Варрэн-Лин: Узы Стаи - Юна Ариманта

Вдоль улиц рядами стояли новенькие красивые избы со стеклянными окнами и яркими черепичными крышами. А на холме стоял красивый приход, украшенный белыми колоннами, ажурными анфиладами и блестящими на солнце алыми крышами высоких башенок, на самой высокой из которых сияла, отражая солнце звезда. Вот только это не была утренняя звезда Яхве, у которой четыре луча. Над приходом возвышалась отлитая из золота перевернутая пятиконечная звезда, обведенная в круг.

В таверне Динка заняла самый темный угол, наблюдая за посетителями и ища знакомые лица, когда ее внимание привлек услышанный краем уха разговор.

— Они снова набирают горничных. Предыдущих выгнали вчера в полном составе во главе с коменданткой, — сплетничали за соседним столиком.

— Говорят, они сказочно богаты и могут себе позволить целую армию прислуги, — шепотом сообщил собеседник сплетника.

— Да чего только о них не говорят! Достоверно известно одно — платят они действительно щедро. Если девушка хочет накопить себе на приданое, то ее мечта — попасть горничной в дом четырех господ, — проговорил первый, выливая в себя залпом кружку пива.

От последней фразы у Динки пробежал холодок между лопатками. «Дом четырех господ»? Она очень долго искала этот след… Неужели она нашла то, что ей было нужно?

— Вот только большинство девушек пытаются туда попасть совсем не за приданным, — хихикнул третий. — Говорят, каждый из четырех очень хорош собой. Но ни один из них не спешит привести в дом жену. Странно да?

— А еще говорят, что у них по ночам вырастают рога и клыки, — хмыкнул второй. — Всему верить будешь?

«Рога и клыки» — Динка затаила дыхание. Не может быть... Она столько раз ошибалась, что страшно было поверить в то, что в этот раз она на верном пути. Скорее всего это снова какое-то недоразумение. Но Динка не намерена была сдаваться. Если они живы, если они есть где-то на этом свете, то она перевернет весь мир, но найдет их.

Она подозвала подавальщицу и заказала бутылку самого лучшего вина на столик сплетников. А когда вино поставили перед удивленными мужчинами, указав на нее, она неспешно поднялась со своего места и встала перед их столиком.

На нее вопросительно уставились три пары мужских глаз. Сейчас Динка в своем мужском дорожном костюме, покрытом пылью и потом, капюшоне, низко надвинутом на остриженную голову, и высоких грубых сапогах совсем не походила на женщину.

— Где находится дом четырех господ? — охрипшим от волнения голосом спросила она.

— Да тут недалеко, на горке, — отозвался самый молодой из собеседников. — А чего ты там хотел парень? Думаешь туда так просто попасть? Дом у них почище крепости будет. Никого, кроме прислуги туда не пускают.

Но Динка его не слушала, попятившись. Здесь недалеко. До заката она успеет познакомиться с хозяевами и… снова убедиться, что зря. Она опрометью бросилась вон из таверны. Где же здесь горка?

Вскочив на свою лошадь и оглядевшись с высоты лошадиного роста, она увидела возвышающийся на холме особняк, стоявший чуть поодаль от деревни и почти скрытый густо растущими деревьями. К особняку вилась по холму мощеная дорога, ответвляющаяся от тракта. И Динка, развернув лошадь, направилась прямиком туда. Надо было бы, конечно, остановиться на постоялом дворе, привести себя в порядок после нескольких дней пути. Но ждать не хотелось. Не хотелось мучить себя ложной надеждой, если это снова совсем не то, что она ищет.

Подкованные копыта громко стучали по каменной кладке, но в груди в очередном приступе волнения колотилось сердце. «Рога и клыки». Если бы только… Динка оттолкнула от себя лишние мысли, сосредоточившись на дороге, на движении своего тела, на теплом ветерке, напоенном ароматами летних трав. Да, хорошо было бы жить в таком красивом месте. Навсегда оставить за спиной дороги. Пить по утрам чай на веранде, и сидеть вечерами у камина…

Ворота особняка оказались закрыты наглухо. Динка колотила в них долго. До тех пор, пока сбоку не открылось неприметное окошко.

— Чего колотишь? — из окошка высунулась недружелюбная старческая физиономия.

— Я путник и прошу разрешения остановиться на ночлег, — произнесла Динка давно заученную фразу, открывавшую ей практически любую дверь.

— Внизу в деревне есть постоялый двор, — был ответ, и окошко захлопнулось.

Динка снова заколотила в ворота.

— Уходи, пока цел! — из окошка снова высунулся привратник. — Сюда простым людям путь заказан.

— Здесь живут четверо господ с рогами и клыками? — спросила Динка в лоб. — Мне нужно увидеть хотя бы кого-то из них.

— Побойся богов, парень! — прикрикнул на нее привратник. — Какие еще рога? Господа не принимают никого и давно уже живут здесь затворниками.

— Пусть так, но я настаиваю на встрече, так им и передайте. Если окажется, что мне не рады, то я уйду в тот же миг, — упрямо заявила Динка.

— Господа не принимают никого. А если будешь ошиваться тут, то пеняй на себя, — и окошечко с лязгом захлопнулось.

Динка со вздохом прошла вдоль ворот туда и обратно. Можно попробовать подождать, когда они выберутся в город. Не могут же они вечно сидеть за своими стенами. Или проникнуть в дом?

Динка пошла вдоль высокой стены, окружающей особняк. И впрямь, словно крепость. Деревья вокруг стены были вырублены на расстоянии десяти шагов, чтобы на стену нельзя было перебраться ни с одного из них. Камень стены был гладкий, скользкий и плотно подогнанный, не оставляя ни малейшей надежды на то, чтобы взобраться вверх. Динка коснулась кончиками пальцев стены, но тут же одернула руку. Ей показалось, что ладонь ошпарило открытым огнем. Она выпустила когти и поскребла стену. Бесполезно. Выпускать их в человеческом облике она с горем пополам научилась, а вот пользоваться ими также виртуозно, как все остальные варрэны — нет.

Она пошла дальше в надежде найти черный ход или хоть какую-нибудь лазейку, через которую можно было бы пробраться в неприступную крепость. Но стена была сделана на совесть. Хозяева не скупились на мастеров и материалы.

Со стороны ворот послышался шум и ржание лошадей, и Динка, крадучись, вернулась обратно. Ее лошадь была привязана в тени чуть поодаль от ворот. Но, кажется, что к господам собираются гости. Динка мельком взглянула на небосвод — солнце стояло в зените. Прекрасное