Ырын, дочь вождя - Полина Лашина

Вот и остается добывать ткань либо в редких торговых обменах меж племенами, либо если братцы из набега принесут и подарят. После последнего похода они как раз ей подарили немного рыхлой ткани, но теперь еще и на рабов своих придется тратиться?! Вот уж точно нежеланные подарочки – одни растраты из-за рабов.

У мажорчика пока вполне был жив плотный камзол, да и рубаха вполне достойно выглядела, пусть и серой стала. А вот с Бабо пришлось поделиться тканью, его драная цветная рубаха совсем не годилась для ношения, пошла на лоскутки и ветошь. Поскольку Ырын в прошлой своей жизни шить не умела – зачем, если вокруг было полно магазинов и товаров на любой вкус? – да и голины к тонкому рукоделию не особо способны были, то пришлось вместо рубахи сообразить чигидинцу что-то наподобие пончо. Главное, чтобы тело было максимально закрыто от солнца, но рукава и всякие точные выкройки Ырын точно не смогла бы "изобрести".

Зато она сможет украсить накидку Бабо цветными узорами – кисти и природные краски есть, еще простенькой вышивкой – грубоватые нитки, которые она лично окрашивала, у нее были в запасе, как и немного разнотипных бусин. Чем и занималась пару дней после обеда, когда от солнца, стоящего в зените, они прятались под навесами. Тогда Ырын забирала накидку Бабо и рукодельничала, заодно учила новые слова, обсуждая с мужчиной на чигиданском языке темы рукоделия и торговли.

Самостоятельно понимать, а иногда скорее даже угадывать переводы звучащих слов было по-прежнему трудно, однако девушка в итоге доверилась своей интуиции и старалась просто "принимать" новые фразы, не сильно ковыряясь в них логикой. Разве что специально проговаривать приходилось раз за разом – после рычащего языка орков гораздо более мягкий чигиданский требовал переключения именно речевого аппарата, отчего язык девушки вскоре буквально заплетался. Что смешило не только окружающих их орчат, но и саму Ырын. Так что ее звонкий смех и более глухой гогот детворы то и дело раздавался под навесом.

Сидящий рядом Бабо, который костяной иглой прошивал куски кожи, готовя себе обувь, тоже улыбался. А вот Рик, терзающий свое шитье, почему-то психовал. То ли потому, что не понимал ни оркский, ни чигиданский, то есть почему они сейчас смеются, но тем не менее не пропускал их с Бабо занятия, то ли потому, что в его руках ладилось дело не так хорошо, как у чигиданца. Куски толстой кожи ему принесли орчата в обмен на рыбу, которую он им наловил "забавным" для них методом, и Ырын предложила мужчинам, чтобы они сами сделали себе обувь. Бабо был мастером на все руки – тут же взялся кроить, а Рик-белоручка вынужденно повторял за старшим товарищем, чтобы не остаться без обувки. И у него явно не получалось сейчас совладать с туповатой иглой.

Отшвырнув в сторону свое корявое творение, Рик что-то сказал. Бабо перевел. Вроде как парень хочет прямо сейчас тоже преподать урок своего языка.

– Валяй, – тихо буркнула Ырын на родном языке.

Парень, уже собравшийся что-то сказать, захлопнул рот, внимательно вгляделся в девушку, но она ничего больше не сказала, лишь махнула рукой приглашающе. Так что он продолжил. Стал рассказывать о своем Котроне, чигиданец переводил. В основном рассказ сводился к тому, насколько то королевство крутое. Ырын, запоминая и тщательно повторяя кучу новых слов, например, "король" – чигиданского правителя на языке Бабо она про себя перевела как "султан" – и прочие, продолжала улыбаться. Потому что в "крутом" Котроне все еще использовали мечи и луки при сражениях и ездили на лошадях, насколько она поняла, даже парового двигателя не изобрели. Может, и пороха у них тоже до сих пор нет.

Ее осторожных вопросов про "особые сложные штуки, созданные руками людей и помогающие жизни" – как еще спросить про технологии? – мужчины не поняли, но кое-как объяснили про "артефакты". Так для себя перевела Ырын длинные объяснения о каких-то прям волшебных штуках. Вернее, она подумала, что они были волшебными, раз здесь есть некая магия, хотя вполне возможно, что они на самом деле именно технические гаджеты? Например, в сказках ее мира было описание волшебного блюда с наливным яблочком, которые по запросу смотрящего всякие виды показывали. Однако если вспомнить те же компьютеры, которые при включении, то есть загрузке операционки тоже какие-то двигающиеся штучки показывают – то задумаешься, а не их ли аналоги описывали в древних сказках?

"Как же хочется быстрее попасть в человеческие земли и самой посмотреть, что здесь и как!" – вздыхала в итоге про себя девушка.

Однако она понимала, что кроме знания языка ей понадобятся еще... местные деньги! Или возможность их заработать. Потому что бартер, взаимозачет и отчасти общеклановый бюджет, к чему она привыкла за последние годы у орков, вероятно, только в степи было принято. Такая система сложилась здесь потому, что орки не любили арифметику, у них вообще были странные понятия о точных числах, а уж о сложных системах учета и тех же налогах они даже не думали. Зато на их теориях о многомерности мира можно запросто мозг сломать!

Так что Ырын сама уводила разговор с мужчинами на тему денег – в какой стране что принято, какие примерно цены, какие бывают доходы и расходы, в том числе налоги. Например, купцы, которые везут товар, сколько раз и кому обязаны платить подати? Бабо ей уже рассказывал мимоходом о плате при въезде в ворота чигиданских городов, а сейчас ее интересовали порядки в "крутом" котронском королевстве, и насколько отличаются меж собой страны-соседи. Пока Рик настроен болтать – вместо того, чтобы работать, как раз вытащит из него сведения.

Однако на очередном вопросе мажорчик запнулся и завис, уставившись на нее.

Бабо помог перевести ей последнюю фразу котронца, которая сводилась к вопросу, а откуда Ырын все это знает, то есть про смысл податей и прочее.

– Что тебя удивляет? – короткой фразой на орочьем, с простыми оборотами, как обычно говорят с детьми, спросила девушка у самого парня.

Пусть тоже тренируется с чужим языком.

Но мажорчик так выразительно оглядел простенькую, практически убогую обстановку под навесом – циновки из джута под ними, навес из камыша сверху, буквально первобытные инструменты из камней и костей в руках, затем покосился на полуобнаженных орчат, которые не только помогали им, но и активно подслушивали разговоры "забавных гын".