Укушенная - Джордан Стефани Грей

— Продолжай, дитя, — она указывает на Эви, которая выглядит странно нетерпеливой. Парень раздражённо качает головой. — Напади на неё. Отомсти.

Больше никто не двигается. Они просто наблюдают за нами, будто их что-то забавляет.

И хотя я знаю, что-то здесь не так — инстинкты советуют мне остановиться, подумать, — моя ярость сильнее. Я не понимаю этого. Не могу этого постичь. Но без этого… Я чувствую себя никем. Я — ничто.

Убийца.

Мысль вырывается у меня прежде, чем я успеваю её остановить, и внезапно я перестаю стоять. Я бегу. Красная дымка застилает мне глаза, и я позволяю ей это. Я использую её, чтобы двигаться вперёд. Я убью её.

Девушка встаёт. Её голос звучит холодно, хотя губы растягиваются в жуткой, насмешливой улыбке.

— Привет, сучка.

Мне этого достаточно, чтобы броситься на неё сверху и повалить на пол. Её голова с громким треском отскакивает от пола, но я не ослабляю хватки. Она шипит, извивается, плюёт в меня, прежде чем схватить меня за загривок и оторвать мои зубы от своего лица. Однако мои когти всё ещё вонзаются в её кожу, и красная дымка темнеет, пока её прекрасное, сверхъестественное лицо не превращается в размытое пятно.

— Чёртова психопатка, — она тянет сильнее, срывая шерсть с моей шеи. Моя голова запрокидывается, с губ срывается визг, но я не могу её отпустить. Она причинила боль Селесте. Она убила её. Когти девушки впиваются мне в спину, и я снова вскрикиваю, крепче сжимая её. Снова прижимаю её голову к полу. Снова. Снова.

Затем она заезжает коленом мне в почку, и неожиданность этого — боль — дает ей секунду, необходимую для того, чтобы вывернуться из моих объятий и развернуть нас. Внезапно она оказывается надо мной. Кулаки летят мне в лицо. Где-то позади нас кричит мужчина.

Девушка царапает мне щеку когтем — точно так же, как она сделала это с Селестой, — прежде чем ударить меня по морде человеческим кулаком. У меня хрустят зубы. Мой язык попадает под перекрестный огонь. Изо рта хлещет кровь. Я провожу когтем по ее волосам, пытаясь зацепиться за них, но вместо этого обрезаю их в неровный пучок.

Она кричит от ярости, наступая мне на ногу. Ломая кость. Боль распространяется по всему телу, но, прежде чем я успеваю нанести ответный удар, королева улыбается.

— Достаточно.

Кулак Эви замирает в воздухе прямо над моим лицом. Я использую секунду, чтобы стряхнуть её с себя. Словно тряпичная кукла, она взлетает на стол к блондину и падает навзничь. Он помогает ей подняться с ещё одним вздохом, совершенно не обращая внимания на происходящее. Злобное удовлетворение переполняет меня при виде крови на её волосах.

Однако, когда я делаю движение, чтобы закончить начатое, королева бросается вперёд со сверхъестественной скоростью и хватает меня за горло. Это действительно лёгкая атака… для неё. Её ногти превращаются в когти. Они стягивают мне горло. Она поднимает меня высоко над полом, и в её взгляде я впервые вижу своё отражение.

Огромный коричневый зверь с горящими фиолетовыми глазами.

— Это правда, — говорит королева с коротким смешком. Зрители теперь смотрят с большим интересом. Их внимание приковано. — Оракул был прав, — она поднимает меня ещё выше, как будто я для неё кукла. Игрушка. Я извиваюсь и вырываюсь из её рук. — Я сказала достаточно, — говорит она.

Будто я подчиняюсь. Я снова пытаюсь укусить, поцарапать, но мои конечности мгновенно цепенеют. Мышцы напрягаются так сильно, что могут сломаться. Что… как?… Моё сердце подскакивает к горлу. Я не могу пошевелиться. Совсем.

— Лай, — приказывает она.

Я делаю. Как проклятый пёс.

— Хороший щенок. Очень хорошо, — Королева проводит когтем по моей шерсти, почти нежно, прежде чем опустить меня на землю. — Кажется, тобой всё ещё можно управлять.

Удар отдаётся в моих костях, но я не могу к нему подготовиться. Я застываю на плитке, напуганная до того, что хочу обмочиться. Страх — гнилостный, едкий ужас — скручивает мой желудок. Я захлебываюсь желчью. Но меня не может вырвать, потому что она не сказала мне, что я могу. Моё существование полностью в её власти.

Я хнычу, но не могу закричать. Я не буду кричать.

Пожалуйста, не заставляй меня кричать.

— Лорд Аллард, — говорит королева.

Он снова делает шаг вперёд, взгляд его золотистых глаз ни на секунду не отрывается от моего лица.

— Да, моя королева?

— Проводи остальную знать по их комнатам. Я хочу, чтобы двери были заперты, пока тебя не вызовут на Потопление. И ты тоже, Эвелин, дорогая, — добавляет она с ещё одной слащавой улыбкой. — Могу я предложить тебе принять ванну? Твоя кровь испачкала рукав моего сына?

Ответная улыбка Эви пронзительна. Самодовольная. Отстранившись от парня, который дружески сжал её плечи, но, похоже, совсем не огорчился, когда она ушла, она снова помахала мне рукой. Едва заметное шевеление пальцами. Лёгкий намёк на угрозу.

— Да, моя королева.

10

Лорд Аллард не медлит ни секунды, прежде чем последовать приказу своей королевы и выгнать остальных взрослых из комнаты. Но парень остается. Я смотрю на него, желая, чтобы он тоже ушёл. Чтобы дал мне спокойно умереть. Но он только садится, присаживаясь на край стола, и кладёт корону на деревянную столешницу.

Дверь за нами закрывается, и остаёмся только я, королева и парень.

— Тебе не нужно было позволять этому зайти так далеко, — говорит он довольно бодро.

— Нет, нужно было, — Королева провожает Эви взглядом, пока та не исчезает за дверью. — Твоей невесте тоже нужно было преподать урок.

Я чуть не задыхаюсь от этого, застыв на кафельном полу и переводя взгляд с одного на другого.

— Ещё не совсем моя невеста, — поправляет он, — Ваше Величество.

— Уже скоро, Синклер. Пора тебе привыкнуть к своему будущему, — королева поворачивается ко мне, взмахивая рукой в воздухе и прекращая непринуждённый разговор. — А теперь, маленькая Укушенная, мне нужны твои уши. Тебе важно это услышать, но я не буду заставлять тебя слушать.

Почему бы и нет, думаю я, когда вы уже принудили на всему остальному?

Как будто слыша меня, королева говорит:

— В конце концов, тебе придётся сделать выбор. Ты должна сделать это в одиночку. Перед тобой лежат два пути, и если один ведёт к величию, то другой — к смерти. Кивни, если поняла.

Я не двигаюсь, хотя ощущаю волшебное облегчение на шее, будто с неё сняли тяжесть. Меня охватывает облегчение.

— Я не буду приказывать тебе, но мне нужно, чтобы