Развестись и попасть - это я умею. Путь львицы - Алиса Рудницкая

взгляд, от которого у меня сердечко, как у малолетней дурочки, понеслось вскачь. Ресницы опущены, глаза горят как два уголька, рот приоткрыт, клыки красивые торчат, дыхание тяжелое. Видок из разряда: “я сейчас за одну вашу милость буду делать все, что вы мне скажете”.

Кто бы мог подумать, что меня такое заводит, а не отталкивает.

– Госпожа, – прошептал он, снова облизав губы, от чего они соблазнительно заблестели. – Я понимаю кто вы. Я знал, куда иду. Я уже хорошо обдумал и принял причуды местного менталитета. Я не против. Только будьте со мной понежнее, пожалуйста. Хотя бы на первых парах.

Я, кажется, покраснела. По крайне мере щеки начало предательски щипать.

– Как мне… попросить вас покормить меня так, чтобы вы мне разрешили? – уточнил этот фрукт.

Я поняла, что еще немного, и у меня пар из ушей повалит. Вот ведь… и неясно как обозвать-то его после этого. А главное от его слов у меня все дельные мысли разбежались из головы, и я больше не могла придумать, как накормить его по-правильному. Разозлилась.

– На пол, – буркнула я, сама не до конца осознавая, что именно делаю.

Вампир послушно слез к моим ногам. Впрочем не на колени встал, а просто расслабленно рядом присел. Я прикрыла красное лицо рукой, а потом, как Золушка, предлагающая принцу примерить ей туфельку, приподняла ногой юбку. Носков на мне не было, красные балетки – мягкие словно тапочки, местная красивая домашняя обувь – я надела на босу ногу. Истар тут же понял намек. Жадно стянул с меня туфлю, наклонился…

Я ощутила болезненный укол в лодыжку, сменившийся жаром чужого рта и нежным посасыванием. Чувство было примерно такое же, как когда у тебя берут кровь из вены. Вскоре я ощутила легкое головокружение, и почти сразу Истар разжал челюсть. Потом, будто извиняясь, принялся зализывать ранку. От прикосновений горячего языка я ощутила слабость во всем теле и обессиленно привалилась к стене.

“Ну нефига себе, – подумала я с каким-то странным чувством удовлетворения. – Это что, все взаправду? То есть… это и правда происходит со мной? Ох… подружка Аэлрия, ты такая дура! Ты вообще не понимала от чего отказывалась! Надеюсь тебе очень понравится в моем теле и ты не захочешь сюда возвращаться!”

Истар тем временем закончил зализывать ранку. Я ощутила небольшое жжение. но в целом было не больно. Парень же, держа мою ногу перед своим лицом, неожиданно не остановился. Вид у него был разгоряченный. Открыв рот, он погрузил мои пальчики в рот. Его язык скользнул между большим и указательным. Щекотно, но очень горячо.

А вот это уже не входило в мои планы, и я, возмутившись, вырвала ногу. Уперлась пальцами в его лоб, отстраняя.

– Научись сдерживать свои желания, – тихо сказала я. – Я разрешила поесть, а не вылизывать меня.

– Как скажете, – с сожалением отвел взгляд Истар, тут же переходя опять на “вы”. – Я… постараюсь не наглеть. Просто кровь у вас, моя госпожа, очень вкусная. Пьянит как вино.

Я убрала ногу и вампир тут же помог мне обуться.

Надо было валить, пока я не наломала дров и не согласилась совершенно на все в таком-то состоянии. Я встала, обошла его. Истар встал и потянулся за мной немного растерянно.

– Так вы меня… не заберете себе? – спросил он расстроенно.

– Я подумаю над этим, – сказала я от двери и смылась, оставив его в растерянности.

Да заберу я, заберу! Но не в таком состоянии. Чувствуя, что ноги от возбуждения подгибаются, я вернулась в свою комнату и трупом свалилась на постель.

“Завтра, все завтра, – горя от стыда, подумала я. – Завтра. Точно завтра. Непременно завтра”.

С этими мыслями я вырубилась прямо в одежде, и снилась мне одна сплошная похабщина.

Глава 8. Злой полицейский, добрый полицейский

Мама Аэлрии ржала надо мной совершенно неподобающим образом. Она так заливалась, что у нее аж слезы на глазах выступили! Она чуть не подавилась вином, и ее партнер теперь похлопывал ее заботливо по спине.

– Боже, и это моя грубая и заносчивая дочка Аэ! – почти стонала она. – О силы земные, не могу! Пхахахах!

Я сидела красная и насупившаяся. Вот ведь!

С утра мне хотелось провалиться сквозь землю за вчерашнее. Не только за то, как я миловалась с вампиром, но и за последовавший за этим шквал пошлых снов. А тут еще, как назло, Лисохвост прибежала прямо с утра и сообщила, что матушка зовет меня на завтрак в кругу семьи. Ну я и пошла.

Надо ж было выговориться и посоветоваться со старшим поколением.

И тут – нате, распишитесь! Меня подлым образом осмеяли.

– Ну, ну, – вздохнул ее любовничек. – Тише, Илли. А то обидится еще.

– Я не обижусь, – надулась я. – Я не обижусь точно…

От этого матушка залилась еще громче.

– Ну… мама! – запротестовала я. – Ну хватит уже смеяться! Я что-то не так сделала?!

– Да… пх, нет!

Матушка постаралась перестать смеяться, но начала икать. Ее любовник с тяжким вздохом налил ей стакан воды, но попить толком эльфийка не смогла – ее все еще тянуло смеяться.

– И это моя Аэ, – икала она. – Аэ, которая сначала била мальчишек, а потом читала дуракцкие иностранные романы, где девушки подчиняются мужчинам! Пхахаха!

Я недовольно уставилась на ее партнера. Тот пожал плечами.

– Думаю, – сказал он, – Илли просто слишком удивилась тому, насколько с умом ты подошла к делу.

– И правда, – еле дыша от смеха, сказала матушка. – О недра земные… я почти готова поцеловать этого подонка, муженька твоего, за то, что ты взялась за ум и осознала всю прелесть нашего уклада. Ох…

Она утерла слезы салфеткой, потом опрокинула в себя стакан воды. Потом посмотрела на меня уже более или менее серьезно.

– Я ожидала что ты просто заберешь его себе и станешь его едой и подстилкой, – признала она примирительно. – А у моей дочери, оказывается, хватка есть. Особо мне нравится то, что ты дала ему надежду, этому дурачку, а потом оставила маяться на целую ночь и думать, а правильно ли он себя вел и не отпугнул ли своими капризами тебя. Наказала за наглость. Ох…

Она покачала головой и пододвинула партнеру стакан. Тот подлил еще водички.