..

В её голосе что-то не похожее ни на разочарование, ни на злость. Она будто с чем-то смирилась.

— Что я?

Не смотрю на неё, натягивая свой скудный гардероб. Еле слышный вздох.

— Уходи, Джеймс.

— Как раз это и собирался сделать.

Пока я шёл к двери, Дженнифер закрылась в ванной и сразу же включила воду. Этого не должно было случиться.

Сделав шаг в коридор, наткнулся на обеспокоенное выражение лица Томаса, который спешно двигался в мою сторону.

— Что случилось?

— Она чуть не утонула, а я её спас. Никому же больше и дела не было.

Опустим то, что по ощущениям я утонул сам только что. Ушел на самое дно и воздух в лёгких кончился.

— Я же просто отошёл за лимонадом! Если бы я был рядом, ничего бы этого не было.

Ах, если бы ты был рядом, Том. Мальчик пыжился, пытаясь заглянуть в комнату поверх моего плеча. И я сознательно даю ему возможность рассмотреть смятую постель и прочие последствия нашего сумасшествия. Догадается даже дурак.

— Но тебя там не оказалось.

Закрываю дверь, заранее повернув замок изнутри. Слышу, как позади меня Томас дёргает ручку, и оборачиваюсь.

— Не советую, пусть отдохнёт.

Слушая скрип половиц под ногами, я понимал, что мне нужно поскорее убираться. И желательно от самого себя, чтобы не сожрать себе мозг, копаясь в причинах своих поступков.

Глава 21. Сразу после

Дженнифер Колман

Я включила воду, но даже не встала под неё. Неотрывно рассматривала себя в большом зеркале, пытаясь отыскать изменения. Я никогда не ждала принца для этого дня. Да и Джеймс на эту роль не подходит, как сам и сказал.

Возможно, я приняла решение, когда Аманда снова напомнила, что моего будущего мужа хочет добрая половина девушек