Во всем виновато шампанское - Нина Харрингтон

Неожиданно список дел, которые требовалось закончить к свадьбе, утратил свою привлекательность. Саския шмыгнула носом. Ей стало завидно. У подруг было время на то, чтобы подобрать прекрасное нижнее белье, а она сидела в одиночестве и думала, стоит ли включать в туалетах фоновую музыку.

Да! Вот они, последствия того, что твой дом используется в качестве площадки для частных торжеств.

Жалость к себе проснулась в Саскии, но она с отвращением отогнала эти мысли. Ей ли жаловаться! Кейт и Эмбер знали о ней больше, чем ее вечно отсутствовавшие родители, и стали для нее настоящей семьей. К тому же у Саскии свой дом Элвуд-Хаус, настоящий архитектурный шедевр, который до прошлого года она делила со своей тетей.

Мягкий ветерок влетел в комнату из разбитого вокруг оранжереи сада, и Саския улыбнулась, глядя на последние осенние цветы, рассаженные в деревянные кадки.

В этой комнате она провела много летних вечеров с тетей. Постоянно обсуждали грандиозные планы, как превратить Элвуд-Хаус в роскошную площадку для частных приемов. Тетя была признанным экспертом по винам и отличалась восхитительным вкусом. Отвечала за дизайн интерьера, не без радости переложив на Саскию решение мелких проблем и составление бизнес-планов. Вместе они составили гениальную команду.

Жаль, тетя так и не увидела плоды совместных трудов.

Встав со стула, Саския собрала оставшиеся после завтрака тарелки, загрузила их в посудомоечную машину, потом, упершись ладонями в мраморную столешницу, замерла, зажмурилась и сделала несколько глубоких вдохов.

Последние шесть месяцев дались тяжелее, чем она ожидала.

И денег ушло гораздо больше, чем планировалось. Но об этом думать не стоило. Саския должна во что бы то ни стало превратить свой дом в успешный бизнес-проект. Доходов от обычной работы в офисе не хватило бы на то, чтобы содержать такое здание.

Вот уже сто пятьдесят лет Элвуд-Хаус принадлежал известной лондонской семье, занимающейся поставками вин. Теперь, кроме Саскии, никого не осталось. На ее плечи легла забота о сохранении дома, построенного первым представителем клана Элвудов в модном районе Лондона. От одной мысли об этом становилось не по себе.

Дом был ее убежищем, святилищем, крепостью.

Она еще раз глубоко вздохнула и поежилась, чтобы снять напряжение.

Не важно, сколько придется работать, содержание Элвуд-Хаус окупится.

Терпение, вот что понадобится Саскии. Терпение и новые заказы.

Она начала всего несколько месяцев назад. На то, чтобы сдвинуться с мертвой точки, ушло немало времени. Теперь же, когда об Элвуд-Хаус наконец заговорили, стали появляться клиенты, некоторые обращались к Саскии уже несколько раз. Но дело все равно продвигалось медленно, и до сезона рождественских вечеринок еще надо было дотянуть. Может, свадьба Эмбер все изменит и Саския встретит Новый год с надеждой и радостью в сердце?

А что касается пары на торжество, никогда этому не бывать. За последние несколько месяцев Саския сервировала обед и кофе для огромного числа бизнесменов, но ни с одним из них встречаться не захотела, совсем наоборот. Она знала, чего стоит утрата независимости, потому не собиралась в ближайшее время повторять ошибку своей матери.

Взгляд Саскии упал на свадебные журналы, которые Кейт принесла для Эмбер. На обложке одного из них красовался заголовок «Узнайте все о набирающих популярность гражданских церемониях. Отпразднуйте свадьбу в интимной и уютной обстановке у себя дома».

Тут же ярко вспыхнула искра идеи. Гражданские церемонии. Все оформилось в четкую мысль. Свадьба Эмбер первая в Элвуд-Хаус, однако это не означает, что последняя. Хм… В городе таких масштабов должен быть спрос на скромные домашние свадьбы. Не всем ведь нужна экстравагантность и огромные банкетные залы в гостиницах.

Эта задумка все еще вертелась в голове, когда спустя несколько минут зазвонил мобильный телефон. Едва она сняла трубку и сказала: «Элвуд-Хаус», как на другом конце трансатлантической линии затараторил женский голос. Саския даже на секунду убрала телефон от уха.

– О, доброе утро, Анжела! Да, я встречусь сегодня с мистером Бургесом и его командой, все как и договаривались, никаких проблем. В договор внесены некоторые изменения. Вы знаете подробности? Расскажите, пожалуйста.

Облокотившись на белый парапет моста Ватерлоо, Рик Бургес наблюдал за тем, как у пристани швартуются речные трамвайчики. Внизу бежала Темза, стремясь на восток, к морю. Вдоль горизонта вздымались до небес шедевры современной архитектуры, на фоне которых стояли старинные соборы и величественные каменные здания, образовывавшие центр Лондона.

От реки поднимался свежий ветерок. Рик старался дышать как можно глубже, его грудь тяжело вздымалась под футболкой с глубоким вырезом и черной кожаной байкерской курткой.

Свежий воздух. Нет ничего лучше для того, чтобы прочистить голову после четырех часов, часть которых ты провел в самолете, а часть в метро.

Рик провел рукой по темным взъерошенным волосам. Вчера днем он в залитом солнцем тосканском саду за легкой закуской беседовал о вине с молодой итальянской парой, которая продала все, чтобы купить крошечный и в то же время очень хороший виноградник. Их вино мир примет на ура, в этом Рик был уверен. А теперь над ним затянутое облаками лондонское небо.

В дни вроде этого всегда мучает мысль о том, что это не он, а старший брат Том должен ходить на важные встречи с представителями престижных площадок. Том был бизнесменом. Настоящий компьютерный гений, он превратил сеть семейных винных магазинчиков в «Бургес вайн», крупнейшего поставщика вина на Западном побережье Америки.

Покачав головой, Рик усмехнулся. Он прекрасно знал, что сказал бы Том, узнай он о безумной затее, которую брат собрался реализовать в Лондоне. Родителей выражения Тома расстроили бы.

Том был консерватором до мозга костей. Он бы никогда не решился работать с группой молодых независимых предпринимателей, которые производят вино небольшими партиями в семейных имениях, разбросанных по всей Европе.

Еще не все вина были хороши. Но кое-что уже впечатляло. Со временем должно стать еще лучше. Иначе у Рика нет шанса оправдаться перед прессой. Пока же СМИ, освещавшие производство и распространение вина, полагали, что он не заслужил места в совете директоров «Бургес вайн». Журналисты всегда считали Рика бунтарем, который бросил семейное дело ради того, чтобы стать профессиональным спортсменом-экстремалом. По их мнению, он дилетант в виноторговле.

И они правы.

Если бы Том не умер, Рик не покинул бы привычный мир профессионального спорта и экстремального туризма. Но брат в мире ином, и это нельзя исправить. Родителям уже за шестьдесят, и они считают, что место Тома должен занять Рик. Он сам этого никогда не хотел, но, как ему сказали, больше никого не было. «Бургес вайн» – семейная компания, так что, хочет он того или нет, его повышают до наследника.