Квартира №16 - Татьяна Ларина

— Поедете на своей машине за нами. Дальше будете ждать. Никакой самодеятельности, — отчеканил Матвей и, развернувшись, чуть ли не бегом помчался из Костиной квартиры, мы поторопились за ним.

Мы ехали за черным джипом Матвея, за нами следовало две машины с вооруженными людьми Иванова, и это не могло не пугать. Я понимала, что ситуация дошла до предела, за которым последует неминуемая катастрофа, и теперь наша задача постараться при этом не погибнуть.

Первая машина подала сигнал фарами, что пора тормозить. Мы по очереди съехали на обочину и вышли на улицу.

— Все в окружение, — приказал Матвей. — Красовский не должен вас заметить. Кирилл, ты оцениваешь ситуацию, как только появится возможность, нейтрализуешь его. Денис не должен пострадать.

— Что значит «нейтрализуешь»? — прошептала Мила. — Он хочет убить папу?

— Мила, если тот человек опасен… Я надеюсь, что до этого не дойдет.

— Это мой папа! Даже если убийца, я хочу хотя бы с ним поговорить! — простонала Мила, и Матвей ринулся к ней, но девочка не позволила себя обнять.

— Алиса! Это твоя вина! — он кивнул на Красовскую. — Успокой ее.

Я обняла Милу, и мне она это позволила. Тем временем люди Матвея, пригнувшись, направились вперед по дороге. До сарая было около двух сотен метров. Мы остановились так далеко специально, чтобы Красовский нас не заметил. Но вдруг что-то пошло не так. Раздался шум двигателя, и на дорогу выехал автомобиль.

— Блокируем! Блокируем! — прокричал один из вооруженных людей, и остальные выстроились в ряд поперек дороги, направляя автоматы на приближающийся автомобиль.

— Алис, они же не станут стрелять? — спросила Мила, крепко держа меня за руку.

— Нет… Нет… Они не могут! Они не станут стрелять, — пробормотала я, скорее желая уверить себя. Но только сама безумно боялась. Если Денис там, если он пострадает… Но что я могла сделать?

Машина почти вплотную подъехала к живому кордону и резко затормозила. Автоматы в руках мужчин щелкнули, приняв готовность открыть огонь в любой момент. Острая боль пронзила сердце, и в легких кончился воздух, я прижала ладонь к левой груди, но не смогла вдохнуть. Сердце подсказывало, что Денис был там, в машине. Я стала всматриваться в пассажиров автомобиля, но было слишком темно, чтобы разобрать их лица.

Матвей крикнул, чтобы не смели стрелять, но его люди остались напряженными, как натянутая струна, зная, что в любой момент может прозвучать обратный приказ.

— Поднимите руки и выходите! — прокричал Костя.

Мы с Милой стояли за Вороновым и Ивановым. Мужчины мощной стеной своих широких плеч отгородили нас от машины с убийцей, но мне нужно было удостовериться, что Денис был там. Я бы отдала душу, пошла бы в ад — только любимый был бы жив. Только бы жив… Только жив…

Дверца машины открылась со стороны водителя, и я увидела нашего старого знакомого… Алексей. Человек, который некогда был мне симпатичен, сейчас мог вызывать лишь неприязнь. Его рот растянулся в улыбке, словно он был рад нас видеть, но меня поразило не это. Он был без бороды, которая, судя по всему, была накладной. Вся нижняя часть его лица была изуродована старыми, зарубцевавшимися шрамами. Даже в свете уличных фонарей можно было разглядеть следы древних ран. Я шагнула в его сторону, но Костя остановил и, как маленького ребенка, одним движением задвинул себе за спину.

— Александр, сдавайся, все равно не уйдешь! — отчеканил Воронов, но Красовский проигнорировал его, глядя только на Матвея.

— А ты все еще считаешь себя самым умным, а? Матвей? — усмехнулся бывший сосед.

— Ты?! Что за?.. — Матвей не смог договорить, слова встали комом в горле.

Тут открылась дверца со стороны пассажирского сиденья, и из машины вылез мой Денис. В холодном свете фонаря его лицо казалось мертвецки бледным, хотя скорее всего, так и было на самом деле. Он растерянно осмотрелся и блуждающим взглядом выцепил меня, слабо улыбнулся и покачал головой.

С Денисом что-то случилось. Он не был ранен или избит, но за эти несколько часов, что он провел в компании Красовского, в нем что-то изменилось. Он выглядел так, как будто у него отобрали душу, выпотрошили и вернули обратно в безжизненное тело.

— Папа! — неожиданно закричала Мила, и я только поняла, что давно уже не держу ее ледяную ладошку.

Девчонка сумела прошмыгнуть вперед и встала прямо за вооруженными людьми отчима. Алексей все с той же улыбкой перевел на нее взгляд, но ничего не ответил. Красовская нахмурилась и практически прижалась к спине одного из подчиненных Матвея.

— Папа?..

— Нет, мелкая, это не твой папа, — хриплым голосом проговорил Денис. — Этот человек — мой папа.

Глава 56. Семейные тайны

Мы все любим играть в героев, но не многие из нас ими остаются при настоящей опасности. Когда жизнь висит на волоске, когда малейший неверный шаг грозит трагедией, геройство куда-то испаряется. Но ведь жизнь — это самое дорогое, что есть у человека, и разве можно осуждать за желание ее сохранить? Бывают и иные ситуации, когда беда нависает над близким и дорогим человеком. Это становится настоящей проверкой истинных чувств. Моя любовь к Денису в очередной раз проходила проверку на прочность. Забывая обо всем на свете, думая лишь о его безопасности, я не сразу осознала, что он назвал Алексея своим отцом.

— Ну что, Матвей, не рад старому другу? — усмехнулся мужчина.

— Сволочь! — процедил Иванов. — Это ты?! Ты убил мою жену?!

— Можно сказать, сделал тебе одолжение, — с издевкой ответил Сергей.

— Тварь! — Матвей хотел рвануть к мерзавцу, но его неожиданно остановил Денис.

— Стойте! — закричал он, и Матвей замер. — К нам нельзя подходить!

— Что ты несешь? — оторопел Иванов.

— Ну, Денис, говори наши требования, — обратился старший Власов к сыну.

— Вы должны освободить дорогу, дать нам уехать, не преследовать и… не думайте стрелять в папу, — проговорил он, глядя мне в глаза, и я чувствовала, что это не все, что он хочет сказать. Сердце до боли сжалось, предчувствуя, что все еще хуже, чем мы видим.

— Что?! Ты с ним заодно?! — взревел Матвей и кивнул своим подручным. В этот момент послышалось копошение, и половина вооруженных людей направила автоматы на Дениса.

Внутри меня все похолодело. Страх за него вытеснил все остальные чувства, и, если бы не жесткая хватка Воронова, я бы бросилась к любимому. В отличие от остальных, у меня ни на секунду не