Пораженные - Р. Д. Бейкер

Я наклоняюсь вперед и нажимаю кнопку будильника, позволяя ей зажужжать на долю секунды. Все люди подпрыгивают, оглядывая комнату испуганными глазами, как олени, пойманные светом фар, пытаясь понять, что только что произошло.

Все, кроме Джульетты. Ее бурные глаза прикованы к зеркалу. Сверкают. Как будто она знает. Она знает, что это был я, и что я ревную. Я убеждаю себя, что сделал это из-за правил. Я прервал контакт, который запрещен. Это была не простая ревность.

Они все возвращаются к мытью и заканчивают уборку, и я вижу раздражение на ее лице, когда она это делает. Она больше не расслаблена, все ее тело напряжено от ярости. Я мудак. Она хорошо проводила время, она была счастлива.

Я эгоистичный придурок.

Он смотрит на нее сверху вниз, его губы шевелятся, и она натянуто улыбается ему, кивая. Ее взгляд возвращается к зеркалу, и, если бы взгляды могли убивать, меня бы выпотрошили прямо сейчас. Она ненавидит меня.

Я откидываюсь на спинку сломанного стула, наблюдая, как они выключают воду. Они переходят в соседнюю комнату, чтобы обсохнуть и одеться, а я выхожу из комнаты наблюдения, чтобы подождать их снаружи. Они все проходят мимо, едва замечая меня, направляясь обратно в свое общежитие. Как овцы. Они знают, что делать.

Джульетта проносится мимо меня, ее запах стал еще острее теперь, когда она только что вымылась. Так много этой восхитительной кожи выставлено на всеобщее обозрение, она одета в крошечные шорты и майку, которая едва прикрывает ее живот. У меня текут слюнки. Внезапно она разворачивается на каблуках и подходит ко мне, так что мы оказываемся почти грудь в грудь.

— В чем, черт возьми, твоя проблема? — она шипит.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ты ревнуешь? — спрашивает она низким голосом.

— Ты знаешь правила. — Я возвышаюсь над ней, слишком наслаждаясь этой игрой власти. — То, что там происходило, недопустимо.

Она горько улыбается, кивая.

— Конечно, именно это здесь и происходит. — Она оглядывает меня с ног до головы, сморщив нос. — Держу пари, вы, вампиры, даже не можете возбудиться, вы все обескровлены и мертвы, верно?

Теперь она практически касается меня, ее сердцебиение грохочет всего в дюйме от меня.

— Сайлас, ты можешь возбудиться?

Если она хочет поиграть в эту игру, я более чем готов. Я ухмыляюсь ей сверху вниз.

— Ты часто думаешь об этом, не так ли?

Ее брови удивленно взлетают вверх, прежде чем выражение отвращения появляется на ее лице.

— Пошел ты.

— Ну, это была бы идея, не так ли? — я сейчас так близко к ней, что ее запах ошеломляет.

Я оглядываю ее с головы до ног, прежде чем снова встречаюсь с ее разъяренным взглядом.

— И да, я могу возбудиться. Может быть, даже достаточно сильно, чтобы заставить тебя кричать.

Она делает шаг вперед и дает мне пощечину, ее открытая ладонь ударяет меня по щеке. Я хватаю ее за запястье, притягивая вплотную к своему телу. Она издает удивленный вскрик, моргая, глядя на меня, прежде чем ее лицо снова превращается в ту прекрасную, бурную ярость.

— Отпусти меня!

Я глубоко вдыхаю ее запах, выдыхая сквозь стиснутые зубы.

— Ты уже второй раз даешь мне пощечину. Я начинаю думать, что это переходит границы.

Она вырывается из моих объятий, прижимаясь своим скудно одетым телом к моей груди.

— Я сказала, отпусти.

Я опускаю рот к ее уху, щелкая зубами чуть в стороне от мочки.

— Продолжай делать это, и я определенно стану твердым.

Она толкается мне в грудь с возмущенным вздохом, и я, наконец, отпускаю ее. Ее плечи вздымаются, а глаза пылают яростью.

— Не смотри на меня, блядь, не смотри на меня, не думай обо мне, ничего, ладно? Я ничто для тебя. Просто еще один мешок с кровью.

Мэтт появляется у нее за спиной и берет ее за руку.

— Что происходит?

— Ничего, все в порядке, — отвечает Джульетта и уходит в сторону общежития.

Я смотрю ей вслед. Другие вампиры поворачиваются, чтобы вопросительно посмотреть на меня, и я пожимаю плечами.

— Мешки с кровью, да? Такие эмоциональные.

Все они хихикают, кивают, бормочут что-то в знак согласия, прежде чем разойтись.

Ночь проходит без происшествий. Когда я прихожу в хижину Сэм после окончания моей смены, я не жду, пока она откроет дверь. Я срываю ее почти с петель, а потом прижимаю Сэм к кровати и трахаю до тех пор, пока она не перестает даже кричать.

После почти двух дождливых недель садоводы снова вышли на улицу и работают на солнышке. Все они в хорошем настроении, и я бесцельно слоняюсь вокруг, просто наблюдая за ними.

Я иду вдоль отремонтированного забора по периметру и радуюсь, что больше не было нападений. Они всегда изматывают, бои и последующий ремонт особенно. И страх, что кто-то из этих Пораженных укусит нас. Я собственными глазами видел, к чему это может привести. Это уродливая, болезненная вещь, и я никогда не хочу испытывать это на себе.

Я спускаюсь с холма к линии деревьев, слушая смех и болтовню людей. С детства ничего особо не меняется — дайте людям кучу земли, возможность что-то выращивать и немного солнечного света, и они счастливы. Я помню то же самое, те летние дни в детстве. Столько лет назад, когда мои родители купили тот маленький дом с садом на окраине Лондона. Я рисовал картинки в песочнице, пока Гарриет плела свои ленточки на теплом летнем воздухе.

Я замечаю брошенную тачку рядом с кучей компоста и оглядываюсь в сторону сада. Джульетта ушла с ней, но сейчас я ее нигде не вижу. Ее любовнику сегодня назначено донорство, так что она никуда с ним не пошла.

Я подхожу ближе к линии деревьев, гадая, направляется ли она туда. Я не вижу ее. Я продолжаю идти, двигаясь в тени навеса. Птицы поют друг другу на ветвях деревьев, а земля под ногами мягкая после дождя.

Примерно через минуту я слышу громкий плеск воды. Я тихо двигаюсь на звук и натыкаюсь на ручей, вздувшийся от обильных дождей.

Джульетта лежит на глубине, вода ей по шею, ее одежда на ближайшем камне. Ее глаза закрыты, солнечный свет, пробивающийся сквозь деревья, отражается в бурлящей воде вокруг нее. Она улыбается.

Я продолжаю двигаться к ней, молча, просто наблюдая. Она такая чертовски красивая. Черт возьми, я должен уйти. Я должен был бы просто позволить ей насладиться этим моментом, но она притягивает меня как магнит. Я