Посткарантин - Злата Косолапова

– Да, идём уже.

Шорох ветра в кустах, что маленькими вьюгами гонял пыль по каменистому пригорку, заставил меня вздрогнуть. Озноб от страха, едкого, жесткого, забирал все силы. Внутри всё кололо. Поднявшись, выглянула из‑за валуна и вслед за Вебером вышла на дорогу.

Ну, началось.

Мы шли по разбитой дороге, кривыми пятнами на которой поблескивали лужицы отвратительной на вид воды. Канавки, заполненные этой грязной водой, словно рваные гниющие раны тянулись по обочине дороги к деревянным домам.

Оборванные листовки, втоптанные в грязь, почерневшие листы газет, обложки книг валялись между несколькими довоенными автомобилями из проржавевшего металла. На дверях и на капотах этих автомобилей темнели неровные вмятины, на мутных стеклах разрослись тонкие трещины.

Мы зашли в поселок спустя десять минут после того, как спустились с открытого плато на холме.

Здесь, казалось бы, не было ничего необычного. Вдоль дороги рядком тянулись однотипные дома из кирпича или из дерева. Покосившиеся заборы, огораживающие маленькие участки, пугающе накренились или вовсе завалились; вытоптанные сады и огороды поросли колючим сорняком. Огромные дыры в кирпичной кладке стен домов открывали вид на то, что раньше было комнатами. Сейчас в этих комнатах можно было увидеть лишь сломанную мебель, сгнившую одежду и старое барахло, засыпанное землёй и сажей.

Пробираясь через рытвины на дороге, я вытирала пот с лица и отчаянно, из последних сил пыталась взять себя в руки. Со мной был рядом Вебер, но от страха всё равно ощутимо мутило. Я слишком давно не была на открытой местности. Посткарантин всегда жесток к карантинникам – выживают сильнейшие. И не сходят с ума тоже.

Каждый шорох приводил меня в ужас. Дальше хуже: атмосфера вокруг была такой нагнетающей, что я ощущала себя по меньшей мере в фильме ужасов. Только здесь назад не отмотаешь, если тебя сожрут или пристрелят. Но Вебер меня держал за руку. Он помогал мне, поддерживал изо всех сил, без него бы я умерла.

Дорога тянулась, и она была настоящим испытанием. Ветер подвывал в домах, то тут, то там надрывно скрипели старые доски, устало шелестели газеты, придавленные кирпичами и обломками мебели. Там кто‑то есть.… Кого‑то вижу, точно…

Нет, нет, быть того не может… Показалось… Никого.

Оставив позади улочку с типовыми домами, мы прошли мимо старых пятиэтажек, расположенных на параллельной улице посёлка, и вышли к пугающему полуразрушенному зданию в четыре этажа.

Нам пришлось несколько минут тупо стоять на месте и, не двигаясь, прислушиваться к посторонним звукам. И вот – поблизости по‑прежнему нет никаких признаков жизни. Несмотря на все мои опасения, в рабочем посёлке бывших Алфёровских торфоразработок царили тишина и запустение. Плохого в этом ни Вебер, ни я не увидели.

Я остановила взгляд на бетонном строении, расположенном на самом краю посёлка, почти у самого леса. Довольно большая территория здания была ограждена высоким кирпичным забором. У старых ворот, ведущих на территорию, висела потёртая вывеска, на которой я смогла различить только два слова: административный центр.

Дорога проходила через территорию этого центра и сразу после сломанного шлагбаума уходила в лес. В принципе, можно было бы обойти огороженную территорию вдоль забора, но она была просто огромной, да и земля у забора была сильно изрыта и перекопана – непонятно кем и для каких целей.

– Придется идти напрямик, – словно прочитав мои мысли, сказал Вебер.

Я кивнула, и мы пошли.

Когда я оказалась за воротами огороженной территории, мне, мягко говоря, стало не по себе. Клетка, не иначе: вокруг сплошной забор и изрытая земля.

Вдоль исписанных баллончиками стен здания росло несколько деревьев, раскинувших в стороны свои кривые ветви. Их мелкая болезненная листва едва слышно шелестела. Под тёмными окнами на земле валялись сломанные оконные рамы, высились горы из стеклянных осколков.

Проходя мимо здания, мы слишком поздно заметили, что одна из металлических дверей была чуть приоткрыта. Внутри горел свет. В эту секунду из‑за угла административного центра вдруг послышались смех и ругань.

Кровь отлила от моего лица. Нервно оглянувшись, я заметила свет фонариков, мелькающий в ночной темени. Внутри что‑то оборвалось.

– Быстро! За мной! – крикнул Вебер, и я мигом что было сил рванула вперёд.

До шлагбаума можно было запросто добежать за несколько минут, но нас уже заметили. За моей спиной началась пальба, залаяли собаки, послышалась ругань каких‑то ребят.

– Маша! Беги! – только и услышала я выкрик Вебера.

Я обернулась – какая‑то свалка из огней и теней. Вебера за моей спиной не было. Кажется, он где‑то в гуще вместе со своими псами. Вот чёрт! Я хотела его ослушаться, но передумала. Помешаю, и произойдет что‑то непоправимое, вот точно. Надо обдумать, как быть. Перепрыгнув через канаву, я забежала в тень деревьев.

Как только я там оказалась, отцепила от рюкзака пистолет Макарова и перезарядила. Вовремя. Где‑то совсем недалеко от меня что‑то громко хлопнуло. Согнувшись от страха, я прижалась к стволу старой березы. Шаркающие шаги и посвистывание послышались буквально в двух шагах.

– Винт, козлина, долго я тебя искать буду?

Низкий голос какой‑то женщины смешался с хрипом. Моё сердце стучало невероятно громко. Мне казалось, что его может услышать любой, кто находился от меня в радиусе километра.

Переведя дыхание, я осторожно выглянула из‑за дерева. Всего в нескольких метрах от меня стояла невысокая девушка в старой потрёпанной одежде. На ней были драные джинсы, тёмный свитер и довольно потёртый плащ из кожи. На локтях и коленях девушка носила что‑то типа защиты из металла.

Сама незнакомка выглядела очень бледной и пугающе болезненной: с глубокими тенями, залегшими под глазами, с кровоподтёками на лбу и на щеках. Её сальные черные волосы едва касались плеч.

– Винт, это ты, чёрт тебя дери? – уже громче прикрикнула девушка, кулаком стукнув по двери так, что с бетонных стен посыпалось мелкое крошево.

Я вздрогнула, когда дверь с леденящим кровь шумом ударилась о стену. Меня буквально всю перекосило, да так, что я с трудом теперь могла дышать. Моя дрожащая рука медленно сжала рукоять пистолета, когда девушка, подозрительно осматриваясь, двинулась в мою сторону. Из‑за тени дерева меня нельзя было сразу заметить, и я уже понадеялась, что она сейчас пройдет мимо, но моя надежда не оправдалась.

Незнакомка уже шла по тропинке, тянущейся вдоль здания, ещё секунда – и всё. Увидев меня, девушка ошеломленно отшатнулась. На её перепачканном в грязи лице я заметила лёгкий испуг, но этот испуг почти