Беспощадные короли - С. Лимари

Но никто из них не знал, что, хотя шахматы не были моим выбором, я была хороша в них. Я могла поблагодарить за это своего дядю. Возможно, пришло время использовать некоторые из этих приемов против Королей.

Шахматы были стратегией. Выжидание, прорабатывание противника, хождение на просчитанный риск только тогда, когда ты сможешь прочитать их и предугадать их ходы.

И самая сильная фигура на всей шахматной доске?

Королева.

13

— Верни на место!

Из спальни донесся пронзительный крик возмущения. Мы с Сэинтом обменялись взглядами.

— Эрик, — прошипел я, и мы ворвались в дверь.

Внутри комнаты группа мальчиков столпилась вокруг одной из шести кроватей, занимавших большую часть пола. Эрик стоял на кровати, бросаясь на Кертиса, одного из других мальчиков, который тоже стоял на кровати, держа прямоугольную коробку над головой, вне досягаемости Эрика. Лицо Эрика было залито слезами, а в глазах была паника.

— Мэтти! Иди сюда!

Срочный призыв Сэинта прозвучал позади меня, когда я подбежал к кровати, оттолкнув двух мальчиков и запрыгнув на бугристый матрас. Я даже не задумался, размахнулся и ударил Кертиса в живот. Он упал назад с "уфф", уронив коробку прямо в мои вытянутые руки.

— Держи. — Я повернулся к Эрику, передавая ему коробку. Он благодарно улыбнулся мне, прижимая коробку к груди.

— Спасибо, Кэл. Это шахматный набор… Он принадлежал моему отцу.

Я кивнул, слегка улыбнувшись ему, а затем повернулся лицом к остальным. Кертис слез с кровати, и я заметил, что Матео подошел к нему сзади и теперь заломил ему руки за спину, в то время как Сэинт бросил свирепый взгляд на остальных, окружающих кровать.

Повысив голос, я скрестил руки на груди, все еще стоя на кровати.

— Связываешься с Эриком, значит связываешься со мной, Сэинтом и Матео.

— Кто сделал тебя королем? Тебе всего девять! — Кертис хмуро посмотрел на меня, извиваясь от крепкой хватки Матео.

— Я все равно старше тебя, придурок. — Спрыгнув с кровати, я снова ударил его, чтобы он понял, насколько я серьезен. Он согнулся пополам, и Матео одновременно отпустил его, позволив ему упасть на пол. Сэинт смеялся, когда друзья Кертиса вытаскивали его из спальни, бормоча угрозы себе под нос, которые, как мы знали, они никогда не выполнят.

Когда все ушли, Сэинт и Матео подошли к двери. Сэинт повернулся ко мне, как раз перед тем, как исчезнуть из виду.

— Мы позаботимся о том, чтобы эти придурки больше не преследовали Эрика.

Возвращая ему поднятый вверх большой палец, я быстро улыбнулся ему. Когда он и Матео ушли, я устроился на кровати напротив Эрика, скрестив ноги.

— Ты умеешь играть в шахматы? — Я указал на коробку.

Он закусил губу, затем медленно кивнул.

— Да. Вроде того.

— Хочешь научить меня?

Улыбка растянулась на его лице, когда он снова кивнул, и я вернул ему ее.

Возможно, этот приют на половину был куском дерьма, но, по крайней мере, мы четверо были друг у друга.

Карие глаза Эверли были широко раскрыты, невинные озера за ее густыми ресницами, но в них был расчетливый блеск, который она не могла полностью скрыть. Это заставило меня нервничать, а также имело нежелательный эффект, заставив мой член затвердеть, что заставило меня ненавидеть ее еще больше.

Единственная причина, по которой я присоединился к этому шахматному клубу, заключалась в том, чтобы получить информацию, сблизиться с девушкой, которая могла дать нам ответы. Я не был ни на одном из ее занятий; я был на последнем курсе колледжа и был готов окончить эту адскую дыру. Но это был способ, благодаря которому я мог следить за ней и, возможно, приблизиться к некоторым ответам, если я правильно разыграю свои карты.

Однако у меня была проблема. Большая гребаная проблема, и нет, это был не мой член. Это был тот факт, что светская беседа раздражала меня до чертиков, и хорошая игра — это было то, что Сэинт и Матео умели притворяться, но я никогда не умел этого делать. Не совсем. Честно говоря, я никогда этого не хотел. Девушки набрасывались на меня, но в их глазах всегда было беспокойство, страх, который они так старались скрыть, но он никогда не уходил. У меня не было ни времени, ни терпения на ложные заверения, чтобы вести себя так, как будто я один из хороших парней, когда все уже знали, что я полная противоположность хорошему.

Несмотря на то, что девчонки любили всех нас троих, Королей Кладбища, и у нас был доступ к кискам, что мы могли бы в них утонуть, если бы захотели… никто из них нас не уважал. По крайней мере, не богатые студентки колледжа. Для них мы были завоеваниями, которыми можно было похвастаться, неуловимой меткой плохого мальчика на столбике кровати, над которой хорошие девочки смазывали себя кремом, предпочитая кататься на наших членах, а не на своих одобренных папочкой опрятных мальчиках из братства. Однако потом они всегда возвращались к своим парням. Мы были недостаточно хороши для чего-то большего, чем быстрое возбуждение.

Сэинт был парнем из братства, ублюдком, но он был исключением. Я не завидовал ему. Он заслужил свое место в команде по плаванию, и я знал, что он не любил этих чванливых богатых мальчиков так же сильно, как и мы с Матео. Не все парни здесь были плохими, но было много таких, которые смотрели на нас свысока из-за того, откуда мы были, или завидовали тому, как мы выглядели, или нашей власти в южной части города, или любому количеству фактов.

У всех нас были свои роли, и Сэинт должен был вписаться в компании других парней, с которыми он плавал. Кроме того, он любил плавать, и я не собирался отговаривать его от занятия любимым делом — тем более, что мы выросли такими, какими были. Для него это было не так уж плохо, с его легким обаянием и привлекательной внешностью. Ему уже не раз удавалось добиться Эверли, даже не пытаясь.

Отодвинув все это на задний план, я сосредоточился на здесь и сейчас. Эверли Уокер, сидящая прямо передо мной, ее взгляд метался между мной и шахматной доской, когда она прикусила губу.

У меня может не хватить терпения на светскую беседу, но я мог бы это сделать. Сэинт и Матео рассчитывали на меня. И если Эверли не ответит мне, будут другие методы. Способы заставить ее говорить. Но сейчас