Хозяйка гостиницы у моря - Хелен Гуда

– Это аферистка, но никто не может связать ее с какими-то преступлениями, потому и называют ее ведьмой, – объяснил мне мужчина.

– Интересно, – я усмехнулась. Зря мистер Дуглас опасался, что я пойду в этот дом, и заинтересовал он меня лишь из-за Анабель. Что она здесь делает? Зачем приехала? Что их связывает с этой странной женщиной?

Пока я думала и рассматривала дом и прохожих, к нам вернулась Грейс с двумя корзинами, которые еле могла нести. Муж соскочил с козлов и побежал ей навстречу, чтобы помочь. Я тоже хотела выйти из коляски, но вдруг мне на колени упал конверт, и я, удивленно схватив его, выглянула из коляски. Но никого не увидела, кто бы мог мне бросить на колени конверт. Или он невидимка, или умеет перемещаться со скоростью звука, так как в радиусе десяти метров от коляски была только чета Дугласов и все.

– Вы кого-то ищете, леди? – к нам подошла Грейс и увидела мое растерянное лицо.

– Нет, никого, – я не знаю, по какой причине, но я не стала говорить ни про конверт, содержимого которого не знала, ни про его чудесное появление. – Вы купили все, что было в лавке? – я отвлекла внимание экономки от себя и обратила внимание на корзины.

– Лавочник оказался довольно щедрым и сбросил цену, – усмехнулась женщина.

– С чего бы это? – я удивленно приподняла брови.

– Я пообещала, что если он сделает скидку, то мы будем покупать только у него, – призналась Грейс немного виновато. – Надеюсь, вы не против?

– Нет, не против. Мне все равно, у кого именно покупать продукты, главное, чтобы они были качественными и свежими, – я была очень придирчива к еде в своих гостиницах в своем мире, полагая, что это очень важный фактор.

– Тогда мы сейчас заедем к молочнику и можем выдвигаться за Джеком и Руди.

– Я не возражаю, – я спрятала конверт в складках юбки и очень хотела его прочесть, но почему-то решила сделать это без свидетелей.

Мы поехали дальше за покупками, а письмо словно жгло мне ногу сквозь ткань платья. О, как же я хотела его поскорее распечатать и прочесть, но нужно было держать себя в руках. Если мне его подкинули настолько тайно, то, полагаю, рассчитывали, что я буду его читать в одиночестве. В связи с чем мне надо дождаться возвращения в гостиницу.

Молочник тоже был настолько мил, что мы договорились с ним о регулярных поставках молока и молочной продукции в гостиницу. Для него такое было в новинку, но мое предложение его явно заинтересовало. Я, не скрывая, рассказывала всем и каждому, что теперь это не просто поместье, а дом отдыха для уставших от суеты светских дам, в надежде, что это будет некоей рекламой. Вспомнив про двигатель прогресса, это я рекламу так назвала, попросила заехать в типографию местной газеты и дала объявление о том, что открывается гостиница, где светские дамы смогут насладиться тишиной и уединением, а еще сервисом и комфортом. Мое объявление, конечно, удивило местных газетчиков, но они взяли текст заметки для печати и пообещали, что в следующем выпуске оно выйдет. Но посоветовали такого рода объявления давать в столичных газетах, так как в этой местности я вряд ли найду уставших от столичной суматохи светских дам. В этом я с ними была согласна и попросила перенаправить мои объявления в столичную газету. Паренек-клерк согласился, но взял с меня тройную оплату, и я отдала последние деньги. Было жалко, но, не вложившись, не стоит ожидать прибыли.

После всех покупок и посещения газет мы поехали за Руди.

Девушка к нашему приезду уже собрала свои вещи и ждала нас с малышом на руках. Бледная, она производила впечатление человека плохо питающегося и в принципе не сильно здорового. Вещей у девушки было совсем мало, всего один узелок. Да у нее даже не было приличного чемодана или сундука, и все богатство уместилось в узелок размером с подушку. Я нахмурилась и непонимающе посмотрела на Грейс, но та лишь качнула головой, как я понимаю, прося отложить мои вопросы до более удобного случая. Я в ответ еле заметно кивнула, давая понять, что согласна, но всем своим видом показала, что задам все интересующие меня вопросы.

– Спасибо, леди, – Руди смотрела на меня немного испуганно и с опаской, прижимая к себе сверток с малышом.

– Пока не за что, – я действительно считала, что пока меня не за что благодарить, так как сама находилась не в лучшем положении, чем эта девушка с грудным малышом на руках. Ребенок был таким крошечным, словно он вчера родился. Они что, вообще не ели или болеют? В чем причина такой болезненной худобы и бледности? И почему экономка промолчала об этом? Просто если они болели, то, как бы я ни была к ним расположена, я не могу оставлять в доме больного человека, который может заразить мне всех постояльцев. – Вы хорошо себя чувствуете? – я все же не удержалась и спросила.

– Леди, вы не пожалеете, что взяли меня, – девушка испуганно посмотрела на тетю и снова на меня. – Я буду трудиться в поте лица.

– В этом я не сомневаюсь, – я все же решила продолжить разговор в другом месте, искренне пожалев, что затеяла его сейчас. Мы как раз в это время подъехали к дому Джека, который тоже нас ждал. У него вещей было побольше. И он вместе с Джоном прикрепили пару сундуков к задней подножке, а корзины с продуктами и все наши покупки мы распределили под сиденьями. Грейс хотела пересесть к мужу на козлы, но Джек не согласился. В итоге Грейс села вместе с Руди и малышом, а рядом ко мне посадили дочь Джека Фанни. Она испуганно смотрела на меня, Грейс, Руди, и лишь малыш на руках у девушки ее не пугал, а вызвал живой интерес. Она с таким любопытством разглядывала ребенка, что в итоге я предложила ей пересесть к Руди, которая по-доброму улыбнулась ребенку. А экономка села ко мне. Руди, не зная о